— Так ты думаешь, проклятая вещица? — спросил Дин. — Купи масочку времен рассвета человеческой истории, и по наступлении весеннего равноденствия умрут все в твоем доме?

— Именно это я и думаю. Хотя похоже, проклятие довольно слабое — убило всего где-то четверть из тех, кто в тот момент остановился в доме. И еще, после смерти Альфреда маску унаследовала его жена, но следующей весной, 21 марта, ничего не произошло. Никто больше не умирал.

Дин глотнул еще пива.

— Может быть, проклятие начало слабеть, когда маска покинула Крит. Может, оно просто угасло. Так ведь иногда бывает.

Сэм кивнул.

— Да, это может быть угасшее проклятие. Но все равно, думаю, надо на нее взглянуть.

— Ладно, тогда все просто, — заключил Дин. — Пойдем поговорим со вдовой.

Сэм улыбнулся.

— Я уже договорился с ней о встрече завтра утром. И о еще одной встрече — с археологом университета Майами — парой часов позже.

— Что бы я без тебя делал, Сэмми?

***

Сэм решил, что на этой встрече можно разыграть карту с отравлением, поэтому утром Дин разыскал пару удостоверений Центра по контролю за заболеваниями. Вдова, миссис Уилсон, встретила их в дверях в безупречно-белом брючном костюме.

— Вы из ЦКЗ. Боже праведный… Уже два года прошло, и вы снова здесь? Так вот на что идут мои налоги?

— Появились новые методы исследования, мадам, — ответил Дин. — И мы продолжаем работать над старыми делами.

Вдова презрительно фыркнула.

— Мало того, что все умерли в моем доме. Многие скончались прямо здесь, представьте себе! К нам тогда съехалось много гостей, и кто-то умирал каждый день почти две недели! Я едва ли могла поспать. Боже праведный, мне пришлось заменить матрасы. Вы и представить себе не можете этих расходов! Такая неприятность!

Сэм и Дин переглянулись.

— Да, мадам, все это, должно быть, доставило вам немало хлопот, — сказал Сэм. — Но сегодня мы хотели бы осмотреть предметы, к которым люди в тот день могли прикасаться. Особенно… иностранные артефакты. Иногда они переносят болезни. Вы не припомните, ваш муж ничего не покупал в последний год жизни? Например… из Европы?

— Да, — поддержал Дин. — У нас есть новые данные о том, что некоторые болезни переносятся, э… старой европейской глиной. Особенно островной.

— Глиной? Вот как? Как той, из которой сделана эта уродливая маска? Боже. Я должна была догадаться! Альфред купил ее за месяц до смерти.

Сэм и Дин снова переглянулись.

— Да, именно, мадам, — подтвердил Дин. — Может быть, нам можно взглянуть на маску?

— Да можете забрать ее, если хотите! — ответила вдова. — Я собираюсь избавиться от всей коллекции. Все равно через месяц я во всем этом крыле сделаю ремонт. Вечеринок я больше не устраиваю — это такая морока, — люди в большинстве своем страшно скучные, и все равно мало кто приходит. — Она резко развернулась на каблуках, бросив через плечо: — Идите за мной.

Миссис Уилсон провела их в маленькую комнатку в задней части дома. Комната была забита огромными круглыми каменными календарями майя, новозеландскими масками маори, маленькими глиняными скульптурками, осколками разбитых гончарных изделий и всевозможными другими древними предметами.

— Ого, — сказал Дин, оглядывая стены и полки. — Тут много… всего.

— Пустая трата денег, если спросите меня, — сказала вдова, глядя вокруг. — Весь этот этнический мусор… Он так и не увлекся стоящими вещами — золотом, мрамором. Вечно ему нравились эти примитивные вещицы из глины и камня. Он все рассуждал, что это древнейшее человеческое искусство. — Она вздохнула. — На мой взгляд, все это просто куча старой рухляди, занимающей место. — Вдова поставила руки на бедра и изучила комнату расчетливым взглядом. — Я все это выставлю на аукцион.

— Похоже, все это может собрать немало денег? — предположил Сэм.

— Альфи за всю свою жизнь не сделал абсолютно ничего стоящего, и у меня нет причин полагать, что эта коллекция — исключение, — твердо сказала миссис Уилсон. — Я просто хочу от нее избавиться. — Она указала на вещицу на стене. — Вон и маска, кстати.

И действительно, маленькая маска висела на стене, потерявшись среди огромных каменных календарей майя по обе стороны от нее.

— Это какая-то кельтская или критская вещица, — сказала вдова. — Или что-то подобное — я не помню. Вы правда думаете, что она могла быть источником болезни?

— Это возможно, мадам, — ответил Дин. — Лучше нам взять ее на исследование, если вы не возражаете.

Женщина кивнула, отойдя немного назад.

— Ради бога.

Сэм надел пару лабораторных перчаток и вынул из сумки на плече кухонные щипцы, герметичный прозрачный пакетик и полотенце. Он очень осторожно, щипцами, снял маску, положил ее в пакетик, запечатал его, обернул в полотенце для сохранности и убрал в сумку.

Дин улыбнулся про себя. Сэм умудрился не прикасаться к маске.

— Большое спасибо, мадам, — поблагодарил Дин. — Нам пора идти. Сожалеем о вашей потере. Это большая трагедия, что болезнь забрала и вашего мужа.

— О, он не болел, — поправила его вдова любезно. — Он застрелился пару месяцев спустя. Все никак не мог выйти из депрессии по поводу всех этих смертей. Но ничего страшного. Я его терпеть не могла. Он трахал свою секретаршу. Бедняжка, она тоже умерла — ушла первой. — Вдова приторно улыбнулась братьям. — Я куда больше расстроилась, когда в прошлом году сдохла моя собачка. Ну что ж! Вы хотите осмотреть что-нибудь еще?

— Э… нет, — ответил Сэм. — Спасибо.

Они попрощались и отправились к Импале.

— Какая милая дама, — заметил Дин, когда они отъезжали. — Представить не могу, почему никто не приходит к ней в гости!

Сэм вынул пакетик из сумки и рассмотрел маску.

— Она вся покрыта символами, Дин. Может, это какие-то письмена? — Он содрогнулся и засунул маску обратно в сумку. — Господи, у меня от нее мурашки по коже. Ненавижу проклятые вещи. Что если под проклятие попадем мы?

— Мы не ее владельцы и не трогали ее, — заметил Дин. — Не прикасайся к ней, и все будет нормально.

***

Университетский археолог пришел в восторг от маски.

— Боже правый, да она минойская! — воскликнул он с восхищением, когда Сэм протянул маску ему (предусмотрительно в пакетике). Археолог поднял глаза и увидел пустое выражение на лицах братьев. Он с надеждой уточил: — Минойская цивилизация? Которая была в древние времена на Крите? — Сэм и Дин переглянулись, и археолог пришел в ужас. — Минойская! Минойская! — воскликнул он, как будто думал, что они узнают имя, если он прокричит его с большим энтузиазмом. Археолог вздохнул и откинулся в кресле. — Ладно. Хоть про древних греков вы знаете — про тех загадочных людей, которые жили давным-давно и построили все эти удивительные старые сооружения? Ну так вот, древние греки, так же говорили про минойскую цивилизацию. Она так стара, что была древнейшей историей даже для греков! Много веков это был центр мировой цивилизации. Там жили великие ученые, они уже тогда описали лунные циклы. А потом вся цивилизация оказалась уничтожена неизвестным внезапным катаклизмом. Это одна из величайших неразгаданных мировых загадок. — Он посмотрел на маску. — Так что подобные артефакты — большая редкость.

Он повернул маску, внимательно рассматривая ее под настольной лампой прямо в пакете.

— К минойским временам восходит множество классических древних легенд, — сказал он. — Наиболее известная из них, пожалуй — о лабиринте и минотавре. Эти люди поклонялись быкам. Приносили людей в жертву минотавру — богу, являвшемуся помесью человека и быка. «Минотавр» же, как вы наверняка знаете, означает просто «бык минойского народа». «Минотавр».

— Да, верно, — сказал Дин. — Я забыл.

— Я тоже, — добавил Сэм. — Теперь припоминаю.

— Ну, тогда вы наверняка помните легенду, — сказал археолог. — О том, как людей бросали в лабиринт, где их находил минотавр. Человек мог отыскать выход из лабиринта, но, конечно, в реальности это почти никому не удавалось. В общем, похоже, что это минойская военная маска. Они редки.