Ничто не могло его спасти.

Клэй засмеялся и указал кистью на собственный холст. Его каштановые волосы

отросли, по сравнению с последним разом, когда Роджер его видел, а глаза сияли от

счастья почти по-детски.

— Похоже, я нарисовал звезду. Вышло бы даже хорошо, если бы звезда была там, в

углу... но её нет.

Сара засмеялась и слегка ударила его локтем. Даже её серые глаза блеснули.

Казалось, что она находилась в мире сама с собой и со своей жизнью. На её пальце не

было никакого кольца, а значит, Клэй ещё не сделал ей предложения о помолвке. Или же

сделал его, и Сара сказала «нет»… что, однако, было весьма маловероятно.

— Мне очень нравится. Добавляет художественный штрих к картине, изображающей бокал и бутылку вина, в противном случае — композиция была бы

слишком занудной.

— Ты это говоришь только, чтобы заставить меня почувствовать себя лучше, —

сказал Клэй, положив кисть и притягивая её к себе. — Но именно за это я тебя люблю.

— Я тоже тебя люблю. — Сара улыбнулась, и Клэй быстро её поцеловал. — Но

мне действительно нравится.

— Да, да, — пробормотал Клэй, затем, чтобы только она могла услышать, прошептал ей что-то на ухо.

Щёки Сары покраснели, и она сжала его руку.

— Прекрати.

Клэй улыбнулся и вновь взял в руку кисть.

С покрасневшими щеками, Сара тоже вернулась к своему холсту.

Роджер смотрел на них обоих, разрываясь между чувствами отвращения и зависти.

Чёрт возьми, откуда пришла эта зависть?

С каких пор он стал ревновать и завидовать счастью своего друга?

Роджер не мечтал для себя о чём-то подобном. Не так он устроен. Он просто хотел

встречаться с Элизабет и, возможно, убедить её, что на короткий период они могли бы

стать больше, чем просто друзья, используя по максимуму их совместное время. Это было

именно то, чего он хотел. Он не желал любви.

Когда он повернулся к Элизабет, то увидел, что она смотрела на Клэя и Сару с

почти унылым выражением. Чёрт. Он должен был подумать, прежде чем их знакомить.

Почувствовав что он за ней наблюдает, Элизабет встала и, не встречаясь с

Роджером взглядом, отошла, чтобы увидеть написанную им картину.

— Ух ты. Это...

— Отстой, — закончил за неё фразу Роджер.

Она замешкалась.

— Ну, я бы так не сказала. Это... это… — Он посмотрел на неё, предоставив

самостоятельно сражаться за нужное слово. В конце концов, она бы сдалась и

использовала его. — Своеобразно.

Роджер нахмурился и оценивающе посмотрел на свою картину. Бокал на холсте, казалось, вот-вот упадёт, а бутылка вина, которую он пытался нарисовать с некоторым

изяществом, походила на совсем не прозрачную массу. Не говоря уже о том, что ножка

бокала, которую он усиленно старался нарисовать прямо, выглядела кривой.

— Как твоя картина?

— То же самое.

Элизабет взяла свой бокал и сделала небольшой глоток вина. Весь вечер она была

весёлой, жизнерадостной и дружелюбной с его сестрой.

Саре, казалось, доставляло удовольствие её общество, и это должно было бы

заставить звучать колокола тревоги в его голове. Если вашей семье нравится девушка, то

возникает серьёзная проблема. Но так как Элизабет не хотела иметь ничего с ним общего, то Роджер игнорировал эти предостережения. Даже, если бы ему и удалось затащить её в

постель, она всё равно уедет, как только получит предложение о работе. Вот почему их

временный союз казался таким идеальным.

— Покажи мне, — попросил он, подходя к её мольберту и намереваясь развернуть

его.

Сара с интересом наблюдала за ними.

Клэй улыбался.

— Эй. — Элизабет оттолкнула его назад. — Нет.

Он приподнял одну бровь.

— Нет?

— Всё верно. Я знаю, что прежде ты никогда не слышал этого слова, но оно

означает, что ты не можешь увидеть рисунок. — Она подняла подбородок и указала на

него кистью. — Это тебе понятно?

Роджер не удержался и мягко рассмеялся.

— Ты угрожаешь мне?

— Да, — ответила с вызовом она. — И я хочу, чтобы...

— Я знаю, чего ты хочешь. Чёрт возьми, Элизабет. — Он провёл рукой сквозь

волосы, снова смеясь. — Ты воспринимаешь всё слишком серьёзно. Кто ты? Подпольный

фальшивомонетчик?

Она нахмурилась.

— Я полагаю, что ты хотел бы получше это узнать, правда?

Громко смеясь, он поймал её за руку и притянул к себе. Потом прошептал ей на ухо

то, что заставило Элизабет затаить дыхание.

— На самом деле, я бы очень хотел узнать, и ты это хорошо знаешь. В любое время

и в любом месте — я в твоём распоряжении.

Элизабет сильнее сжала кисть в руке и бросила быстрый взгляд на его сестру. Сара

весело улыбнулась, и Элизабет улыбнулась ей в ответ. Однако улыбка не получилась

искренней. Она вышла слишком натянутой.

— Поговорим о твоём предложении позже, когда будем одни.

Ну, блин. Это не прозвучало как окончательное «нет», и он был бы готов

воспользоваться этой возможностью.

Сара откашлялась.

— Итак, вы двое, как вы познакомились?

Клэй слегка толкнул её руку и бросил быстрый взгляд, говорящий, что это не её

дело.

Сара повернулась, чтобы посмотреть на своего жениха.

— Что такое?

— Технически мы встретились на работе, но мы также живём в одном доме, —

ответила Элизабет.

Роджер слишком увлёкся, наблюдая за молчаливым диалогом между Сарой и

Клэем. Они без слов хорошо понимали друг друга. Что выглядело очень завораживающе.

Именно так и ведут себя двое, когда становятся моногамными? Интересно, а пары

берут уроки того как общаться без слов или в один прекрасный день просыпаются с этой

способностью? Как они узнали, что подталкивание руки любимого человека и

пристальный, глубокий взгляд означали: перестань говорить чепуху?

— О, так ты тоже адвокат? — спросила Сара.

Элизабет вернула своё внимание к написанной ею картине и взяла кисть.

— Нет, я стенотипистка.

— О, круто. — Клэй сделал очередной глоток вина. — Тогда у тебя есть

возможность увидеть Роджера на процессе, когда он произносит речи?

— Да. — Краем глаза она посмотрела на Роджера. — Когда я увидела его в первый

раз, эта черта наиболее сильно меня впечатлила. Меня очаровала его способность

поддержать и оспаривать любой из встающих вопросов.

Клэй приподнял бровь.

— Тебе нравится наблюдать за ним, когда он отстаивает дела в суде?

Элизабет кивнула, подняла бокал и выпила остаток вина. К этому времени их

бутылка опустела, потому что урок был почти окончен.

— Да. На самом деле, я считаю, это невероятно интригующим. Для меня нет

ничего сексуальнее, чем хорошо функционирующий мозг. Способность мыслить — всегда

первое, на что я обращаю внимание, знакомясь с новым человеком. Даже когда он мне не

нравился, я восхищалась им.

Сара удивлённо распахнула глаза.

— Роджер тебе не нравился? Почему?

— Он… — Элизабет бросила извиняющийся взгляд на Роджера, а тот в ответ

пожал плечами, давая своё молчаливое разрешение идти дальше и рассказать всё, что она

хотела сказать. — Я думала, что он высокомерный и бездушный плейбой.

Роджер рассмеялся.

— Ух ты. Пожалуйста, не пытайся немного подсластить пилюлю для моей сестры.

— Ты пожал плечами! — Вскрикнула она и в порыве к нему развернулась. — Это

означало, что я могу сказать всё то, что хотела.

Только теперь, когда она произнесла вслух, он полностью осознал что сделал это, а

именно разговаривал с ней без слов. Они общались без слов. Ох, чёрт возьми.

— Элизабет...

— Но я ошибалась на его счёт, — сказала Элизабет, искренне улыбаясь Саре и

Клэю. — Как вы наверняка знаете, я уверена, что у него благородное сердце. И он очень