Эта изолированность ощущается все острее с тех пор, как я понял, что Дин не позвонит.

***

Воскресенье, десятый день ноября. Сны не давали мне спать почти всю ночь, и в конце концов меня посетила мысль: может быть, птицы в парке захотят разделить со мной печенье сегодня?

***

Нашел птиц. Соек. Но они были настроены недоверчиво и не хотели подходить близко. Я все равно оставил им печенье. Это было мое последние печенье — я вообще-то планировал съесть его на завтрак, но в итоге раскрошил и рассыпал крошки вокруг кустов, для птиц. Надеюсь, они найдут. Хочется сделать что-то полезное, хоть для кого-то, пусть и по мелочи.

***

Вторник, двенадцатый день ноября.

Что-то произошло.

Я пишу это во время затишья в утреннюю смену. Я только что увидел заметку в сегодняшней газете — четыре человека погибли при таинственных обстоятельствах. Все местные, в Рексфорде и окрестностях. «Розовое вещество» на месте гибели.

Я прочел заметку с десяток раз. Тут все признаки чего-то нехорошего. Причина не естественная, в этом я уверен. Что-то произошло. Что-то пришло в этот город.

Я должен расследовать это сам.

***

Пишу немного позднее. Я все же сомневаюсь в том, стоит ли расследовать это в одиночку. У меня нет снаряжения, и мои навыки по борьбе с не-ангелами несравнимы с навыками Дина и Сэма. У меня нет оружия, нет боеприпасов, нет партнера для прикрытия. Конечно, навыки рукопашной борьбы у меня еще остались, но, должен сознаться, мне тревожно от знания, что у меня нет больше ни способности карать противника, ни ангельского могущества, ни крыльев.

Я боюсь даже пропускать работу (что если я потеряю ее, пропустив свою смену?).

Мой клинок еще при мне, но это расследование меня неожиданно пугает.

Может, Дину и Сэму будет интересно это дело?

***

Думаю, надо позвонить Дину и известить его об этом потенциальном деле.

***

Я решил. Позвоню Дину. Позвоню ему сейчас же. Сейчас у меня как раз утренний перерыв — Нора пришла, чтобы подменить меня, так что момент удачный.

***

Перерыв почти закончился. Пока не дошли руки позвонить ему. Позвоню позже.

***

Теперь у меня перерыв на обед. Позвоню сейчас. Уже достал телефон.

***

Перерыв заканчивается. Позвоню потом.

***

Я наконец позвонил ему. Не знаю, почему я не сделал этого, когда было время поговорить, — почему-то я не смог собраться с духом, и потом пришлось звонить в разгар работы. Услышав его голос, я вдруг почувствовал раздражение — чего совсем от себя не ждал, — и это было настолько неожиданно, что я не справился с аппаратом для приготовления синих напитков. Потом у меня ушло полчаса на то, чтобы все прибрать. Но мне удалось сообщить Дину о деле, после чего я немедленно завершил звонок. Я не сказал ему о том, где я, где работаю и где ночую. Дин и Сэм разберутся с этим делом, и я их не увижу. Задавать свои вопросы я тоже не стал.

Дальше случилось нечто еще более выбившее меня из колеи. Сначала Нора обнаружила мой спальный мешок и зубную пасту со щеткой. Это меня порядком напугало: я забыл спрятать их, как делаю обычно, потому что мои мысли были заняты звонком Дину. Я сказал ей, что оставил мешок здесь временно, но теперь беспокоюсь, как бы Нора не догадалась, что я здесь сплю. Если я лишусь места для ночлега, это будет колоссальной проблемой.

Слава богу, она, кажется, удовлетворилась моим объяснением — но после этого дела приняли совсем странный оборот: дальше Нора, кажется, попросила, чтобы я сопровождал ее на какое-то романтическое социальное мероприятие — на «свидание», если я правильно использую термин. Надеюсь, я все правильно понял. Она сказала, что «не хотела пользоваться служебным положением», и «не хотела ставить под угрозу наши рабочие отношения», и «сложно встретить хорошего человека», и «завтра вечером у меня выходной, и я знаю, что и у вас тоже, и я подумала, не будете ли вы случайно свободны?» Я правильно это истолковал? Это же просьба о свидании? Мне так кажется. Не знаю. Надеюсь, что да. Дин бы знал наверняка, но…

Как бы там ни было, буду исходить из предположения, что это свидание.

Надеюсь, она не намеревается убить меня, как собиралась Эйприл. На всякий случай, буду держать клинок при себе.

***

Сейчас вечер. Вернее, уже следующее утро. У меня долго не получалось заснуть. Кажется, я почти физически ощущаю, что Дин поблизости, — или это мое воображение? Мне чудится, будто я чувствую его присутствие. Так необычно осознавать, что он и Сэм, вероятно, совсем рядом с городом, но я их даже не увижу.

И конечно, потом мне приснился самый нежелательный сон про полет. Сон о том, как я вынес Дина на крыльях из Ада. Этот сон снится мне временами и после Хэллоуина стал повторяться чаще. В этот раз он был особенно ярким. Мои крылья были широко распахнуты, я был быстр, силен и проворен, как раньше. У меня было свежее оперение: каждое перо безупречно, кончики еще заострены, маховые перья полноценной длины, скорость максимальна. Во сне я был в разгаре крупной воздушной битвы в попытке вырваться из Ада. Вокруг падали раненными и убитыми мои соратники-ангелы — битва была отчаянной, воздух рассекали тысячи молний адского пламени, и, конечно, Дин отчаянно сопротивлялся мне. Во сне все разворачивалось ровно так, как случилось в действительности. И все же, несмотря ни на что — несмотря на то, что погибали мои братья, несмотря на битву, на адское пламя, несмотря на сопротивление Дина — даже тогда, когда он воспротивился мне так яро, что я потерял равновесие, попал под шальной удар молнии и почувствовал, как загорелись мои маховые перья… — несмотря на все это, я испытывал восторг.

Сильнейший восторг, от полета.

И от того, что надежно держал в руках душу Дина. Измученную и изувеченную, но в безопасности в моих руках. Когда занялись пламенем мои крылья, я увидел пред собой закрывающиеся врата Ада и понял, что почти прорвался. Я был почти на свободе. В тот момент я осознал, что вынесу Дина наружу. Даже на горящих крыльях. Я не был уверен, выживу ли сам, но знал, что перья выдержат достаточно долго, чтобы вынести его за врата. Я окликнул Бальтазара и попросил его перехватить Дина, если крылья откажут мне, но в итоге обгорел лишь внешний слой перьев. Хотя было больно и на последнем этапе пути я замедлился, все же я сумел сам донести Дина обратно на Землю.

К концу Бальтазар уже умолял, чтобы я позволил ему помочь, но я хотел закончить дело сам.

На этот раз сон точно повторил мои воспоминания. Иногда бывает не так: иногда Дин вырывается из моей хватки, а порой я вынужден передать его Бальтазару и падаю один, или же чувствую, как мои крылья обращаются в пепел, пока я несу его, и мы падаем вместе. Но в этот раз во сне все было так, как случилось на самом деле — я вынес его наружу, воссоздал его тело и вернул его к жизни. Когда я проснулся, мною овладело непреодолимое желание расправить крылья и встряхнуть ими, почувствовать, как по ним разливаются сила и свет, и подняться ввысь. Я огляделся с мыслью: «Эта подсобка слишком мала для моего размаха — нужно выйти наружу». Я даже успел встать и открыть дверь, прежде чем вспомнил.

Теперь я снова сижу в подсобке, завернувшись в спальный мешок. Пытаться заснуть бессмысленно. В помещении чрезвычайно тихо. И чрезвычайно темно — поэтому я включил свет, чтобы сделать эту запись.

Дин и Сэм и сейчас, вероятно, в городе — наверное, в одном из мотелей на шоссе 20, но я их не увижу. Я сосредоточусь на том, чтобы добросовестно делать свою работу.

Нужно подумать о чем-то другом. Это чувство изолированности снова меня одолело. Неприятное ощущение.

Интересно, как там сова.

Завтра утром, может быть, отнесу сойкам еще печенья. Может, на этот раз они его примут.

***

Четверг, четырнадцатый день ноября.

Вчера меня нашел Дин

***

Пишу немного позже. Вчера много чего произошло, и я не знаю даже, как это резюмировать и что обо всем этом думать. Начну с новой страницы.