– У тебя нет будущего, человек приходит в этот мир для опыта и познания, через них душа совершенствуется и постигает истину, а что можешь постичь ты сегодня. Ты только в этот момент и нет у тебя ни завтра, ни вчера, а только сейчас.

Неожиданно издалека послышались приближающие неторопливые размеренные шаги. Пий уже знал, что это идет Архонт. Кай с ненавистью смотрел на Пия, оба ждали. Вот справа от Пия начал проявляться сначала контур, а потом и вся фигура Архонта, но в отличии от прошлого раза впереди него беззвучно шли два францисканца. Выйдя на середину, Архонт остановился, перед ним стоял францисканец, а слева второй – выбор был очевиден, место для Пия рядом с Архонтом за францисканцем. Пий подошел и встал рядом. Кай рванулся к ним и был отброшен неведомой преградой, сон Пия сбывался наяву.

– Время пришло, Совет Миров готов принять решение. – Произнес Архонт и процессия двинулась вперед.

– Совет Миров, а разве он не распущен? – удивленно спросил Пий.

– Совет Миров для принятия решения происходит только раза в эпоху, только когда пересекаются Королевские линии, а то, что распущено это лишь собрание отдельных цивилизаций для решения локальных вопросов.

Так они подошли и пересекли насквозь стену Башни Пия. Пий ожидал увидеть парк, но там, где они оказались, повергло Пия в шок, он шли просто в пространстве, а вокруг разверзся хаос: клокотали вулканы, трескались и раскалывались планеты, бушевали ураганы, сверкали молнии, уходили и поднимались из пучин океанов материки и все это вокруг них бушевало, ревело, металось, клокотало, нисколько их, не задевая и не касаясь, а они посреди всего этого неистовства безмолвно спокойно не торопливо шли и шли не останавливаясь. Наконец они подошли к стене, такую стену Пий уже видел в пещере Нага. Они, также, не останавливаясь, вошли в нее. Тьма снова охватила Пия, но на этот раз она подхватило его, и они понеслись в никуда. Неожиданно тьма отступила, а он остался стоять просто так в пространстве. Вокруг не было абсолютно темно, был некий внутренний свет от бесконечного числа звезд заполнявших все вокруг. Пий был не одинок, впереди очень далеко он увидел сидящих трех женщин. Он узнал их, они выглядели именно так, какими их Пий увидел в первые мгновения их встречи. Посередине сидела Зеленая, по правую руку от нее сидела Айэль, по левую руку – Лея. Между Пием и женщинами справа он увидел стоящего человека и поначалу не узнал его, но приглядевшись, понял, что это Архонт, а напротив Архонта, слева от Пия, стоял не кто иной, как Ной. Они все находились на прозрачной горизонтальной поверхности, а вокруг них звезды двигались в едином хороводе. Вдруг что-то вокруг изменилось, все звезды на какое-то мгновение ярко сверкнули и начало светать. Солнце встает, сразу понял Пий. Свет звезд постепенно стал меркнуть, но сверху явно светила одна яркая звезда, которая начала увеличиваться и с ее увеличением становилось светлее вокруг. Все стояли и молча смотрели вверх. Пий не верил своим глазам, сверху к ним по небу шел старик, но он шел вверх, как там по тропинке взбирались те, троя – вверх на холм и, в то же самое время, он шел сверху-вниз, спуская к ним и по мере его приближения солнечный свет становился все ярче, пока не наступил день, а старик не остановился посредине лицом к Пию.

– Жизненная воля проявлена? – это был не голос, как будто вся вселенная содрогнулась от этого звука, такая в нем была мощь и власть.

– Проявлена, – прозвучали одновременно три женских голоса.

– Мудрость проявлена?

– Проявлена, – раздался голос Архонта.

– Справедливость проявлена?

– Проявлена, – услышал Пий голос Ноя.

– Суть познания?

Этот вопрос уже относился к Пию, Пий попытался сглотнуть и пересохшим надтреснутым голосом произнес:

– Благодарность через сострадание!

И в то мгновение, когда Пий замолчал, все остановилось. На мгновение, на бесконечную долю мгновения, но все замерло, в ожидании, и, именно в это мгновение, Пий испытал нечеловеческое счастье, оно его просто залило, в сознании Пия возникло явственная картина, как вокруг него движутся галактики, планеты, вселенные, люди, животные и еще бесконечное все, а он касается их руками и чувствует их прикосновение и его просто заливал нескончаемый поток радости, любви, счастья … я вошел, только и успел понять Пий.

– Быть По Сему! – это был раскат грома внутри Пия, с оглушительным треском в его груди раскололось пополам золотое яйцо и из него полился огромный поток света, в котором Пий оказался, как в воде или во тьме. Свет, только и мелькнуло в голове Пия мысль, но он не белый и он кипит. Свет весь бурлил, переливался, искрился, какой-то невероятный поток сконцентрированной энергии сам в себе, в любой момент готовый вырваться. Но, есть свет и есть я, опять поймал себя Пий на том, что он смотрит на свет, осознает его, хотя он одно сознание и растворен в свете. Через какое-то время свет начал убывать и стали проявляться контуры каких-то объектов, все явственнее и явственнее, пока Пий не увидел, что свет уходит внутрь стен пещеры, в которой он находится.

Пий стоял в пещере Нага. Только если в тот раз над Пием была ночь и звезды, то сейчас над его головой было синее, залитое солнцем, небо. Он стоял посредине столпа, на котором возлежал Наг и он в этот раз светился голубовато-синим внутренним светом. Перед ним был широкий проход из пещеры, впереди было небо и облака, а может быть снежные вершины гор. Пий огляделся по сторонам, рассматривая сверкающие стены, «Иди прямо по тропинке, там впереди дом», вспомнились слова Леи, да, именно так, с этого все начинается.

Когда мы слушаем музыку, то каждый раз стараемся услышать, ищем в звучании что-нибудь знакомое, узнаваемое. Знакомую мелодию или ритм и тогда все сразу становится ясным, узнаваемым, понятным. Все наше восприятие окружающего пространства основано на узнавании, припоминании, ощущении знакомого – своего. Мы вспоминаем полюбившиеся мелодии, ритмы, исполнителя, напеваем, погружаясь в ту обстановку, с которой у нас и связаны непосредственным образом сами воспоминания, ощущения. Может быть даже сокровенные. Иногда берем какой-нибудь инструмент и пытаемся сыграть только для себя. Но, обычно звучит не музыка, а набор звуков, которые отражают наше сегодняшнее сиюминутное состояние. Они, порой бывают фальшивые и не уместные, порой слишком агрессивные, но таким образом мы можем выразить себя в звуке. А в музыке? Звук самостоятелен до крайности. Он бесконечно богат в присущих ему красках полутонов и тембров. Его множество одновременно, и он всегда один. Одинок ли он. Или каждый звук живет своей жизнью, наполняя нас до краев ею, напоминая нам, кто мы. Есть одна музыкальная тема, называется она «Аран». Она об обезьяне, которая родилась и выросла в клетке. А один раз клетку открыли – иди, свободна. Это уже музыка – как сама жизнь. Все знает, все умеет, все видит и слышит. Живет, познает, переживает. Все в звуке на клеточном уровне. И вдруг – «свобода»? Что же делать? Играть, петь? А что? Все не знакомо, все не естественно, притягательно и опасно. Страх. Здесь свой звук, своя музыка – не моя, не узнаваема, чужая. Тяжело. Желтые глаза смотрят в открытую дверь – это сокровенное, воспитанное на опыте – опыте жизни в клетке. Это уже о музыке.

Вот пробежала собака. Посмотрела в сторону, там кошка прижалась к стене и провожает опасность глазами. Но собаке некогда, у нее дела. Кошка продолжает умываться. Весь мир наполнен незабываемыми деталями, на первый взгляд ничего не значащими. Разные жизни, звуки: «Арана», кошки, нас. Это тоже о музыке. Узнаваема ли она нами.

Только что скрылось солнце и звучит звук встречи дождя с нами. Мир, наблюдающий звук нашей жизни. Есть ли мир молчания или всегда есть звучание – в образе, действии, молчания. Художник смешивает краски, музыкант смешивает звуки, мы смешиваем судьбы – все в звучании красок, как танец.