В голове неожиданно разноцветными всполохами, словно фейерверк братьев Уизли под сводами Хогвартса, запестрело слово «озеро» и ее тут же стал стремительно заполнять калейдоскоп недавних событий. Побег Сириуса из Азкабана, поцелуй дементоров на берегу водоема в Запретном лесу, неожиданное знакомство с Себастьяном, погоня и раненый Малфой, маггловская деревушка под лучами рассвета, адское пламя и обожженные руки, поцелуй в тренировочном зале, плен и бледное лицо Невилла. Вспомнил! Он все вспомнил! Как обещал не сдаваться ни при каких обстоятельствах и как позорно сдался, поверив в приторные убеждения тьмы. Собственное тело вяло подчинялось буйству разума, стремившегося как можно скорее покинуть это гиблое место. Подросток яростно сопротивлялся появившимся из ниоткуда черным щупальцам, которые, то и дело, оплетали его конечности и упорно стремились добраться до горла. Сколько длилась эта борьба, он не знал, но все его геройское упрямство хоть раз за всю жизнь принесло свои плоды: мрак постепенно отступал, видимо, не ожидая столь яростного отпора от своей жертвы. Гарри, кое-как поднявшись на ноги и удивившись тому, что может стоять, принялся выбираться из этой трясины теперь напоминавшей ему не озеро, а зыбкое болото, норовившие проглотить любого путника с головой, если сделаешь один не верный шаг.

Реальность неожиданно изменилась, выбросив его в некое подобие тоннеля, который заканчивался блеклым пятном, в сторону которого, подумав, и побрел юноша.

Спасительный свет был тусклым, словно пробивался сквозь полупрозрачную пленку, закрывшую собою проход в единственный не тронутый тьмой островок угасающего сознания. Гарри протянул руку и осторожно коснулся переливающейся материи, которая тут же лопнула, как мыльный пузырь, затягивая его в образовавшуюся воронку.

***

Когда он, наконец-то, решился открыть глаза, то пораженно застыл на месте, чудом не уронив челюсть на землю. Местность, в которой юноша оказался, была совершенно незнакомой ему и не могла не восхищать своей красотой. Роскошное поместье с белыми колоннами, утопающее в клумбах сортовых роз, вымощенные серым камнем дорожки, причудливые оконные витражи и массивная кованая ограда с вплетенными в нее защитными заклинаниями. Он имел весьма смутное представление об иерархии магического мира, но в таких вот домах наверняка жили аристократы, вроде Малфоев. Все вычурное, богатое и непонятное парень всегда ассоциировал исключительно с белобрысым семейством, напоминающим ему павлинов. Гарри осторожно пробирался под сенью зеленой аллеи, стараясь никому не попадаться на глаза, чтобы избежать ненужных проблем из-за пребывания на чужой территории. Причудливо остриженные кусты, оживающие фигуры фонтанчиков, призывно машущие ему руками, резные скамейки из красного дерева сопровождали его неспешную прогулку по незнакомому парку. В направлении одного из ландшафтных разветвлений послышался какой-то подозрительный шорох и юноша, переборов трусливое желание сбежать от греха подальше, осторожно пошел по одинокой дорожке, постоянно оглядываясь по сторонам.

Неясный шум за деревьями только усилился, и он аккуратно выглянул из-за ветки, стараясь разглядеть источник звука. В беседке оплетенной темно-зеленым виноградом, в кроне которого кое-где проглядывались тяжелые синие, уходящие в черноту, грозди целовалось двое. Подсматривать за подобными вещами было как-то неудобно, но Гарри нужно было разобраться в том, что сейчас с ним происходило, и где он вообще находиться. На крайний случай спросить у этих двоих, когда они прервутся…

— Если твой отец увидит нас, Себастьян, то ничем хорошим подобное своевольничество не закончится! — запыхавшись, проговорил рыжеволосый юноша, отстраняясь от своего партнера. Упомянутому такой расклад совершенно не понравился, и он снова попытался втянуть любовника в страстный поцелуй. Тот лишь покачал головой в ответ и, демонстративно скрестив руки на груди, тепло улыбнулся. Под сенью беседки прозвучал чей-то обреченный вздох, а следом за тем тихий, словно перезвон колокольчика, смех. Нужно сказать, что после поцелуя Сириуса и Снейпа на крыше тюрьмы, а потом и своего собственного в тренировочном зале, подобные вещи прекратили его пугать, хотя по-прежнему вызывали толику смущения и возможно, совсем чуточку, зависти.

— Брось, Адриан, даже если я буду ровно сидеть на месте — он все равно найдет к чему придраться.

Гарри пораженно застыл и, кажется, на мгновение позабыл, как дышать. Голос, прозвучавший в парковой тишине, был смутно знакомым и, если его не подводила интуиция, другим парнем был никто иной как… Себастьян? Он окинул внимательным взглядом фигуру в черном одеянии, прислонившуюся к одной из тонких опор беседки. Точеные черты лица, пронзительные темные глаза с нотками озорства в них, пепельные волосы, собранные в хвост — он слишком хорошо знал этого человека только немного старшим, чем тот был сейчас. В сердце больно кольнула ревность, когда Поттер заметил, что младшая версия лорда дементоров нежно прижимает к себе рыжеволосого парня, но он тут же отогнал от себя это неприятное чувство. Скорее всего, подросток каким-то образом попал в не принадлежащие ему воспоминания…а может даже параллельную реальность или это очередной страшный сон, навеянный тьмой?

Он и не заметил, как пребывая в раздумьях, сильнее нажал на ветку, и та неожиданно громко хрустнула в руках, не выдержав крепкой хватки молодого волшебника. На секунду ему почудилось, что почти черные глаза, обернувшегося на звук человека, встретились с его собственными, и в тех мелькнуло искреннее изумление, словно они действительно находились с юной версией Экриздиса в одном и том же времени. Но ведь такого быть не могло! Лорд дементоров был старше него не на одну сотню лет, а значит, он никаким образом не мог присутствовать в его прошлом.

— Себастьян, с тобой все хорошо? — встревоженно спросил Адриан.

— Да, — коротко ответил тот, повернув голову к собеседнику, и Гарри, уличив момент, отступил за ближайшее дерево.

«Вот так дела!» — успел подумать он прежде, чем картинка резко сменилась, перенося его в совершенно другую местность.

Кельпи, под присмотром Себастьяна, катали двоих малышей на своих спинах, и он ощутил, как внутри пробудилось подавленное еще в глубоком детстве веселье. Волны шумно накатывали на берег, сопровождаемые задорным смехом вперемешку с восторженными визгами, и ему захотелось броситься в пенящуюся воду, вздымая в разные стороны снопы переливающихся на солнце брызг. Темный маг наблюдал за ними с берега, время от времени свистом подзывая к себе черных, как смоль, лошадей, чтобы дать им по кусочку сахара. Поттеру жутко хотелось присоединиться к чужому воспоминанию — ведь у него подобного времяпровождения никогда не было, да и вряд ли уже когда-то будет. Внезапно девочка неудачно наклонилась назад и, не удержав равновесие, соскользнула с лоснящейся спины животного в воду. Он видел, как Себастьян ринулся в озеро на помощь сестре и сам осознал, что сделал тоже самое, только когда ботинки заполнила прохладная жидкость. Глупо было с его стороны вмешиваться в ход уже свершившихся событий, но комплекс героя в нем все же был бессмертен и проявлял себя даже в таких вот нереальных ситуациях. Вымокшая до нитки девочка крепко обхватывала шею старшего брата и что-то испуганно лепетала тому, указывая пальцем…в его сторону. Гарри попятился назад и, обернувшись, стремительно сорвался на бег, стараясь как можно быстрее скрыться в тени лесной чащи.

— Постой! Да стой же ты! Хоть имя свое скажи, — услышал он взволнованный окрик, прежде чем реальность вновь изменилась, перенося его в новое место.

Сердце бешено колотилось в груди, норовя вырваться из ребер, и в ушах шумело из-за прихлынувшего к голове потока крови. Подросток пытался отдышаться и прийти в себя. Случившееся выбило его из колеи относительного спокойствия. Если это простые воспоминания, то почему он раз за разом становился их непосредственным участником? Разве могли его видеть призраки из прошлого? Неужели они с лордом дементоров успели настолько сблизиться, что теперь могли свободно бороздить по просторам чужой памяти? Так или иначе, в реальности что-то происходило, и он искренне надеялся, что это их небольшой отряд вмешался в затеянную игру Дамблдора, иначе дела обстояли хуже некуда.