Наконец Гортхаур пришёл в себя и устало вздохнув развернулся. Он ещё какое-то время не мог сфокусировать на эльфе взгляд, но когда ему это удалось, в огненных глазах появилось удивление. Майрон просто стоял и смотрел на Леголаса, но начинать разговор не спешил, считая, что раз тот сам к нему пришёл, то ему и начинать говорить.

— Прошу меня простить за поздний визит, — начал было эльф, старательно пытаясь удержать своё внимание на лице майа и не спускаться взглядом по обнажённому телу вниз.

Саурон, прекрасно видя смущение принца, даже не подумал одеться, по крайней мере, он этого не сделает до того, пока эльф его не попросит.

— Прощаю, это всё что ты хотел? — Саурону стоило титанических усилий не засмеяться, когда Леголас не удержался и начал с жадностью разглядывать его тело. Странное создание, однако.

“И что он на мне намеревается увидеть?” — Подумал Саурон, — “Может его подразнить?”

Пауза затянулась. Эльф пожирал взглядом майа и думал, что прекраснее создания он никогда не видел. А Гротхаур… Гортхаур развлекался, следя за реакциями принца на его действия.

Майрон показательно зевнул, потянулся и, слегка покачивая бёдрами, продефилировал к своему столу мимо Леголаса. Изящно изогнувшись, он немного покопался в нижнем ящике стола и извлёк оттуда пару бокалов, затем забрался на стол, стоя нём на коленях потянулся к верхнему ящику и достал оттуда пузатую бутылку вина.

— Хочешь вино? — Развернувшись, спросил Аннатар.

Леголас был смущён до крайности, позже он тысячу раз пожалел, что не послушал служанку и пошёл к этому чудовищу. Слова застряли в горле. О чём спрашивает эта рыжая бестия и что хочет услышать в ответ? Время почти остановилось, когда Саурон близко подошёл к нему и вручил бокал, сочтя молчание за согласие.

— Да, да, спасибо, — кое-как выдавил из себя слова эльф.

Не то, чтобы он никогда не видел обнажённых мужчин или женщин, просто раньше, если увидишь обнажённого друга в купальнях, девушку, загорающую на солнце или же купающуюся в озере, это было нормальным и совсем не удивительно. Но почему сейчас, когда он пришёл, Гортхаур был не одет? Он так спит? И почему он не потрудился хотя бы прикрыться?

А пока Леголас занимался тяжёлой умственной деятельностью, Саурон решил не дожидаться, пока его гость наконец перестанет медитировать и первый попробовал красное вино. Принц, не отводя глаз, следил, как с губ медленно стекает большая капля сначала на подбородок, потом продолжает свой путь по шее. И Леголас не выдерживает, он резко наклоняется и ловит губами стекающую по тонкой шее каплю. Потом, не отстраняясь и не отдавая себе отчёт о своих действиях, целует плечо.

— Так зачем ты пришёл? — напоминает, отстраняясь Саурон.

Он добился того, чего хотел. Эльф не выдержал, сорвался. Гортхаур позволил ему поцеловать себя. Пускай, потом его до конца дней совесть мучить будет. А сам Саурон, исполнив свою внезапную прихоть, потерял всякий интерес к дальнейшему развитию событий в подобном ключе. Затмив игривый огонь, в глазах появилась скука.

Майа накинул на голое тело короткий халат, едва прикрывающий середину бедра, и, опустившись на постель, выжидающе посмотрел на гостя. Его присутствие начинало раздражать.

— Я хотел спросить, что происходит на нижнем этаже. Служанка мне настоятельно рекомендовала не ходить туда и отказалась рассказывать, что там происходит. — Описал цель своего визита Леголас, — я бы не побеспокоил вас просто так, но эти крики не давали мне уснуть в течение двух часов.

— Я не слышал никаких криков, иди спать, — слишком резко, чтобы дать понять, что его дальнейшее присутствие будет как минимум утомлять хозяина покоев.

Леголас просто опешил от такой резкой смены настроения. Он даже не успел пригубить вино, а его уже выгоняют. Такое отношение к себе он терпеть не собирался, подумаешь, хоть Тёмный Властелин, хоть простой смертный, он никому не позволит так неуважительно с собой обращаться, ведь он сам всегда говорил подчёркнуто вежливо.

Эльф, назло Саурону медленно отпил вино, уселся рядом с рыжим юношей и закинул ногу на ногу, всем своим видом показывая, что уходить он не собирается.

— А я вот слышал и очень бы хотел узнать, что там происходит, — нагло ответил Леголас, смотря прямо в глаза Гортхаура и не отводя взгляд. А внутренне содрогаясь, справедливо полагая, что после подобного поступка он следующим будет кричать на нижнем этаже.

Саурон был явно не в восторге от обнаглевшего эльфа, о чём свидетельствовали появившиеся на волосах огненные всполохи, а глаза, казалось, освещали комнату лучше, чем свечи.

— Какие мы любопытные… Что же, я тебе расскажу, — тон, которым были сказаны эти слова, ужасал, — там наказывают провинившегося слугу. Я так приказал. Хочешь посмотреть? Иди, я разрешаю.

Полный агонии крик снизу перешёл в хрип и затих. Убили — понял Леголас. А на губах Гортхаура заиграла хищная улыбка.

— Как жаль, ты опоздал, пропустил самое интересное, надо было не мной любоваться, а бежать вниз, может быть ты и успел бы тогда спасти эту несчастную, — с явно фальшивой грустью проговорил Тёмный Властелин.

Леголас в ужасе замер, образ очаровательного майа таял на глазах, теперь было понятно, за что назвали его Жестоким. Он смотрел в глаза, полные тщательно скрываемой злобы и ненависти, глаза чудовища.

Несчастная? Это была ещё и девушка? Как можно заставлять страдать такое нежное создание? А Гортхаур лишь кровожадно улыбался, сверкая острыми зубами.

— Хотя, думаю, что орки ещё не успели убрать труп, уверен что, ты хочешь на него посмотреть! — Саурон вскочил с постели и потащил не сопротивляющегося эльфа за собой, — я тебя провожу, друг мой.

Леголас, как во сне, шёл за Гортхауром, он не заметил, как они прошли по коридору, как спустились вниз по лестнице и как босыми ногами Саурон, не колеблясь, ступил в растёкшуюся по полу лужу крови. К горлу подступила тошнота, когда он заметил в углу хрипло дышащую кучу изодранного мяса, когда-то бывшую человеком или же эльфом, сейчас не понять.

Двое здоровенных орков о чём-то весело переговаривались на чёрном наречии и попутно вытирали тряпочкой от крови какую-то железку непонятной формы.

Заметив Гортхаура они прервали своё занятие и, выказывая почтение, опустились перед ним на колени. Орков совершенно не смутило почти полное отсутствие одежды на их господине, видимо, они уже давно привыкли к чему-то подобному.

Майа направился к стоящему по близости столу, взял лежащий среди кучи хлама длинный кинжал, и задумчиво вертя его в руках, приблизился к лежащему на полу существу. Слух резанул предсмертный крик и Гортхаур поднялся, облизывая окроплённое кровью оружие. Жестокий подошёл к коленопреклонённым оркам, положил одному из монстров руку на плечо и стал медленно скользить языком по испачканному в крови лезвию.

Леголас, широко распахнув глаза, вместе с двумя чудовищами следил за медленными движениями языка.

На фоне орков полуобнажённый Аннатар смотрелся просто игрушечным, если бы он был одет, то ещё более-менее сочетался бы с ними, но сейчас он был похож на ангела, спустившегося в ад. Орки были просто огромными, видимо какая-то новая порода или личные слуги и телохранители Тёмного Властелина, они были почти вдвое выше его и втрое шире в плечах. Орки хрипло отвечали на заданный вопрос и не отрываясь смотрели на совершаемые Сауроном манипуляции.

Майрон довольно улыбнулся и заскользил рукой по плечу своего слуги, отстранённо слушая сбивчивый рассказ на тёмном наречии. Аннатар, смотря прямо в глаза Леголаса, притянул за шею голову орка к себе. Пояс халата будто случайно развязался и чудовище получило возможность восторженно рассматривать открывшееся взору бледное бедро. Не теряя времени, орк обхватил руками талию своего Повелителя, распахнул халат и, закинув ногу майа себе на плечо, начал вылизывать внутреннюю сторону бёдра и живот.

Майа лишь пошло улыбался, смотря на нетерпение своего слуги.

***

Очнулся Леголас только в своих покоях, как он там оказался, он опять же не помнил.