Наши пальцы переплетены, я могу чувствовать, как мой сосок мгновенно набухает от его нежных прикосновений, но хочу большего. Я четко ощущаю, как сильно стучит мое сердце под грудной клеткой. Оно начинает биться еще сильнее, когда умелые пальцы Куинна резко обхватывают розовые ореолы. Такое движение посылает внезапную боль в мою сердцевину.

Моя хватка на его руке ослабевает, я изгибаюсь, когда его движения становятся немного более яростными и быстрыми. Это именно то, что мне нужно.

Начинаю прижиматься ближе к его возбуждению, а в сочетании с массированием груди я сейчас просто взорвусь. Слепо тянусь к верхней части халата и сбрасываю его с левого плеча, но внезапно Куинн останавливает меня, он кладет ладонь на мою руку.

Я недоуменно смотрю на него, мне нечем дышать, внезапно чувствую себя полнейшей идиоткой. – Ты не хочешь?

Быстро тянусь к халату и натягиваю его на себя, чтобы прикрыть наготу, но Куинн опять останавливает меня.

– Конеяно я хочу, но только... не так, – отвечает он. Куинн выглядит так, словно полностью уверен в своем решении.

– Не понимаю, – отвечаю я, ощущая некоторую неловкость.

Куинн отпускает мою руку, а когда садиться он осторожно пальцами прикрывает меня от своего горячего взгляда.

– Видеть тебя избитой с кляпом во рту и едва не изнасилованной, эта картинка будет преследовать меня до конца моей жизни, – шепчет он, нежно завязывая пояс на моей талии.

– Когда подойдет наше время, я хочу, чтобы все было идеальным, – признается он.

Я удивленно вскидываю бровь, он усмехается. – Хорошо, ну что-то похожее на совершенство, – он с трудом делает следующий вдох и продолжает. – Почти потеряв тебя, все начинает видеться в другом свете. И когда я овладею каждой частичкой твоего тела...

У меня перехватывает дыхание, меня возбуждают его властные нотки в голосе.

– И это не будет в каком-то дерьмовом отеле, где я могу сделать тебе больно с учетом того, что у тебя итак все болит.

Собираюсь возразить ему, заявив, что он никогда не причинит мне боль, но Куинн прерывает меня, его пальцы напрягаются вокруг моей талии.

– Рэд, – хрипло говорит он в нескольких дюймах от моих губ. – Рядом с тобой я не могу себя контролировать. И точно знаю, что когда я глубоко войду в тебя, а ты будешь выкрикивать мое имя, этого будет недостаточно. Я не буду доволен до тех пор, пока не стану владеть каждой частичкой тебя... внутри и снаружи.

Дрожь проходит сквозь мое тело, и я напоминаю себе, что надо сглотнуть.

– Так что до тех пор давай наслаждаться этим, – он хватает меня за голову прижимается своими губами к моим и целует пока есть воздух.

Хорошо, сейчас займусь этим. А завтра, завтра будет новый день.

Глава 32

Жертвы

Ночь отступает, и суровый дневной свет ослепляет меня. Понимаю, что пришло время просыпаться. Я уже не чувствую себя так, как вчера. Мне неизвестно, где находятся сейчас мой отец и Фил.

– Тебе явно стало лучше.

Вздрагиваю, не видела, что Куинн тоже проснулся.

Смотрю на него и поверить не могу, что такой во всех отношениях прекрасный человек может хотеть меня. И к тому же рисковал своей жизнью, чтобы защитить меня.

– Откуда ты знаешь, что мне стало лучше? – спрашиваю я, пододвигаюсь к нему поближе, чтобы лечь на одну с ним подушку.

– Потому что я слышу твои мысли, – говорит он, от улыбки на щеках появляются ямочки.

Не могу сдержаться, и смех вырывается из моих губ. Как же приятно, снова улыбаться.

– О чем ты думаешь? – спрашивает он, когда я начинаю хмуриться.

– Мы должны уехать, – со вздохом отвечаю я. А как хочется, чтобы мы вечно оставались в этом «защитном пузыре».

Куинн кивает, его лохматые волосы закрываю глаза. – Хорошо, куда бы ты хотела поехать?

Он внимательно смотрит на меня, и я знаю, что, если скажу, что хочу на луну, он последует за мной. Можно даже сказать, что в некотором смысле мы путешествуем по космосу, в смысле в неизвестном пространстве. Хочу отправиться в страну, которая может изменить меня навсегда.

– Канада, – отвечаю я. Кто бы мог подумать, что всего лишь одно слово способно вызвать приступ клаустрофобии.

– Ты хочешь придерживаться первоначального плана? –тихим голосом спрашивает Куинн.

– Да. Я устала и физически, и морально, и, если бы мне пришлось бороться с отцом и Филом прямо сейчас, то я бы проиграла. Мы придерживаемся плана отца Табиты. По крайней мере, таким образом, копы, может быть, отстанут от нас.

– Тебе не придется бороться с ними, – заявляет Куинн, протягивает руку и проводит пальцем по всей длине моего носа.

– Что ты имеешь в виду? – спрашиваю я, поднимая бровь.

– Я сделаю это. У нас еще есть оружие. Мне нужно время подготовиться и... – я останавливаю его, положив палец на его губы, чтобы он замолчал.

– Ценю твою помощь, но нет. Мы наконец-то, впереди, так как они понятия не имеют, где мы находимся. Давай просто убежим, а потом разберемся, что делать дальше.

В самом начале пути речь шла о расплате и мести, ну а что теперь? Сейчас главное выжить. Остаться в живых в целости и сохранности, как физически, так и морально, это единственное, что меня волнует.

Куинн не возражает мне, и я убираю палец с его губ, он слегка хмурится.

– Когда придет время, я сделаю это для тебя.

Мне даже не нужно спрашивать, что именно он имеет в виду. Весь предыдущий опыт показал мне, что как далеко бы я ни убежала, мне не удастся скрыться. Рано или поздно мой отец настигнет меня, и, когда это случится, один из нас умрет.

Здесь нет места компромиссу или счастливому примирению. Конец этой истории расскажет чью-то смерть. И надеюсь, что это буду не я.

– Не могу позволить тебе совершить такое, – шепчу я, качая головой. – Я не позволю тебе убить ради меня... снова. С каждой жизнью, которую ты забираешь, Куинн, часть тебя умирает вместе с ними. Поверь мне, я знаю.

– Меня это не заботит, – настаивает он. – Я уверен в своих словах. Сделаю все, чтобы ты была в безопасности. А пока твой отец все еще жив, это не так.

– Ты такой упрямый, – вздыхаю я, а он улыбается в ответ.

Кладу ладонь на его небритую щеку, он ласкается об мою руку и целует в лунную татуировку.

– Что это значит? – спрашивает он, нежно держит меня за запястье и снова целует мои рисунки.

Наблюдаю, как Куинн губами слегка прижимается к моей коже, и вспоминаю тот день, когда нанесла ее.

– Это был один из худших дней в моей жизни. И даже спустя столько времени мне неприятно думать об этом. Была среда, и я собиралась покончить со всем этим. Была одна постоянная клиентка, она всегда покупала героин каждую вторую среду месяца. В этой женщине не было ничего необычного, она выглядела, как обычный торчок. Единственное, чем она отличалась, это пунктуальностью. Она ждала меня у задней двери своего дома ровно в 6 часов вечера, одетая в розовый пушистый халат и в тапочки в виде Багза Банни. Она всегда кусала ногти в ожидании моего прихода. Однажды перевалило уже за 6 часов, а ее все не было, – говорю я, полностью погрузившись в мысли о прошлом. – Я заметила, что дверь не была закрыта, поэтому подумала, может она отключилась внутри. Решила войти, но когда открыла дверь, моя наивность умерла вместе с ней на том грязном полу.

Куинн пристально смотрит на меня гипнотическим взглядом. Именно по этой причине я и продолжаю говорить. Хотя лучше не бередить эти воспоминания.

– Она лежала на полу в кухне, гребанная игла торчала из ее руки, а жгут обвивал ее предплечье. Она выглядела мертвой, но ее грудь поднималась и опускалась. Разумом я понимала, что мне нужно бежать, но не могла оставить ее так, ведь она была жива. Я не замечала запаха вони, и чем ближе подходила, тем больше сосредотачивалась на ее груди, она ненормально быстро поднималась и опускалась. Когда я оказалась на расстоянии в несколько футов, тронула ее ногой и спросила все ли с ей в порядке.