Дин проснулся час спустя и обнаружил, что Сэм у его кровати, трясет его за плечи. Едва Дин продрал глаза, как Сэм уже быстро говорил:

— Кас звонил — Дин, это Кас — послушай! Где твой телефон?! — Сэм совал свой телефон Дину под нос.

Дин уставился на него, ничего не понимая.

— Что? — сказал он растерянно, садясь и потирая лицо.

Сэм выпалил:

— На мой телефон вчера звонили шесть раз с одного и того же номера, каждые пару часов, пять раз без сообщений и потом шестой раз очень рано сегодня утром, оставив сообщение, и это был Кас. Где твой телефон?

— Сара где-то поставила его на зарядку, — пробормотал Дин. Сэм сунул свой телефон Дину в руки со словами: «Прослушай сообщение» — и убежал за Сарой, волоча за собой стойку капельницы.

Дин нажал на воспроизведение голосового сообщения.

Сначала он слышал только нерегулярный ревущий вой ветра, который заглушал все другие звуки. Шум был такой, как будто телефон попал в ураган.

Потом послышался слабый голос, едва узнаваемый.

— Здравствуй… Сэм.

Снова ветер.

— Ты… не… отвечаешь, — сказал слабый голос. Дину пришлось напрячься, чтобы разобрать слова. Неужели это и правда был Кас? Голос у него был такой, будто он звонил со дна моря. И говорил он странно. Очень медленно и так невнятно, что похож был на пьяного.

Слабый невнятный голос продолжал:

— Ни один из вас… не отвечает… Я пытался… пытался неодн… не-не-неоднок… неоднок… — Он запнулся на этом слове и сделал вторую попытку, произнося очень старательно: — …неоднократно.

Долгая пауза. Резкой вой ветра оборвал часть следующих фраз, и Дин расслышал только один фрагмент:

— …думаю, вы погибли…

Потом ветер на время затих, и Дин вдруг услышал Каса очень отчетливо: да, это Кас, это определенно был Кас, определенно. Кас сказал едва разборчиво, запинаясь:

— Думаю, и для м-меня все кончено… З-зифиус… он, он… играет со мной. Заставляет меня бежать… п-пока я не в-выбьюсь… из сил. Я не знаю… где я. Я хотел п-попрощаться.

Потом последовала долгая тишина — двадцать две секунды тишины, во время которой слышны были только порывы ветра, но Кас не говорил совсем. Наконец он сказал:

— Твой… сон. Я бы всегда… пожал т-тебе руку… ты н-н-не знал? — Потом он добавил: — Прощай, Сэм.

И в самом конце было сказанное шепотом: «Прощай… Сэм-ми…» Очень медленно и очень тихо, как если бы Кас не был уверен, как произносить это уменьшительное имя и стоит ли произносить его вообще.

Кас, должно быть, держал телефон еще какое-то время, не заканчивая звонок, так как дальше следовала еще минута и двадцать секунд воя ветра. В конце концов голосовое сообщение оборвалось сигналом.

Дин немедленно попробовал перезвонить на номер Каса, но сразу попал на голосовую почту. «Телефон разряжен», — понял Дин, и сердце у него упало. Он все равно оставил короткое отчаянное сообщение, затем проверил исходящие звонки и увидел, что Сэм уже пытался перезвонить Касу десять раз в течение двух минут, прямо перед тем, как отдал телефон Дину. Он также уже несколько раз звонил Шарлин. Дин посмотрел на время: боже правый, уже был почти закат! Кас звонил больше двенадцати часов назад.

Минуту спустя Дин уже осторожно вынимал катетер (за годы он научился вынимать катетер, не вызывая агонии). Он также выучил за годы, что датчики ЭКГ надо оставлять до последней секунды, чтобы не всполошить медсестер. Но, несмотря на все предосторожности, Сара заглянула в палату, как раз когда он натягивал штаны.

— Да вы издеваетесь, — сказала она, сложив руки и сурово глядя на него.

— Все было прекрасно, Сара, — ответил Дин. — Просто замечательно, как всегда. Надо нам почаще это повторять, но мне правда пора идти. — Он добавил уже серьезнее: — Вы не остановите меня — и не пытайтесь.

— Если честно, я даже не планировала. Похоже, глупость — это у вас семейное. Ваш брат Сэм, кстати, тоже только что исчез. Вынул капельницу и пропал. По-моему, он пошел за вашим телефоном в отделение ортопедии. — Она вздохнула. — Дин… Может, объясните мне, что происходит? Кто вы? Это ведь как-то связано с вашим старшим братом, да? С Приятелем?

Дин посмотрел на нее несколько секунд, потом опустил глаза на трубку капельницы. Он начал отдирать пластырь, который удерживал ее на месте.

— Погодите минуту. Погодите-погодите. СТОЙТЕ, — велела Сара. Она схватила его за руку и опустила ее уверенным движением, после чего перекрыла капельницу. — Господи… Винчестеры… Мне не разрешено снимать вашу капельницу. — С этими словами он сняла капельницу. — И отключать вас от ЭКГ мне нельзя. — Она сняла с него датчики ЭКГ. — Так что очень жаль, что вы сделали все это сами. Господи, вы и катетер уже вынули? Могли бы и подождать.

— Это предмет гордости, — сказал Дин. — Настоящие мужики вырывают катетер без посторонней помощи.

Она усмехнулась.

— И затем выпрыгивают из окна прямо в вертолет?

— Таков был план, но вы все испортили, — ответил Дин, пока она помогала ему надеть футболку. — У меня уже и вертолет был забронирован, все дела…

Она покачала головой, но не смогла скрыть улыбку. Помогая ему надеть его дешевую толстовку, она сказала: — Вам с Сэмом надо пить много жидкости. И помните, что у вас в желудке не было ничего два дня, и вы сейчас не голодны только потому, что получали капельницу. Так что скоро вы проголодаетесь, но не налегайте на еду сразу. Лучше есть меньше и чаще, чтобы она легче переваривалась. Супы и крекеры — подобную пищу. И спите вдоволь. И будьте в тепле. — Она застегнула на нем кофту и спокойно сказала: — Ваш старший брат в чем-то необычен, так ведь?

Они на мгновение встретились взглядами. Дин молчал. Сара вздохнула и нагнулась, чтобы помочь ему надеть ботинки, пока Дин сидел на кровати.

— Он в беде? — спросила она, завязывая ему шнурки. — Снова болен?

Дин наконец сказал:

— Мы думаем, что да.

— Вы ему поможете?

Дин вздохнул.

— Если сможем его найти.

Она кивнула, поднялась на ноги, вынула из кармана карточку, что-то нацарапала на ней и протянула ему.

— Это мой личный номер телефона. Не для свиданий. — Дин невинно поднял бровь, и она грозно сверкнула на него глазами. — У меня строгое правило насчет пациентов. Я даю вам свой номер только ради вашего брата. Если я могу ему чем-то помочь, позвоните. Вот ваши ключи от машины. — Она передала ему ключи. Потом помолчала, глядя на него, скрестив на груди руки.

Дин смотрел на нее снизу вверх, сидя на краю кровати, держа ее карточку в одной руке и ключи от Импалы в другой и чувствуя себя немного смущенным.

Сара сказала:

— Ваш брат был моим пациентом, Дин. Я видела его рентгеновские снимки, его анализы крови. Он умирал. Я сидела здесь, держа его за руку. Я знала, что он умрет. Когда у кого-то нет семьи, я всегда стараюсь держать пациента за руку в последние минуты перед неминуемым — на случай, если он почувствует… Дин, то, как он выздоровел, было невероятно. Мы с Лидией обе это знаем. Да весь этаж здесь знает. Доктор Моран вообще был — и до сих пор остается — в шоке. И мы с Лидией тоже — мы же стояли над вашим братом весь следующий час. То, что с ним произошло, было невозможно.

Она повернулась и отправилась прочь. Потом остановилась у двери, обернулась и добавила:

— Он же на самом деле вам не брат, да?

— На самом деле брат, — ответил Дин, даже не задумавшись. В его голове ответ был совершенно ясен.

Сара посмотрела на него долгим взглядом, кивнула и вышла за дверь, сказав через плечо:

— И отделение ортопедии, и главный выход находятся дальше по коридору налево.

***

Дин ковылял по коридору по направлению к ортопедическому отделению, когда наткнулся на Сэма, ковылявшего в противоположном направлении. Сэм прижимал к уху телефон Дина. Увидев брата, он развернулся, поманив того за собой.

Дин догнал его и выхватил телефон со словами:

— Он звонил?

— Да, — ответил Сэм в борьбе за телефон. — Он звонил тебе шесть раз, как и мне. Должно быть, пробовал наши номера по очереди. Кажется, он пытался узнать, пережили ли мы обрушение стены. Во время последних двух звонков он оставил сообщения. Это первое, но, кажется, он ничего не сказал — погоди… прекрати тянуть, Дин. Я включу громкоговоритель.