— Я не вернусь сейчас домой ни под какими пытками, но я, наверное, не должен был её толкать… И тем более, оставлять наедине с Хасаном.

— Ты её толкнул? Каким образом?

Лицо парня вытянулось, будто он сказал об этом уже раз десять.

— С лестницы. Она цеплялась за мою рубашку и не выпускала из дома, когда я уходил.

Дыхание Мари замедлилось, а лицо, скорее всего, побледнело. По крайней мере, именно так она ощущала себя со стороны.

Выяснив, где Лукас собирается ночевать, и отпустив его, Мари, не думая ни о чём, кроме своих идиотских картинок в голове, рванула к дому мисс Блаттер.

Она представляла себе кровавое месиво и никак не могла перестать дрожать.

После трёх попыток позвонить в квартиру, девушка начала громко стучать и сразу же обдумывать: «Не пора ли звонить слесарю?!»

«Почему она не открывает? Может, она без сознания? Или… Вдруг ей трудно подняться с пола?»

Спустя пару минут дверь всё-таки открылась, и Мари увидела перед собой самое удивлённое лицо, которое только могла изобразить женщина.

Ифа стояла в белых вельветовых бриджах и спортивном топе.

Мари осматривала с ног до головы стоящую перед ней женщину, на предмет ссадин, синяков, порезов, и как только взгляд зацепился за перебинтованную эластичным бинтом ногу, раздался усмехающийся голос:

— Не думала, что наши встречи станут настолько регулярными.

Мари подняла на Ифу обеспокоенные глаза, и улыбка мисс Блаттер тут же исчезла:

— Что с тобой?

— Ты… Что с ногой?

Женщина взглянула на свою перебинтованную ступню и щиколотку и с грустной улыбкой отмахнулась:

— Ерунда. Неудачно спускалась по лестнице.

— Тебе что-нибудь нужно? — Ифа изогнула одну бровь. — То есть, у тебя всё хорошо?

— Да, всё в порядке.

— Ладно. Тогда я… пойду?

Мари мысленно врезала себе:

«Какого чёрта это сейчас звучало как вопрос?»

— Хочешь пиццу? — мисс Блаттер распахнула входную дверь шире. Так резко, что она стукнулась о стену. Хорошо, хоть открывалась вовнутрь, иначе Мари бы отлетела на добрые пять метров.

— Пиццу?

— Да. Это вкусно, особенно, если её готовлю я.

— Звучит как приглашение.

— Оно и есть, — протянула руку женщина и, схватив Мари за запястье, затащила её в свою квартиру.

Пока девушка справлялась со шнурками на ботинках и смотрелась в зеркало, стараясь пригладить «пушистость» волос, Ифа ушла куда-то вглубь своего дома и оттуда прокричала:

— Располагайся в гостиной, скоро будет готово. Вино будешь?

— Нет, спасибо! Я за рулём.

— Ну и что? — Мисс Блаттер вышла с двумя тарелками и бутылкой холодного вина под мышкой.

Мари смотрела на то, как Ифа держит лицо, и чувствовала, как рассыпается её собственное.

«Она поссорилась с сыном, он её толкнул и ушёл из дома. Она не выглядит расстроенной, хотя периодически пристально смотрит на свой телефон. Бесспорно, она могла бы ждать звонка от Хасана, но если так, почему бы не держать телефон рядом с собой? Зачем сверлить его из другой части комнаты? Она улыбается, когда я смотрю на неё, и заботливо добавляет мне второй кусочек пиццы. Она не говорит сегодня о сексе вообще и шутит не пошло. Но стоило мне сказать о том, что моё кресло в машине заклинило, Ифа наклоняется к уху и говорит: «Зато мы его испытали, как нам нравится». Ифа пьёт вино и чокается с моим всё ещё полным бокалом. Она знает, когда ей прекратить, и её голова размещается на моём плече.

Приятная тяжесть, вкусно пахнущие длинные волосы немного щекочут шею… Ифа вздыхает и говорит мне «спасибо».

Она — странная женщина. Притягательно странная».

— За что «спасибо»? — Мари всё-таки сделала один глоток вина, так как в горле моментально пересохло от близости с этой женщиной.

— За то, что приехала.

— Не поверю, что тебя никто не навещает.

Ифа хмыкнула:

— Хасан только.

— Твой друг, — Мари специально произносит так, будто констатирует факт.

— Да уж, друзей таких…

— Поссорились?

— Да. Он заплатил мне за съёмки гораздо меньше, чем договаривались! Лучше бы я была актрисой, как раньше.

«А вот это стало интересным. Ифа сказала: «Лучше БЫ была», значит, не была?»

— А ты разве не снималась?

Женщина подняла голову и хитро улыбнулась.

Мари снова ощутила себя как загнанная лань, находясь в столь интимной близости с Ифой.

— Тебе это важно? — прошептала мисс Блаттер, опаляя губы напротив горячим дыханием.

— Нет.

— Тогда не спрашивай об этом.

— Как скажешь.

Мари казалось, что она уже задержалась у Ифы.

«Пора ехать домой.

Время довольно позднее, а завтра встреча, которую ждала уже слишком давно».

Однако, стоило девушке попытаться привстать, на её бедро опустилась изящная рука с татуировками.

— Куда?

— Думаю, мне пора. Пицца была бесподобной. Спасибо!

— А я?

— Что… ты?..

— Хочешь, я тоже буду бесподобной, когда ты попробуешь меня?

Мари едва не подавилась воздухом, когда услышала это. Она даже на несколько сантиметром отстранилась от Ифы, чтобы понять: не померещилось ли ей?

«Пока не думала, что хотела бы этого…

Вернее, может, где-то на задворках разума и думала, но не сейчас же!

Такого рода близость — это уже отношения. Серьёзные».

Понимает ли Ифа, о чём сейчас думает Мария?

Она, в отличие от девушки, более раскрепощённая и для неё в этом нет ничего заурядного.

Тот же секс, лишь другие ощущения.

Но она ведь не идиотка, она прекрасно понимает, что Мари, без чувств, не станет засовывать свой язык ей в трусы.

И она ждёт ответа от Мари.

Ждёт, чтобы понять: чувствует к ней девочка-психотерапевт что-то или нет?!

— Мари?! Ты не хочешь?

— Я… не уверена, что мы сегодня должны заниматься сексом, — ответила завуалированно, как психолог. «Или как блеющая овечка…» Ко второму варианту девушка склонялась больше. — Где, кстати, твой сын?

— Ты слишком часто о нём спрашиваешь. Он у друзей.

Женщина откинулась на спинку дивана и со скучающим видом уставилась в окно.

Не то чтобы Мари собиралась её как-то успокоить… Нет!

Но это вышло само собой. Когда Мари протянула руку и осторожно положила её на спину мисс Блаттер, ничего не произошло, кроме напряжения под её ладонью.

А когда рука плавно двинулась вниз и повторила своё лёгкое поглаживание, Ифа прикрыла глаза.

— Наверное, ты тоже считаешь меня легкомысленной? — тихо произнесла женщина. — Можешь не отвечать. Мой сын прав: я не умею жить, как обычный человек, и не умею быть счастливой. Всё это умерло во мне, когда я была в возрасте Лукаса.

— Тебе необязательно рассказывать об этом.

— Останься сегодня со мной?!

Мари прикусила себя за язык, чтобы ненароком не согласиться. Она бы и правда хотела остаться, если бы не встреча с Патриком, опять же.

«Перед этой встречей, определённо, нужно подготовиться».

— Прости, Ифа, но я не могу.

— Мы можем спать порознь, если хочешь.

— Дело не в этом.

Чувствуя, как легко прогибается от слов женщины, Мари встала с дивана:

— У меня действительно много дел.

— Так говорят все… всегда, — лёгкая грусть на лице мисс Блаттер сменилась на улыбку. Если бы Мари не слышала, что эта женщина ей сказала, она бы решила, что эта улыбка искренняя.

Девушка сидела на кухне в своём удивительно тихом доме.

После отъезда родителей, она вновь перестала «пользоваться» этой частью квартиры.

А сегодня ей вдруг захотелось посидеть за столом, который всё ещё не был собран после «Семейного ужина», и прислушаться к себе.

«О чём я только думала, когда решила, что мы с Ифой справимся с ролью липовой парочки?! Я — не справилась. И она это знает».

На встречу с Патриком Мари приехала намного раньше назначенного времени.

Она успела выпить чашечку американо и полистать ленту на форуме психологов.

Ей предстоит прикинуться студенткой, не знающей ещё ничего о психологических терминах и литературе.