Залетев в подъезд, Люси поднялась на второй этаж и остановилась перед дверью справа. Постояв ещё несколько минут, в конце-концов, робко постучала.

В полной тишине стук в дверь показался необычайно громким, однако Оля не спешила открывать. Время позднее, и она никого не ждёт. В комнату заглянул паренёк, на вид лет тринадцати. На его вопросительный взгляд девушка ответила, пожимая плечом:

– Ну пойди открой. Хто там так поздно…

– Ага, – с энтузиазмом кинулся тот, явно надеясь как можно на дольше отложить сон, – щас посмотрим.

Пока Ольга накидывала халат, мальчишка уже открыл дверь, и до неё донёсся его растерянный голос:

– Аааа, тебе чего… ой, то есть, тебе кого?

Уже через минуту, прикрыв дверь, он громко позвал её, оповестив о приходе Люси. Хозяйка открыла дверь неожиданной гостье:

– Оооо, а ты какими судьб.... – бодрый голос Ольги оборвался на полуслове, когда девушка с растрёпанными волосами и красным от слёз лицом начала рыдать навзрыд, и тогда она быстро ухватила бедолагу за руку, затянув в квартиру и захлопнув дверь.

Не говоря ни слова, Оля провела её на кухню, усадила и подала стакан воды. Тут же из-за угла появились две мордашки – мальчишка, что открыл дверь Люси, да ещё один малец лет восьми. Это были младшие братья хозяйки – смуглой черноволосой девушки с карими глазами и небольшим вздёрнутым носом. Её звучный низкий тембр голоса не пугал детвору, поскольку, хоть и звучала её ругань грозно, с хрипотцой, мальчишки знали, что больше нагоняя им ничего не грозит.

Старший, Коля, был очень любопытным и поэтому, после минуты ожидания, зашёл в кухню, а следом за ним засеменил и младший, Лёнька. Сестра, сидевшая рядом с гостьей за столом, на вопросительный взгляд братьев отмахнулась и велела уйти. Но те и не подумали.

– Так, Колян, – велела тогда Ольга, – пойди-ка принеси у меня в комнате, на полке, бутылочку и рюмки захвати. А ты, мелочь, – грозно глянула она на младшего, – брысь спать бегом!

– Ну, Оль, – тоненьким голоском попросил тот, сделав умилительно забавное выражение лица, которое лишало сестру каких-либо сил к сопротивлению.

– Ладно, достань бутылку воды вон там, – она указала на стол, который стоял в углу рядом с плитой, – и банку с помидорами из холодильника, а потом марш спать.

Кухня выглядела бедно. Даже шторки на окнах были маленькие и какие-то слишком подержанные. Холодильник стоял невпопад, занимая собой приличную часть маленькой кухоньки. На рабочем столе возле мойки стояла грязная посуда, на плите красовалась большая кастрюля с торчащим ополовником. На обеденном столе, за который хозяйка усадила Люси, также было полно грязной посуды. Относительно чистым был лишь стол-тумба в углу возле плиты, куда и направился Лёня.

Пока пацаны занимались своим делом, она подкурила сигарету и протянула заплаканной девушке:

– Будешь?

Та лишь кивнула и молча взяла сигарету.

– А теперь, – спокойно заговорила хозяйка, подкурив ещё одну сигарету, – рассказывай.

– Я, – Люси то подымала, то опускала глаза, не зная, как и что сказать.

После некоторых её волнительных попыток встать и уйти, Ольга всё же смогла уговорить гостью рассказать о случившемся. Вернее, она начала за неё словами:

– Тебя изнасиловали. Да?

После этих слов девушка сначала обомлела и молча смотрела некоторое время на неё, а потом снова начала истерически рыдать. Оля не стала останавливать потоки слёз, поскольку знала, что той нужно выплакаться. Знала, через что пришлось пройти бедняжке.

Июнь 1991 года

– Хозяйка! – кричал высокий мужчина лет сорока, в строгих классических чёрных брюках, такой же классической рубашке бледно-голубого цвета и в галстуке.

Он совершенно не вписывался в здешний пейзаж. Конец улицы не был застроен высокими элитными коттеджами. Здесь жили простые люди в простых домах. За деревянными заборами можно было увидеть самые обычные дворики. Где-то лаяли собаки, где-то тут и там по двору валялись детские игрушки, где-то было чисто и перед домом красовался цветущий садик. Множество деревьев, разросшихся за много лет, создавали приятную тень, дающую спасение от палящего летнего солнца.

– Есть кто дома?! – несмотря на то, что никто не отзывался, мужчина упорно продолжал кричать.

Наконец, его крики были услышаны, и к калитке вышла невысокая чернявая девушка:

– Дядь Вить, чего кричишь почём зря? Мамка занята, не может она сейчас выйти.

– Скажи ей, что я сильно не задержу, – не ответив на вопрос, сказал мужчина, которого девушка назвала дядей Витей.

– Мамка сказала, шо не может, – продолжала настаивать проказница, повиснув на заборе.

– Оля, будь умницей, позови маму или дай я зайду, – и он уже шагнул было к калитке, но остановился, обернувшись.

Метрах в пятнадцати от него стояла машина. Водитель, увидев, что мужчина машет ему рукой, взял папку и рюкзак и вышел из машины.

– Олечка, передашь маме кое-что? – спросил дядя Витя.

– А что мне за это будет? – хитро улыбнулась Оля и тут же стала такой серьёзной, что даже повзрослела, – Мамку из-за ваших дел батя чуть не вбив.

– Деточка, я твоему бате уже всё объяснил, так что не бойся, – терпеливо вёл переговоры мужчина, пока водитель приближался к нему.

– Олька, чего ты гостя за калиткой держишь?! – послышался крик из глубины двора.

– Ма, то дядь Витя опять шось хоче від тебе! – ответила Оля.

– Здрасте тебе, Виктор Геннадьевич, – поздоровалась хозяйка, подходя ближе. – Оля, пойди дай Пирату обед, я приму гостей.

Дочка скривила недовольную гримасу и пошла кормить пса.

Не сложно догадаться, что мужчина, так настойчиво ожидавший встречи с мамой черноволосой девушки, был ни кто иной, как Гава Виктор Геннадьевич. Странным может показаться: что уважаемый человек делает на окраине города, возле бедной хижины.

На самом деле, тому было несколько причин. Во-первых, Татьяна Васильевна, мать нашей знакомой Ольги, выращивала лучший в городе сорт конопли. Дом их стоял в самом тупике улочки, как раз на самой окраине посёлка. Из окон детской комнаты виднелись обширные кукурузные поля, наличие которых способствовало стабильному росту бизнеса.

Во-вторых, Виктор Геннадьевич когда-то дружил с первым мужем Татьяны Васильевны, отцом Ольги. Всю жизнь он жил недалеко от Дергуновых, а при рождении девочки чуть не стал её крёстным отцом, но ему пришлось уехать за неделю до крестин в Грецию, так что пришлось брать в кумовья другого. И лишь лет пять назад он переехал со всей семьёй в коттедж, расположенный в элитном районе посёлка, откуда было рукой подать до городского вокзала.

Как случилось, что Татьяна Васильевна и Виктор Геннадиевич сблизились, история умалчивает, но всем известно, что через некоторое время после смерти Юрки, родного отца Оленьки и Коли, дела семьи Дергуновых пошли вверх, а Виктор Геннадиевич довольно часто навещал вдову.

Даже когда она снова вышла замуж, Гава продолжал приходить, но уже заметно реже и всё чаще встречи проходили прямо на улице, а иногда в салоне начищенного до блеска Форда.

Водитель принёс рюкзак с папкой и тут же вернулся к автомобилю. Облокотившись на капот, остался ожидать.

Татьяна Васильевна впустила гостя, и вместе они зашли в дряхлое помещение, называемое летней кухней, но по факту служившее больше неким складом.