Металлический лязг отворяемой двери. Я вскакиваю, чувствуя, как бешено колотится сердце. Мой брат появляется в дверном проёме. Высокий и широкоплечий, знакомый и такой родной!

– Кастор!

Я успеваю сделать всего два шага по направлению к брату. А он преодолевает разделяющее нас расстояние одним махом и сгребает меня в охапку. Кастор стискивает меня в объятиях так сильно, что становится трудно дышать. Кастор опускается на диван, усадив меня к себе на колени. Правым плечом я оказываюсь прижатой к его крепкой груди. Я чувствую, как бешено колотится его сердце. Поворачиваю голову к Кастору. Его лицо немного расплывается из-за слёз, стоящих в моих глазах.

– Маленькая отчаянная дурочка!

Кастор обхватывает ладонями моё лицо и прижимается губами к моим. Он всегда здоровался именно так: легонько касаясь своими губами моих. Но сейчас поцелуй вышел чересчур крепким и совсем небратским.

Кастор просто впечатал в меня свои губы…

Я отшатываюсь. Кастор улыбается и прижимает мою голову к своему плечу, гладя меня по спине.

– Кастор, по-моему…

– Кейтлин! Как ты, маленькая? Мы с отцом едва с ума не сошли от беспокойства, – шепчет старший брат в мои волосы.

Моё лицо всё ещё горит. Щёки полыхают жаром. Приветственный поцелуй вышел каким-то неправильным. Таким, каким он не должен был быть. Но Кастор уже отодвигается и усаживает меня рядом с собой, просто закинув руку на плечо. Наверное, он просто соскучился по своей сестре. А всё остальное – это игра моего воспалённого воображения, сказывается нервное напряжение последних дней.

– Кастор, а где папа? Папе не разрешили видеться? Тиран Гай сказал, что я могу повидаться с родными.

– Мразь, – зло цедит сквозь сжатые зубы Кастор.

Я легонько ударяю кончиками пальцев его по губам.

– Прекрати, Кастор. Не стоит отзываться о нём так. Тем более при мне. Он…

Кастор перехватывает мои мою ладонь, прижимая кончики пальцев к своим губам.

– Он забрал тебя у нас. Как я ещё могу о нём отзываться?..

Я опускаю руку. Кастор накрывает её своей ладонью, не убирая её.

– Кастор, я прошу тебя. Не стоит говорить то, о чём потом придётся жалеть не только тебе. Ты не знаешь, какой он. Насколько он силён. Тиран будто поселился в моей голове. И я… Я не знаю, как от него закрыться. И я впервые рада, что вы с отцом не посвящали меня во все тонкости.

Лицо Кастора темнеет. Зелёные глаза приобретают насыщенный оттенок. Мне кажется, что ещё мгновение… и он сорвётся. И тогда нас всех ждут большие неприятности. Тиран Гай просто раздавит его как назойливое насекомое. Тирану плевать. А меня… Меня он превратит в безвольное тело, вынашивающее его дитя. Он сказал, что для этого необязательно быть в сознании.

– Кастор, где папа? Что с ним? – тихо спрашиваю я Кастора.

– Во время грозового шторма случился обвал. Административный блок тоже пострадал. Папу перевели в медицинский блок. У него раздроблены кости на левой ноге и внутренние разрывы. Пока он не может покинуть пределы медицинской палаты.

Я стискиваю пальцы Кастора сильнее. Брат в ответ начинает поглаживать моё запястье большим пальцем.

– Насколько всё серьёзно, Кастор?

– Медики говорят, что опасности для его жизни уже нет. Он выкарабкается. Уйдёт некоторое время на восстановление, но он будет жить.

Мне становится стыдно за свою чистую, светлую одежду, в то время как на Касторе надет грубый рабочий комбинезон с частичками пыли, забившимися в складки. Каждая моя царапина теперь будет предметом пристального внимания Тирана Гая и его медика. А папа лежит в медицинском блоке с устаревшей аппаратурой. У меня складывается ощущение, что я выторговала не жизнь своим родным, но сытую клетку – для себя.

– Тиран Гай сказал, что вы останетесь на прежнем месте. Может, попросить его?..

Просить Тирана? Как это будет выглядеть? Мне кажется, что он просто ухмыльнётся и ткнёт меня носом в нашу сделку. Или ухмыльнётся, предложив отсосать, активно работая ртом в процессе.

– Не смей, – резко обрывает меня Кастор.

Он резко вскакивает и делает круг по комнате. Потом брат присаживается на корточки передо мной так, что теперь я оказываюсь выше него. Кастор обхватывает мои руки и пристально глядя в глаза, говорит:

– Не смей унижаться перед ним. Только не ради нас, хорошо? Хватает уже того, что ты поступила так необдуманно. Хватает того, что ты уже… в его лапах. У нас всё будет хорошо. Мы выкарабкаемся. Всегда выкарабкивались. Не смей, слышишь? Мы живём не для того…

Мой взгляд сам блуждает по лицу Кастора. Открытое, красивое, располагающее к себе. Мы с Кастором совсем непохожи. И некоторые принимали нас за парня и его девушку, пока Кастор не цедил сквозь зубы, что я – его младшая сестрёнка. Папа сказал, что у нас с Кастором разные мамы. По его словам, Кастор – полукровка, поэтому мы так непохожи друг на друга.

Кастор всегда заботился обо мне, защищал и оберегал от всего. Но почему-то именно сейчас я вдруг начинаю думать, что ни разу не видела его с другой девушкой. Не видела, чтобы он приглашал кого-то на свидания или гулял. Конечно, Кастор, как и другие взрослые мужчины, пользовался услугами проституток. Легализованный бизнес, опрятные маленькие комнаты, чистые женщины, как гласила социальная реклама Красного Дома.

Кастор сжимает пальцами мои колени и утыкается в них лицом. Я запускаю пальцы в его рыжеватые курчавые волосы. Слёзы сами текут из глаз.

– Мы же не прощаемся навсегда, да, Кастор?.. Мы увидимся обязательно. Когда всё закончится…

У меня язык не поворачивается сказать, что всё закончится, когда я выношу ребёнка, нужного Тирану Гаю. Потом он меня отпустит и… всё вернётся на круги своя. Я проворачиваю эти мысли. И даже внутри своей головы я почему-то не верю в их реальность. Они словно голограмма, лишь изображающая человека, но не являющаяся им. Можно издалека принять одно за другое, но как только приближаешься, сразу видишь колоссальную разницу.

– Конечно увидимся, маленькая. Это ещё не конец. Слышишь меня?

Раздаётся звуковой сигнал, возвещающий о том, что время, отведённое для свидания, вот-вот закончится. В запасе осталась минута, не больше. Кастор тратит эту минуту на то, чтобы обнять меня и шепчет на ухо:

– Всё закончится гораздо быстрее, чем ты думаешь. Мы обязательно увидимся. Найдём способ.

Распахиваются двери. В проёме появляется фигура солдата в сером. Того, что сопровождает меня всюду по приказу Тирана Гая. Я целую Кастора в щёку на прощание:

– Передавай привет папе. Скажи ему, что я его очень сильно люблю и скучаю. По вам обоим.

– Мы тоже тебя любим, Кейтлин.

– На выход! – рявкает динамик.

Кастор обжигает меня взглядом на прощание и уходит, унося с собой кусочек моего сердца. А мне приходится идти в другом направлении в сопровождении солдата, следующего по пятам.

Мы выходим из здания. Слева на площадке для приземления стоял наш воздушный катер, изящный и современный, не чета тем тяжеловесным ржавым банкам по перевозке руды, пролетающим в воздухе. Но сейчас вместо стандартного, пусть и усиленного катера воздушного флота Тирана Гая, здесь стоит другой катер. Гораздо более массивный, тяжело оснащённый. В сердце закрадывается нехорошее предчувствие от его грозного вида. С лёгким шипением люк ползёт вбок. В овальном отверстии застыла массивная фигура тирана Рэмиана.

– Свободен, – отпускает он солдата.

Солдат отдаёт честь и застывает на месте. Рэмиан легко спрыгивает на землю, минуя несколько ступенек трапа. Мягко, словно тигр, он приземляется на кончики пальцев и подкрадывается ко мне. Синие глаза Рэмиана впиваются в моё лицо. Острые холодные грани его взгляда словно царапают кожу. Я начинаю чувствовать лёгкое щекотание внутри своей головы. Если бы речь шла не о Тиране Гае, я бы подумала, что он осторожничает, едва ощутимо касаясь краешка моего сознания.

– Простилась с родными?