— Поддерживаю, — отрывисто заявил Слизнорт.

— Я полагаю… да… — взволнованно произнесла Стебль, и Хагрид тоже задушенно всхлипнул в знак согласия.

— Он уже здесь, — внезапно сказала профессор МакГонагалл, выглянув в окно. — Министр… и, по–моему, с целой делегацией.

— Мы можем уйти, профессор? — тут же поинтересовался Гарри. Он не имел никакого желания ни видеться сегодня с Корнелиусом Фаджем, ни отвечать на его расспросы.

— Можете, — коротко кивнула МакГонагалл, — только быстро.

Она подошла к двери, придержала ее, выпуская учеников. Они торопливо спустились по винтовой лест­нице и побежал пустыми коридорами; мантия–невидимка осталась на Астрономической башне, но это значения не имело: в коридорах не было нико­го, кто мог бы его увидеть, – даже Филча, миссис Норрис или Пивза. Они так и не встретили ни единой души, пока не свернул в проход, ведущий к гостиной Гриффиндора.

— Уже не имеет значения, кому и где находиться, поэтому я иду с вами, — вздернула подбородок Блэк на вопросительные взгляды парней.

— Это правда? — прошептала Полная Дама, ког­да они приблизились к ней. Она даже не обратила внимания на то, что рядом с гостиной Гриффиндора стоит ученица другого факультета. — Неужели правда? Дам­блдор мертв?

— Да, — робко ответил Гарри.

Она застонала и, не дожидаясь пароля, отступи­ла в сторону, однако немного подумав, Поттер повел друзей в обратную сторону. Они прошли мимо и увидели Дина и Симуса, стоявших возле лестницы. Не гово­ря ни слова, не встречаясь ни с кем взглядом, они пересекли большую часть замка, а когда спустились в Большой зал, то уселись в самый конец Гриффиндорского стола. На столах по обычаю была расставлена посуда с вкусностями, но многие из находившихся в зале к еде не притрагивались. Все лишь негромко переговаривались между собой. Рон закрыл лицо ладонями и тяжело вздохнул.

— Если школа продолжит обучение, вы останетесь? — устало спросил он.

— Конечно, — без тени сомнений ответила Делия, и Гарри согласно кивнул.

Огромные резные окна зала были настежь распахнуты, пропуская резкие порывы ветра в помещение. И ребята вдруг осознали, что над замком стоит тишина. Пение Фоукса прервалось. И друзья поняли, не зная, как и почему, что феникса больше не будет, что он навсегда покинул Хогвартс, точно так же, как покинул школу и Дамблдор, как покинул он этот мир… как покинул Гарри, Рона и Делию.

Комментарий к Chapter XVIII. The Half-Blood Prince Escape

спасибо, что читаете)

========== Chapter XIX. White Tomb ==========

Все уроки были отменены, экзамены отложены. В следующие два дня родители кое–кого из учени­ков поспешили забрать их из Хогвартса: близнецы Патил покинули школу на следующий после смер­ти Дамблдора день, еще до завтрака; Захарию Сми­та увез из замка его надменный отец. С другой сто­роны, Симус Финниган напрочь отказался уехать с матерью домой, они долго и громко переругива­лись в вестибюле и в конце концов решили, что она останется в школе до похорон. Найти в Хогсмиде свободную постель ей оказалось трудновато – Си­мус сказал Гарри и Рону, что в деревню съезжаются волшебники и волшебницы, пожелавшие простить­ся с Дамблдором. Среди учеников помладше, еще не видевших этого дива, немалое волнение вызвала белая с синим каре­та величиною с дом, запряженная дюжиной огромных крылатых коней с белыми гривами; она приле­тела вечером накануне похорон и опустилась с не­бес на опушку леса. Гарри видел в окно, как по ее ступеням сошла огромная, красивая женщина с черными волосами и оливковой кожей – сошла и бро­силась в ожидавшие ее объятия Хагрида. Тем вре­менем в замке разместилась делегация чиновников Министерства во главе с самим Министром Магии – теперь уже с новоявленным Руфусом Скримджером. Фадж покинул свой пост через три дня после смерти Дамблдора. Гарри, Рон и Делия в эти дни почти не разлучались. Чудесная погода словно смеялась над ними. Гарри представлял себе, как все было бы, если бы Дамблдор не погиб и они проводили ко­нец учебного года вместе – уже сдали бы экзамены, с домашними заданиями было бы покончено. Теперь же Гарри час за часом откладывал то, что обязан был сказать и сделать, – слишком труд­но было отказаться от того, что стало для него глав­ным источником утешения.

Дважды в день они навещали больницу: Невил­ла выписали, однако Билл так и оставался на попечении мадам Помфри. Шрамы его лучше не ста­ли – Билл приобрел явственное сходство с Гроз­ным Глазом Грюмом, хоть и сохранил, к счастью, обе ноги и оба глаза; впрочем, внутренне он остал­ся, судя по всему, прежним. Только одно в нем изме­нилось – Билл проникся любовью к непрожаренным бифштексам.

— Значит, и хо’гошо, что он на мне женится, — радостно щебетала Флер, взбивая подушки Билла, — я всегда гово’гила, б’гитанцы пе’геде’гживают мясо на плите.

— Похоже, мне придется просто смириться с тем, что он и вправду на ней женится, — вздохнул под вечер этого дня Рон, сидя с Гарри и Делией у открытого окна гостиной Гриффиндора, глядя в окутывавшие замок сумерки.

— Не так уж она и плоха, — заметил Гарри. — Не ­красивая, правда, — торопливо прибавил он, увидев, как поползли вверх брови Делии; она неохотно улыбнулась в ответ.

— Ладно, если маме удастся это пережить, пере­живу и я, — рассудительно произнес Рон. — Что, еще кто–нибудь из знакомых помер? — спросил Рон у Делии, просматривавшей «Вечерний Пророк». Натужная грубость его тона заставила Блэк поморщиться.

— Нет, — сердито ответила она и сложила газе­ту. — Снейпа ищут, но никаких результатов.

— Ну, еще бы, — прыснул Гарри, выходивший из себя всякий раз, как всплывала эта тема. — Чтобы найти Снейпа, нужно сначала найти Волан–де–Морта, а по­скольку они за все это время так и не смогли…

— Гарри, я этим утром кое–что откопала в биб­лиотеке, — перебила его девушка, нахмурившись. О том, что Блэк видела, где скрывается Темный Лорд, конечно же, она умалчивала. А зачем говорить? Ведь точного местоположения она не знала. Просто какое–то поместье. Просто старый дом.

— Крестражи? — потягиваясь, спросил Гарри. Он не испытывал больше чувств, так часто обуревавших его в прошлом – волнения, любопытс­тва, жгучей жажды до конца разобраться в тайне; он просто понимал, что, прежде чем им удастся хоть немного продвинуться вперед по темному, извилис­тому пути, на который они были направлены Дамблдором, не­обходимо узнать как можно больше информации и всю правду о замененном подделкой крестраже.

Крестражи еще таились где–то, их вполне могло быть четыре, и каждый требовалось найти и уничтожить прежде, чем появится хотя бы малая возможность покончить с Волан–де–Мортом. Гарри мысленно повторял их названия – так, слов­но само перечисление крестражей делало их дости­жимыми: «Медальон… кольцо… что–то еще принадлежавшее Слизерину и Когтеврану… медальон… кольцо… что–то еще принадлежавшее Слизерину и Когтеврану». Эта мантра день и ночь пульсировала в созна­нии Гарри; его сны были наполнены медальонами и таинственными предметами, до которых он никак не мог дотянуться, хоть Дамблдор, стараясь помочь, и протягивал Гарри веревочную лестни­цу, – едва Поттер начинал взбираться по ней, лестница превращалась в змей.

Записку, лежавшую в медальоне, они спрятали и больше не доставали. Делия бегала в библи­отеку гораздо чаще любого ученика, которому нуж­но было написать домашнюю работу.

— Нет, — удрученно ответила она. — Я старалась, Гарри, но так ничего и не нашла. Кстати, есть парочка до­вольно известных волшебников с подходящими инициалами – Розалинда Антигона Бочкис и Руперт «Ампутатор» Брукстэнтон, но они нам не подходят. Судя по записке, похититель крестража знал Волан–де–Морта, а ни малейших доказательств того, что Бочкис или Ампутатор когда–либо имели с ним дело, я не нашла. Получается, что все–таки только Регулус Блэк и мог оставить эту записку. А если честно, я говорю… ну, о Снейпе.

Даже упоминание этого имени явно заставляло ее нервничать.

— И что? — горько осведомился Гарри, снова осе­дая в кресло.