Вэнс оторопел. Впрочем, замешательство продлилось недолго. Он обнял Генриетту за плечи.

— Ну полно, мамаша. Нам же весело, правда?

Миссис Х. кивнула, всхлипнула и высморкалась в крохотный платочек.

— Да, мальчики, потому-то я и плачу. Я сидела одна-одинешенька, приготовившись провести день рождения вдвоем с Глэдис, съесть мой праздничный торт, а тут… такая радость…

— А можно его попробовать? — вызвался я, чтобы отвлечь её от слез. Маленький кусочек.

— Конечно! — обрадовалась она и поспешила к буфету за тарелками. Тем временем Вэнс зажег свечки.

— Давайте, мамаша, — предложил он. — Дуйте. Это на счастье.

Генриетта одним махом задула свечки и принялась разрезать торт.

— А почему пять? — спросил я. — По одной на каждые семь лет?

Генриетта хихикнула.

— Эх, хотела бы я, чтобы мне было тридцать пять, — вздохнула она, раскладывая куски торта. — Увы, в последний раз мне было столько тридцать лет назад. Мы с мужем жили тогда в Китае. У нас был прекрасный дом со слугами, в бассейне плескались золотые рыбки. Красивая была жизнь…

Торт оказался на удивление вкусным.

— А ваш сын, — спросил я. — Вы часто его видите?

— Нет, — ответила Генриетта. — Он приезжает только в отпуск.

Вэнс сочувственно потряс головой.

— Неужели у вас больше никого нет?

— Только сестра. Мой любимый муж скончался пять лет назад…

Внезапно её лицо прояснилось.

— Хватит печалиться! — воскликнула она. — Ведь у нас праздник. Как вас зовут, мальчики?

— Расс, — представился я. — А это Вэнс.

— Что ж, Вэнс, вруби-ка приемничек, и давай ещё потанцуем.

Вэнс попытался украдкой кинуть взгляд на часы.

— Я… э-ээ, — проблеял он. — Мне нужно позвонить в "Райтбай".

— Какой "Райтбай"? — озадаченно спросила миссис Хендерсон.

— Мы там работаем. Продаем швейные машинки.

Ладонь миссис Хендерсон взлетела ко рту.

— Швейная машинка! — воскликнула она. — Конечно же. У меня совсем из головы вылетело. Надеюсь, вам не попадет?

— Нет, — с пьяной беззаботностью отмахнулся Вэнс. — Мой катафалк вечно ломается. Позвоню им, скажу, что прокололся, и поеду домой.

— Что ж, раз так… — произнесла миссис Хендерсон.

Она встала, осторожно открыла дверь в коридор и ловко схватила Глэдис за ошейник.

— Запру её в передней, — сказала она через плечо. — Телефон в коридоре, Вэнс.

Эх и погуляли же мы, скажу я вам. Прикончив бутылку джина, мы плясали, как людоеды вокруг костра; потом миссис Хендерсон приготовила изумительный ужин, зажарив бифштексы с яйцами и картошкой, которые мы уплели, запивая вкуснейшим вином.

Было уже одиннадцать, когда мы собрались уходить. Не хочу хвастать, но миссис Хендерсон была счастлива. Она заставила нас пообещать, что мы будем приходить к ней всегда, когда захотим, добавив, что, случись кому из нас оказаться на мели, она готова кормить его совершенно задаром.

Вот ведь как меняются люди. В магазине она выглядела королевой, а у себя дома оказалась просто одинокой пожилой женщиной, которой безумно не хватает обычного человеческого общения. Так что, не стоит составлять о людях мнение по первой встрече — можно здорово наколоться. А вообще, люди часто оказываются на поверку куда лучше, чем пытаются выглядеть.

В понедельник Джимми Сэндс с утра пораньше пригласил меня в свой кабинет. Увидев меня, он заулыбался до ушей, а это означало, что он чем-то доволен.

— Садитесь, Расс, — пригласил он.

Я послушно сел. Сэндс угостил меня сигаретой, мы закурили, глядя друг на друга, как два премьер-министра, готовые обсудить судьбу вверенных нам наций.

— Как вам понравилась первая неделя у нас?

— Все замечательно, сэр.

— Никаких проблем?

Я покачал головой.

— Ни малейших, сэр. Я очень доволен.

— Прекрасно, — просиял он и выдул облако дыма на муху, примостившуюся на его пресс-папье. — Чарли в вас просто души не чает. Уверяет, что вы уже разбираетесь в швейных машинках так, будто всю жизнь возились с ними.

— Я очень признателен Чарли, — неуклюже пробормотал я.

— Поэтому пора уже переводить вас на следующую ступень. Я хочу, чтобы эту неделю вы сопровождали Джима Стэнфорда во всех поездках и внимательно следили за тем, как он работает с клиентами. Я уже с ним поговорил — он ждет вас с нетерпением.

— Я очень признателен Джиму, — тупо пробубнил я.

Сэндс кивнул.

— Отлично. Что ж, тогда остается только пожелать вам успеха.

Мы обменялись рукопожатием, и я вышел.

Стэнфорд встретил меня, как блудного сына. Мы не виделись с прошлого четверга.

— Как неделька? — поинтересовался я.

Стэнфорд самодовольно подмигнул.

— Пятнадцать, — небрежно бросил он.

— Ого!

— Недурно, да?

Я расхохотался.

— Еще бы.

— Скоро и у тебя будет так же, — заверил он. — Эту неделю я тебя поднатаскаю, а потом — отправишься в свободное плавание.

— Отлично, — бодро сказал я. — Кстати, про машину ничего не слышно?

— Позвоню им после утреннего собрания. На этой неделе что-то должно подвернуться.

Вошел жизнерадостный Аллен Дрейпер, расточая улыбки налево и направо. Однако вид у него был несколько потасканный. Парень явно не вел по уик-эндам отшельническую жизнь.

Он вскарабкался на платформу и поздравил аудиторию с удачной неделей. Средняя цифра продаж подскочила до восьми, а Джим со своими пятнадцатью, как всегда, возглавлял славные ряды нашей торговой братии.

Когда все разошлись, Джим сразу позвонил в гараж. Поговорив, он положил трубку и повернулся ко мне.

— Все в порядке. Машина будет у них в четверг, а в пятницу утром мы можем подъехать и взглянуть на нее.

У меня приятно защекотало в груди. Пусть драндулет и старый, но это ведь мой первый автомобиль. Водительские права я получил три года назад, а теперь ждать оставалось всего пару-тройку дней. Воображение мое разыгралось. Не торчать больше под проливным дождем в ожидании автобуса. Не опаздывать на важные встречи из-за никудышной работы городского транспорта. А девочки! Теперь вся жизнь моя перевернется. Что может быть глупее фразы: "Жду тебя на автобусной остановке, дорогая". Или: "Помоги мне найти трусы, крошка, а то я опоздаю на последнюю электричку".

Автомобиль — другое дело. Сразу видно, кто мужчина, а кто — сопливый юнец.

Стэнфорд просматривал свои сегодняшние заказы.

— Хорошо… тоже хорошо… отлично… гмм…

— Что-нибудь не так? — спросил я.

Он пожал плечами.

— Сразу не скажешь, Расс. Последний адрес находится в шикарном районе, а это бывает либо очень хорошо, либо совсем скверно.

— Почему?

Стэнфорд шмыгнул носом.

— Богатые люди могут быть либо бесшабашны — тогда они сорят деньгами, тратя их напропалую, — либо, напротив, очень осмотрительны и прижимисты — в этом случае продать им что-либо бывает крайне сложно.

Мы вышли во двор, где стоял его "консул".

— Я уже загрузил его, — сказал Джим, улыбаясь. — Я стараюсь всегда опередить остальных, в противном случае приходится торчать тут пол-утра, пока Чарли раздает машинки. Это тоже учти. И ещё — оставляй машину вот здесь, а не там, где остальные. Пусть это дальше от входа, зато никто не помешает отъехать.

— Спасибо, — с чувством поблагодарил я.

— Не за что.

Он выкатил на улицу, все ещё запруженную утренним транспортом.

— Торговля это состояние души, — распинался Стэнфорд. — Покупателю твое настроение передается за милю. Если ты стучишь в дверь, не веря в успех, ты обречен заранее.

Джим небрежным поворотом руля объехал внезапно вильнувшее перед самым нашим носом такси, и я ожидал, что он высунется в окно и обматерит таксиста.

— Скотина чертова! — сказал я, так и не дождавшись.

Стэнфорд посмотрел на меня с улыбкой.

— Вот этого я тоже стараюсь избегать, Расс. Я никогда не распаляюсь за рулем. Убежден, что благодаря этому мне удается продать больше.