Чем занимались два других факультета, он не знал. По всей видимости, туда отправляли будущих работников магической канцелярии, продавцов лавок или других непримечательных профессий, ибо их магического уровня ни на что больше не хватило бы. Спокойные, незаметные и сдержанные — вот и все, что о них можно было сказать. Из размышлений его вырвал звонкий голос.

— Нужно проведать Гарри! — Кучерявая девушка настойчиво тащила за собой паренька, который вцепился зубами в куриную ножку и обреченным взглядом смотрел в сторону стола, уставленного яствами. — Давай скорее, обжора!

Себастьян, ухмыльнувшись с этой картины, последовал за ними. Мальчик-который — в конце — концов — проснулся, лежал на кровати и бегло рассматривал помещение. Парень оказался обладателем удивительного цвета глаз — тёмно-зелёные, словно Непростительное заклинание. Вид у него был измученный, под глазами залегли темные круги. И без того взъерошенные волосы, сейчас напоминали воронье гнездо. « Ему стоило бы отпустить хвост!» — подумал мужчина, прикидывая в уме, как бы тот выглядел. Мальчишка допытывался у друзей о том, как обстоят дела у его крестного. По правде говоря, этот Гарри Поттер был больше похож на неудачника, а не на героя. Но в нем было одно скрытое преимущество — потенциал. Сырая, не проснувшаяся или подавленная магия, но мощная. Он отчётливо видел, как она клубилась внутри того, ожидая своего часа. Но мальчишке не хватало умений и толкового наставника. У девчонки было много теоретических знаний, но на стоящие заклинания сил не хватало. Про рыжего сказать можно было одно: физическая сила есть — ума не надо. Приход целительницы прекратил бесполезную болтовню и вскоре они с Поттером остались одни.

Мальчишка выглядел потерянным. Большие глаза бездумно смотрели вокруг. Тот ковырялся в еде без энтузиазма. Себастьян видел поистине красивых людей, и Гарри с ними и рядом не стоял. Хотя, на его невзыскательный вкус, был весьма миловидным. Было в нем что-то, что заставляло вновь и вновь бросать на него взгляд. Часто, когда он пытал людей, заставляя первобытную энергию страха питать его эксперименты, ему доводилось видеть их глаза. Жуткое и прекрасное зрелище. Парень казался взрослым не по годам, хотя, как он понял, играл роль малолетнего дурачка, который свято верит в то, что ему говорят.

От созерцания его оторвал приход «пожирателя лимонных долек». Альбус Дамблдор был неприятным человеком. Услышав о «неурядицах с представителями Азкабана», он еле сдержал смех. Долго же Корнелиусу придется искать лорда дементоров, особенно, когда тому не очень хочется возвращаться назад. Экриздис впервые повстречал директора Хогвартса, когда тот пришел навестить Геллерта Гриндевальда, несостоявшегося Темного лорда. Нужно бы отметить, что Себастьян в юношестве довольно часто развлекался не только с девушками, но и юношами, и не сомневался, что эти двое были далеко не «друзьями». Наблюдая со стороны, он вдруг отметил для себя, что мотив Дамблдора о «всеобщем благе» был таким же темным, как и у заключенного. Чрезмерный гуманизм мужчины постепенно превращался в одержимость. А фанатики способны совершить много зла во имя высшей благородной цели. К тому же, тот до жути напоминал ему отца. Истинного светлого мага, который не гнушался воспитывать своих детей с помощью боли. Старший Экриздис не раз прикладывал к нему руку, оставаясь для общества замечательным и любящим главой семейства. Следы его любви долго синели под одеждой, оставляя глубокие раны в душе. Именно у него, Себастьян научился искусству лицемерия…

Когда он вынырнул из воспоминаний, старик уже ушел. Поттер растерянно поджал губы, а после неожиданно улыбнулся.

— Ой, да ладно! Главное, что Сириус жив!

Мальчишка устало завалился спать. Мужчина не мог понять: дементоры чуть не прикончили его, а он радуется тому, что крестный выжил? Хотя побег того и привел к таким последствиям. Глупые человеческие чувства были единственной областью, где непревзойденный гений Экриздис потерпел фиаско. Возможно, наблюдая за этим Гарри, он сможет хоть немного в них разобраться. Себастьян застыл каменным изваянием над беспокойно метавшимся парнем.

— Что же тебе снится, Поттер?

Тихий шепот на мгновение прорезал тишину, царившую в лазарете. В комнате стало прохладно. Окно, напротив кровати, покрылось тонким слоем инея…

========== Часть 3 ==========

Гарри сидел за партой, лениво подпирая голову рукой. Профессор Макгонагалл читала заунывную лекцию о трансфигурации жидкостей. В качестве практической части сегодня все стойко пытались превратить воду в вино. Большинство учеников с восторгом махали палочками в надежде получить долгожданный напиток и, незаметно от преподавателя, продегустировать содержимое чаши.

— Гарри! Хватит витать в облаках! — рассержено прошипела подруга, толкая его в бок. Поттер обреченно вздохнул и сделал вид, что внимательно слушает. Он только неделю назад выписался из лазарета, и мадам Помфри строго приказала не использовать любое сложное колдовство. Теперь подросток с мученическим видом сидел на уроках, даже не пытаясь вникать в них. Но больше всего его удручало то, что ему запретили летать на метле. О квиддиче оставалось только мечтать.

Его состояние значительно улучшилось, хотя он по-прежнему быстро уставал. Все пришло в норму, кроме одного нюанса — ему постоянно было холодно. Медведьма обследовала парня с помощью диагностических чар вдоль и поперек, но не нашла никаких отклонений. Всё решили списать на длительный контакт с дементорами, и убедительно рекомендовали не переусердствовать и теплее одеваться. Из раздумий его вырвал звонок с урока. Схватив свои вещи, Поттер сообщил друзьям, которые сдавали работы профессору, что подождет их в Главном зале, и поспешно зашагал по коридору.

— Смотрите, кто это? Потти! — сквозь гул толпы прорвался язвительный голос. Его Высочество Драко Малфой собственной персоной маячил белым пятном впереди. Извечные телохранители — шестерки Крэбб и Гойл возвышались горой подле того. — Говорят, что дементоры пали жертвой твоего обаяния?

— Заткнись, Малфой! Ты даже их обаять не способен, — вяло отмахнулся Гарри. Слизеринский «принц», по его мнению, не был плохим человеком, но обладал явными комплексами неполноценности. Тот банально и просто обиделся на то, что он не пожал ему руку на первом курсе. Парень ничего тогда не имел против дружбы с ним, но не смог стерпеть, когда оскорбляют человека из-за его социального статуса.

— Что ты сказал? Потти… — резко переходя на фальцет начал белобрысый и тут же замолчал. Судя по его выражению лица, он как минимум увидел призрака. Юноша обернулся, но за ним никого не было. Только стало в разы холоднее. — Мы еще договорим, Поттер! Сваливаем ребята!

Подросток недоуменно пожал плечами. Какая муха укусила Малфоя, он не знал. Плотнее кутаясь в мантию, парень поспешил в Большой зал. Ряды, состоящие из столов и лавок, быстро наполнялись учениками, которые торопились занять свои места. На обед, как всегда, домовые наготовили кучу еды. Есть по-прежнему не хотелось, но увидев кусочки тыквы, тушеные в меду с орехами и изюмом, он не удержался. Нужно будет обязательно поблагодарить Добби, который узнав о том, что «благородный сэр Гарри Поттер» обожает ее, теперь старательно подсовывал ему блюда из этого овоща. Поглощая лакомство, и краем уха слушая болтовню одноклассников, парень вспомнил свой недавний визит к Сириусу.

Бродягу поселили в одной из пустых гостевых комнат в Хогвартсе. В целях безопасности (чьей только?) ему запретили покидать апартаменты. Когда Гарри увидел крестного, то в душе волной прокатилось облегчение. Худой, отмытый и в новой одежде, тот выглядел почти здоровым, если бы не небольшая бледность. Увидев его мужчина, тепло улыбнулся.

— Как ты, Сириус? — присаживаясь рядом, спросил парень. Ощущение присутствия близкого человека, дарило чувство безопасности. Подросток был неглупым, а жизнь у Дурслей научила его никогда и ни с кем не быть откровенным. Когда они с Дадли были младшими, тот часто допытывался у него, что он думает по тому или иному поводу. Гарри искренне делился своими соображениями со сводным братом. Но несколько дней в чулане на воде и хлебе научили «неблагодарного сироту» больше никогда не доверять другим. Он плохо знал друга родителей, но тот единственный, кто предлагал ему вариант другого будущего.