— Конечно. Прошу прощения за этот жест, — Мария положила трубку и тут же отключила телефон.

Что за мамаша-наседка ей только что звонила?

Аж хмельная голова перестала быть хмельной от возмущения.

Подруга, появившаяся в дверном проёме, вовсю жевала торт, пачкая подбородок кремом.

— Кто звонил? Поздравлялки?

— Нет, это по работе.

— Пациенты даже засыпают, после того как ты им спокойной ночи пожелаешь?

— Какая же ты ехидная, слов нет. Ты видела себя в зеркало? Весь рот в торте. Сфотаю тебя в таком виде и отправлю мужу.

— Ой, напугала! Марк знает, что я поесть люблю. Так что за клиенты тебе на личный номер позванивают? — заговорщический шёпот подруги заставил Мари раздражительно фыркнуть. — Эй! Ты что-то скрываешь?

— Да просто какая-то мамаша позвонила и попросила побеседовать завтра с её отпрыском.

— И всё?

— Да.

— Так неинтересно, — махнула Пейдж рукой, едва не задев бутылку на столе. — Значит, теперь с детьми работать будешь? Я помню, у тебя была хорошая практика в детском военном лагере.

— О, я там сама чуть не чокнулась, — рассмеялась девушка, вспоминая, как пришлось быть психиатром для сорока подростков.

— Ну не чокнулась же. А даже разрешение на работу с детьми получила. Которым потом так и не воспользовалась.

— Говорила этой мамаше по телефону, скажу и тебе: детская психика — тёмный лес для меня. Знаешь, это такие разные вещи на самом деле. Я плохой детский врач, но хороший взрослый.

— Но ребёнка на завтра взяла. Может, это материнский инстинкт?

— Не включай моего отца. Это просто одна консультация, и не факт, что я его оставлю. Я уверена, что там типичный случай, но мать описала мне бушующего серийного убийцу.

— Напряжённые отношения в семье?

— Не знаю. Завтра увижу этого парня и пойму.

Мария не привыкла к ранним приёмам, и когда прозвенел будильник, девушка мечтала, чтобы он просто заткнулся и дал ей ещё хотя бы пару минут сна.

Пока она собиралась, ей позвонили из сервиса и сообщили, что она может забрать машину.

«Ну, хоть одна приятная новость».

Наспех накрасившись, собрав волосы в пучок, слабо напоминающий причёску, одевшись не по погоде — Мария мчалась на работу.

Несмотря на дикие утренние пробки, она приехала вовремя.

— Здравствуйте, доктор Миллер! — вежливо поздоровались девушки, когда она подошла на ресепшен.

— Здравствуйте, ко мне есть кто-нибудь?

— Да, подошёл молодой человек. Он сейчас на регистрации, так как впервые в нашей клинике. Ещё буквально минут десять и мы отпускаем его.

— Хорошо, пусть сразу же проходит в мой кабинет, я буду его ждать.

— Конечно, доктор Миллер.

Мария успела поправить причёску и полить цветы, прежде чем юноша вошёл в кабинет.

Девушка сразу же перевела взгляд на парня, ожидая, что он хотя бы поздоровается, но нет.

Он просто мялся на пороге с какой-то папкой в руках.

— Здравствуйте, проходите пожалуйста и присаживайтесь на диван, — Мария взяла из рук парня упомянутую папку и немного помедлила, прежде чем отойти к своему столу. Молодой человек начал разуваться, а затем лёг во всю длину предложенного дивана. — Да, размещайтесь, как вам удобно, и подождите пару минут, пока я изучу информацию о вас.

Снова молчание и никакой реакции.

«Может, его мать забыла предупредить меня, что он глухонемой?!

Тогда ему нужен другой специалист, почему его отправили сюда? Ладно, разберёмся».

Открыв папку, девушка сразу же обратила внимание на его возраст.

Пятнадцать лет.

Парень ещё учится в школе.

Лукас Джордан, сменивший пять школ, три города, тринадцать психотерапевтов…

«Нехорошее число — тринадцать.

Итак, что мы имеем от других специалистов?» — Мария перерыла всю папку, но ничего от предыдущих врачей так и не нашла.

— Скажите, Лукас, у вас далеко рекомендации от предыдущих лечащих врачей? Вообще, есть хоть какие-то их записи? Я должна проверить… каким образом они работали с вами, — парень пожал плечами.

«Прекрасно! Он собирается молчать весь приём».

Пока юноша играл в молчанку, Мария решила хотя бы со стороны рассмотреть его.

Ребёнок он. Несмотря на высокий рост и свою, как ему кажется, точку зрения.

То, что он пытается изобразить незаинтересованность своим молчанием, в какой-то степени тоже помогает делу.

Возможно, подобная ситуация повторяется уже в который раз и Лукас просто ждёт, когда сможет уйти отсюда.

«Почему он сменил так много психотерапевтов? Неужели ни один из них не смог добиться какого-либо результата?

Выглядит ребёнок не настолько враждебно, как описывала его мать.

Скорее… он выглядит уставшим и измученным.

Его словно беспокоит что-то, чего он не может сказать или не хочет говорить об этом.

Лукас пришёл сюда по наставлению матери и молчит, будто он вообще никак не желает себе помочь.

И никаких записей… я даже не знаю, в каком возрасте началось это с ним».

Мария прошлась по кабинету, плотно закрывая шторы.

Лукас тут же проследил глазами за действиями девушки и тяжело вздохнул.

Нужно было каким-то образом войти с подростком в контакт, даже если он этого не хочет.

Нужно как-то совместить работу детского и взрослого психотерапевта.

Например, начать с игры.

Не совсем детской игры.

С той, в чём будет очевиден запрет.

Нужно балансировать на планке врача и его друга.

Что делают дети в таком возрасте?

Портят себе жизнь и встревают в приключения.

— Умеешь играть в карты? — Лукас приоткрыл рот от удивления. Очевидно, он ждал, когда его начнут анализировать, но вместо этого его вводит в смятение такое смелое предложение от мозгоправа. Парень кивает на заданный вопрос, и Мария чувствует, что сбила одну кеглю.

— В какую игру?

— Покер, — Мария делает вид, что не удивляется, когда слышит голос подростка.

— Сыграем? — девушка демонстрирует подростку колоду карт, и он снова кивает. На этот раз более уверенно. — Только давай договоримся? Проигравший отвечает на пять вопросов.

— Без проблем. Задавать можно любые вопросы? — парень оживился, явно рассчитывая на свою победу.

— Да.

— Даже ниже пояса?

— Даже такие, — напряжение этого мальчишки передавалось будто какими-то волнами к самой Марии.

Он кусал губы, постоянно тряс ногой, дышал через раз.

Такой сосредоточенный и импульсивный, в простой карточной игре.

Ему ведь не важны вопросы, которые он мог бы задать.

Ему важны ответы, которые он не хочет произносить. Или… это просто жгучее желание победить.

Быть первым.

Разочарованное лицо Лукаса говорило о его проигрыше.

Парень взлохматил тёмные волосы и едва не плакал из-за этого.

Мария решила, что не станет давить на него.

Ведь за час она уже добилась от него больше, чем ожидала.

Осталось полчаса, и это время как раз остаётся на вопросы.

— Я просто давно не играл один на один. Толпой интереснее играть, — пробубнил подросток.

— Ты ведь сам предложил мне покер.

— Да, знаю. Задавайте свои вопросы.

— Пять вопросов, два из которых — ты можешь пропустить, если захочешь, а на три — ответить нужно обязательно.

— А если я не смогу ответить на три вопроса?

— Карточный долг дело святое, а проиграл ты мне пять вопросов. Хочешь, чтобы все были обязательными?

— Нет, я согласен на условия.

— Хорошо. Как ты учишься в школе?

— Можно пропустить сразу? — Лукас поморщился.

— Твоё право, но впереди могут оказаться более неприятные вещи, которые ты можешь захотеть пропустить.

— Школа отстой.

— Значит, пропуск?

— Да, — Мария отметила, что парень учится неважно. Своей реакцией он уже ответил на вопрос, думая, что пропускает его.

— Как складываются твои отношения с мамой?

— Блин, опять хочется пропустить.

— Может, попытаешься ответить? Это твой последний пропуск, а вопросов ещё три, — Лукас взъерошился как воробушек, втянув в себя шею.