— Мне сказать прямо, если ты до сих пор не понял? — рыкнул он. — Я ждал тебя! Ждал несмотря ни на что! Надеялся, что ты снова обманешь, и был готов простить тебе очередную жестокую выходку… А сейчас, когда ты снова здесь, мне приходится постоянно напоминать себе, что ты не тот Локи, которого я знал. Ты другой. Но теперь я хочу верить в то, что ты не станешь мне врать, потому что…

Тор неожиданно замолк. Взгляд упал на приоткрытые губы перед ним, которые хотелось растерзать в ту же секунду, но он упрямо снова посмотрел Локи в глаза. А тот лишь подстегнул:

— Потому что? — и вдруг властно запустил руку Тору в волосы, сильно сжав у корней. — Договаривай уж!

Ничего говорить он больше не стал. Обстановка стала накаляться из-за очередной глупости, но Тор не мог позволить себе испортить хрупкое доверие ещё и с Локи. Брюс был прав: сейчас совершенно не время заниматься выяснением личных отношений. У них всех есть общая проблема гораздо серьёзнее. Тор обещал, что разберётся с Локи сам. Локи — его ответственность. Поэтому он молниеносно бросился вперёд, впечатываясь ртом в тёплые губы.

Локи словно не ожидал этого — пальцы в волосах тут же разжались, а напряжённое тело обмякло настолько, что Тору пришлось удерживать его руками. Локи попытался отпрянуть, придержав за плечи, но Тор крепко обхватил подлеца за талию и притиснул ближе к себе. Поцелуй получил продолжение. На мгновение Локи приоткрыл глаза, и они встретились ошалевшими взглядами. Тор больше не видел в них вызова — только необычайную покорность. Каждый раз, когда нечто подобное читалось в его глазах, он чувствовал себя плохо, потому что покорность вовсе не была свойственна характеру Локи.

Тор расслабил руки и застыл, прижавшись лбом к его лбу. Он ощущал на себе непонимающий взгляд Локи, ощущал, как сжимались пальцы на плечах, и старался отдышаться.

Локи не заставил долго ждать. Обвив его руками, он склонил голову, целуя, но без злости. Этот поцелуй отличался от того невинного прикосновения, что он подарил ему ночью. Локи прихватил верхнюю губу, поласкал её, тронул языком — Тора пробил холодный озноб. Он попытался перехватить инициативу, но Локи ловко прервался и повторил то же самое с нижней губой.

Его поцелуи не были похожи ни на что другое. Возможно, дело заключалось в том, что Тор постоянно помнил: он не с кем-то, а с Локи. С Локи, которого подсознательно ждал восемь лет, и невысказанные чувства сжирали его с головой. Хотелось забыть всю боль и страдания, которые пришлось пережить за эти годы. И это помогало. Чем дольше Тор целовал Локи, тем спокойнее становилось на душе. Тепло разливалось по телу, когда он выгибал поясницу и касался ноги Тора коленом. Иногда Локи отрывался от его губ и начинал целовать лицо, даже те неаккуратные порезы, оставленные после утреннего бритья. Тор же отвечал тем, что спускался губами на его шею и прикусывал тонкую кожу у плеча — в такие моменты Локи пробирала крупная дрожь, а из горла вырывался хриплый стон.

Сколько они так просидели, никто не знал. Счёт времени был потерян. Тор никак не мог насытиться, а Локи позволял ему это до тех пор, пока у него громко не заурчало в животе. Поцелуй прекратился сам собой. Локи рассмеялся первым и положил ладонь на мягкий бок. Они всё ещё сидели очень близко, и Тор не отказывал себе в удовольствии обнимать его.

— Я ценю твои попытки привести себя в порядок за несколько часов, но есть тебе всё-таки иногда нужно, — шепнул Локи.

Не удержавшись, Тор ещё раз поцеловал его в щёку.

— Я пойду с тобой, — сказал он.

Локи поднял настороженный взгляд.

— Твоё предложение. Я пойду с тобой куда угодно, хоть на край света, где не будет ни единой живой души.

— Это лестно, — широко улыбнулся тот, — но край света, даже со мной, тебе не поможет.

Тор непонимающе посмотрел на него.

— Тебе нужен Асгард. Настоящий Асгард со всем его блеском и великолепием. Без него ты задыхаешься.

— Мне нужен ты, — попытался возразить Тор.

— Меня будет мало.

Он знал, что Локи прав. Потеря прежней жизни сказалась на нём так же сильно, как и смерть близких. Возможность вернуть всё и сразу выглядела безумно заманчивой, но Тор понимал, что без трудностей не обойдётся. Во-первых, он не мог позволить Локи отправиться в темницу. После того, что они пережили за последние сутки — не мог и не желал повторения уже знакомой истории. Однако и игра в прятки, продолжавшаяся уже три года, тоже должна была прекратиться. В первую очередь Тор видел своей обязанностью очистить имя брата, потерять которого он себе больше никогда не даст.

— Я с тобой, — снова напомнил Тор и впервые за несколько лет ощутил такой прилив энергии и силы, что был готов свернуть горы.

И Локи снова его поцеловал, будто не нашёл иного верного ответа.

***

Он уже давно предпочитал играть в одиночку — договорённости с другими, бесконечные утомительные беседы и необходимость считаться с чужим мнением наводили на Локи скуку. Планы рождались в голове по мановению руки, и далеко не все мысли он считал необходимым с кем-то обсуждать. Окружающие люди, асы и прочие существа превращались лишь в способы достижения желаемого.

Локи давно понял, что манипулировать и обманывать у него получается лучше, чем по-настоящему втираться в доверие. Он предпочёл очередную одиночную игру, когда было необходимо отправиться к бреши, и не испугался даже неизвестности, скрывающейся за ней. Наоборот — она манила своей тайной. Локи был готов поставить на кон даже собственную безопасность, чтобы добраться до главного — до мести.

Но Тор был его слабостью. Был тем, из-за кого он однажды толкнул себя в пропасть, потеряв волю и нанеся удар по Нью-Йорку. Потом он стал тем, за кого хотелось отомстить, и теперь Тор превратился в того, кого хотелось просто любить, отпустив прошлую боль. Однако она продолжала удерживать Локи на грани и не позволяла так легко отдаться эмоциям.

Для него существовали два Тора: брат, который умер, оставив после себя непреодолимое чувство утраты, и Тор, который сегодня его целовал, чем сумел хоть немного залечить дыру в сердце. Локи не страшился того, что и сам хотел отвечать ему — волновали последствия. Несмотря на то, что он искренне жаждал остаться рядом, его продолжали обуревать сомнения. Казалось, что, выбрав живого Тора, он предаёт память об умершем. Это чувство было скользким и неприятным, но игнорировать его было невозможно даже вечером, когда объявился земной колдун и началось долгожданное всеми собрание.

Локи всерьёз обдумывал вариант не рассказывать о договорённости с ведьмой, тем самым подставляя её, однако решил, что это до безумия глупый вариант. Он рисковал потерять то, что ещё даже не имел права назвать своим.

Стивен Стрэндж явился без предупреждения, открыв среди двора большой искрящийся портал и переступив через него так, будто вошёл через дверь. Локи считал данную способность весьма занятной — его жизнь была бы значительно проще, умей он так же перемещаться из одной точки пространства в другую, не используя тессеракт.

— Настоящий? — спросил он почему-то у Тора, бросив на сидящего Локи косой взгляд.

Тор утвердительно кивнул.

— Отлично, — Стивен прошествовал мимо и сделал вид, что не заметил, как Локи красноречиво закатил глаза.

Иллюзии были его гордостью, хотя мало кто понимал полезность данного умения. С их помощью он мог оказываться в любых местах, не подвергая тело опасности. Кто-то назвал бы это трусостью, Локи же предпочитал считать это предосторожностью и тактическим обманом.

Чуть позже объявилась Валькирия с Ракетой. Сидя в стороне, Локи лениво наблюдал за собравшимися. Гораздо больше его интересовал стремительно темнеющий вид за окном, от которого веяло тоской. Рано утром он желал поскорее разобраться с проблемой, теперь же мучился от скоротечности времени. Они с Тором изредка бросали друг на друга любопытные взгляды, однако, если Локи старался держаться отстранённо, Тор в конце концов не выдержал и расплылся в тёплой улыбке. Именно она впоследствии стала толчком к тому, чтобы вести себя на собрании честно и даже отвечать на вопросы.