Осень в Висконсине не отличалась особыми красками. Мерзко, промозгло, моросящий дождь и нескончаемый поток вечно хмурых людей. Аманда Чейз не была исключением, но за последние месяцы она научилась делать то единственное, о чем давно забыли остальные: радоваться мелочам.

А причина самая не радужная – аортальная недостаточность, порок сердца. И пускай это далеко не смертельный диагноз, многие живут с ним до старости, но приятного всё равно мало, особенно когда в самый неожиданный момент тебя настигают головные боли и обмороки.

И что более мерзко, нет возможности контролировать эту патологию. Следовать указаниям врача, отказаться от алкоголя и никотина, соблюдать правильное питание – всё это просто прекрасно, но больше похоже на извращение, так как приложенные усилия далеко не являлись панацеей.

Врачи поставили диагноз ещё в детстве – врожденный, но протекающий бессимптомно. Беспокоиться не о чем, сказали они. Хотя, вероятно, то была лишь отговорка, чтобы не нянчиться с балластом. Медицинская карточка говорила громче любых слов: что можно ожидать от ребёнка, если его матерью была алкоголичка, а отец наркоман?

Да, жизнь у неё сложилась не самым лучшим образом. Папаша умер от передозировки, когда ей не было и пяти. Мать недолго горевала, быстро нашла себе нового сожителя, который сразу поставил условие, едва появился на пороге: либо он, либо ребёнок.

Чувства оказались сильнее материнского инстинкта, и Аманда отправилась в сиротский приют при монастыре на окраине родного городка. Правда пробыла там не особо долго. Новая пассия быстро исчезла с горизонтов, и мать решила вернуть ребенка. Глупые законы, будь они неладны.

Казалось бы, от такого предательства человек должен сломаться, но нет. Хоть Аманда и не пошла по стопам родителей, из-за уличных компаний несколько раз оказывалась по уши в неприятностях. Только это и заставило одуматься. Окончить жизнь в камере рядом с убийцами и насильниками не входило в её планы.

Аманда отличалась достойным похвалы терпением и настойчивостью. Повинуясь эмоциональному порыву, после окончания средней школы поступила в университет, а получив степень по естественным наукам, пошла по программе обучения на подготовительные медицинские курсы в Висконсине.

Почему выбор пал именно на сферу медицины? Кто знает. Наверное, собственная болячка и детство, проведённое в табачном дыме и парах спиртного сыграло свою роль. А сколько раз приходить откачивать упитую в хлам мамашу? Не сосчитать.

И вот она навсегда уехала из родного города, попрощавшись с неприятными воспоминаниями. Правда с учетом того, что за душой не было ни цента, пришлось туго. Перебиваясь с одной убогой работы на другую, Аманда едва умудрялась совмещать всё с учёбой, но даже отмывая унитазы в общественных сортирах она чувствовала себя счастливее чем дома.

Обучение давалось с трудом. Не из-за того, что Чейз была глупа или ленива, а из-за нехватки времени и сил. Образование в штатах, да ещё и на такую профессию было делом недешёвым, но всё же Аманда смогла сдать тесты на поступление и выбить стипендию. Помогла подработка в органах здравоохранения.

Хоть на научные сообщества и кружки Аманда откровенно забивала по все той же занятости, научными руководителями она таки была замечена, получив положительные рекомендации, несмотря на то, что сдала финальные экзамены лишь с третьей попытки. Как бы то ни было, диплом был получен.

Хорошо, что Висконсин представлял собой этакую чёрную дыру. Обучайся в том же Нью-Йорке, работы по профилю ей было бы не видать ближайшие лет десять, а вот в пригородной больнице место нашлось. И нет, Аманда не стала дантистом, педиатром или анестезиологом. Она выбрала нечто совсем иное…

Мамаша, видимо в часы просыхания, пыталась наладить связи с дочерью, но для себя Аманда твёрдо решила – лучше одна, чем с такой семьей. Её она безвозвратно оставила в прошлом и в целом, её вполне устраивала такая жизнь. Добиться того, чего добилась она удавалось далеко не каждому. Спокойствие и размеренность дарили стабильность. Если подумать, разве нужно что-то ещё?

Оказалось, нужно здоровье. И полгода назад патология дала о себе знать. Тогда-то и начались первые обмороки, но врачи категорично заявили – поздно, хирургическое вмешательство может быть опасным. Так что для неё наступил новый этап – она проживала каждый следующий день как последний и по вечерам радовалась тому, что просто жива.

Тогда же начали ухудшаться отношения с молодым человеком. Мэйсон, так его звали, был хорошим парнем, и, наверное, в самом деле, любил Аманду. Только вот ответить взаимностью она не могла, хотя, несомненно, больше чем тёплые чувства за почти два года отношений имелись.

Мэйсон уже неоднократно поднимал тему об их совместном будущем, но теперь для неё оно было закрыто. Что она могла ему предложить? Туманные планы? Передать ребёнку наследство, которое ей оставили никчёмные родители? Нет, спасибо. А вероятность такого варианта, к сожалению, была велика.

Бедняга Мэйсон не понимал в чём дело и откуда взялся вдруг холод, так как Аманда никого не посвящала в свою проблему. Кроме Томаса, лучшего друга ещё с университета. Самого близкого на свете человека, которого она могла с уверенностью назвать братом, настолько крепкой была их взаимная привязанность.

На смех и недоверие всем, ведь современное общество не верило в дружбу полов. Однако это была она. Тем более что Томас уже пару лет как был женат на просто замечательной во всех смыслах девушке.

И вот Аманде почти двадцать восемь. За плечами столько усилий… которые оказались абсолютно напрасны. Однако это не мешало радоваться привычным жизненным мелочам и самому заурядному пасмурному утру, направляясь на любимую работу.

Именно с этого утра, собственно, и начинается её история. День, когда судьба решила подарить Аманде Чейз второй шанс, пустив жизнь по новому руслу, полному непредвиденных сюжетных ходов.

***

Тот день не отличался ничем особенным: те же светофоры; те же машины, проносящиеся мимо с недовольным гудением; та же толкучка в метро; тот же ветер, пробирающий до костей, привычный обед в кафетерии с коллегами по больнице и давно родные для Аманды никуда больше не торопящиеся пациенты. Она ведь всё же патологоанатом.

До недавнего времени приходилось, конечно, работать под началом высших инстанций, занимаясь по большей части бумажной волокитой, но недавно старший специалист ушла в декрет, освободив завидное место. Ирония, но Аманда действительно считала свою работу завидной. Ведь с мёртвыми общий язык у неё находился куда лучше, чем с живыми.

Звонили Мэйсон и Томас, оба предложили ей встретиться вечером, но выбор пал на последнего. Друзья договорились встретиться в расположенном в подвале жилого здания кафе недалеко от дома. Аманда привычно заказала себе тирамису и чай. Томас же в своих желаниях не сдерживался. Голодный после целого дня в офисе, он заказал жареный бифштекс с гарниром, кружку пива и заправленную майонезом приличную порцию салата. Здоровый ужин здорового упитанного человека.

Со стороны они, конечно, смотрелись забавно. Стройная симпатичная шатенка, концы волос которых переливались светлыми язычками пламени, в вязанном свитере-платье, и добродушный пухляш, чья классическая рубашка обтягивала выдающееся брюшко. Да, Томас не отличался модельными данными, но это нисколько не уменьшало того факта, что он был замечательным человеком, так что Аманда глубоко уважала его молодую супругу хотя бы за то, что та смогла разглядеть его внутреннюю красоту.

Они славно посидели, поговорив о наболевшем. Томас жаловался на идиота начальника, заставляющего его работать сверхурочно, Чейз же делилась последними сплетнями коллег из больницы, попутно спросив совета по поводу отношений с Мэйсоном. Тех отношений, которые, судя по всему, пришло время заканчивать. И давно.