— Ну, и что, вы–то все равно не поняли, чьих рук это дело, правильно? — насмешливо ощетинился Малфой. Дамблдор немного сполз по стене вниз – по–видимому, у него отказывали ноги.

— Честно говоря, понял, — ответил Дамблдор. — Я был уверен, что ваших.

— Тогда почему же вы мне не помешали? — ос­ведомился Слизеринец.

— Я пытался, Драко. Профессор Снейп присмат­ривал за вами по моему приказанию.

— Он не ваше приказание исполнял, он пообе­щал моей матери.

— Ну, разумеется, так он вам и сказал, Драко, на деле же…

— Он двойной агент, старый вы дурак, и напрас­но думаете, будто он работает на вас!

— Тут нам придется остаться каждому при сво­ем мнении, Драко. Я, видите ли, доверяю профес­сору Снейпу.

— Ну, так значит вы потеряли прежнюю хватку! — усмехнулся Малфой. — Он предлагал мне любую помощь, хотел присвоить всю славу себе, хоть как–то во всем поучаствовать: «Чем вы занимаетесь? Вы подсунули ожерелье, это же глупо, вы могли все испортить…» Да только я не сказал ему, чем занимаюсь в Выручай–комнате, он проснется завтра, а все уже кончено, он больше не любимчик Темного Лорда. В сравнении со мной, он обратится в ничто, в пус­тое место!

— Да, это приятно, — спокойно согласился Дам­блдор. Делия в это время чуть не зарычала от злости: как этот полоумный смеет что–то высказывать в сторону Снейпа? — Нам всем нравится получать благодарность за наши труды… И все–таки без помощника вы бы никак не обошлись… Вам нужен был кто–то в Хогсмиде, кто–то, способный подсунуть Кэти то… то… а–а–а…

Дамблдор снова закрыл глаза и покивал, словно его одолевала дремота.

— Ну, конечно… Розмерта. И давно на ней лежит заклятие Империус?

— Что, дошло наконец? — издевательски ухмыль­нулся Малфой. Снизу долетел еще один вопль, прозвучавший громче прежнего. Малфой снова нервно оглянулся, потом уставился на Дамблдора, продолжавше­го говорить:

— Итак, бедную Розмерту заставили спрятаться в туалете и всучить ожерелье первой попавшейся ученице Хогвартса, которая войдет туда в одиночку? А отравленная медовуха… Естественно, Розмерта могла добавить в нее яд, прежде чем послать бутылку Слизнорту, который собирался подарить ее мне на Рождество. Да, чистая работа… очень чистая… Бед­ный мистер Филч не стал бы, конечно, проверять бутылку, присланную Розмертой… Но скажите, как вы с ней сообщались? Я полагал, что все способы свя­зи со школой у нас под наблюдением.

— Зачарованные монеты, — прыснул Малфой. Ка­залось, он принуждал себя продолжать разговор; рука его, державшая палочку, ходила ходуном. — Одна была у меня, другая у нее, мы могли обмениваться сообщениями. Я, того и гляди, убью вас, а вы переживаете из–за того, как я связывался с Розмертой?

— Да, переживаю, — коротко кивнул Дамблдор, и Гар­ри увидел, как его ступни скользнули по полу от уси­лий, которые он прилагал, чтобы стоять прямо. — Ну, а насчет того, чтобы убить меня, Драко, – у вас уже имелось для этого немало долгих минут. Мы со­вершенно одни. Я беззащитен в большей мере, чем вам могло когда–либо примечтаться, и все–таки вы так ничего и не предприняли.

Губы Малфоя непроизвольно дернулись – как если бы ему попала в рот какая–то гадость.

— Так вот, насчет сегодняшней ночи, — продол­жал Дамблдор. — Я немного озадачен случившимся. Вы ведь как–то узнали, что я покинул школу? Хотя, разумеется, — ответил сам он на свой вопрос, — Роз­мерта видела, как я ухожу, и, не сомневаюсь, восполь­зовалась вашими замечательными монетами, чтобы сообщить вам об этом.

— Именно так, — сказал Малфой. — Правда, она сказала, что вы надумали выпить и скоро верне­тесь.

— Что же, выпить я действительно выпил… и вернулся… если это так можно назвать, — пробормо­тал директор. — Так вы решили расставить мне ло­вушку?

— Мы решили подвесить над Башней Черную Мет­ку, чтобы вы примчались сюда посмотреть, кого уби­ли, — усмехнулся Слизеринец. — И все сработало!

— Ну… и да, и нет… — неопределенно пробормотал Дамблдор. — Ведь насколько я понял, никто пока не убит?

— Кто–то погиб точно, — ответил Малфой голо­сом, ставшим вдруг на октаву выше. — Один из ва­ших… не знаю кто, там было темно… я переступил через тело… я должен был ждать вашего возвраще­ния здесь, наверху, да только ваш феникс все время путался у меня под ногами.

— Да, это они умеют, — произнес Дамблдор. Снова грохот и крики внизу, ставшие еще гром­че, чем прежде; похоже, сражение идет уже на вин­товой лестнице, ведущей туда, где стояли Дамблдор, Малфой и Гарри с Делией, в невидимой груди которых не­слышно стучало сердце. Кто–то погиб… Малфой переступил через тело… но через чье?

— Так или иначе, времени у нас остается мало, — заметил Альбус, — поэтому давайте поговорим о ва­ших возможностях, Драко.

— Моих возможностях? — выпалил блондин. — Я стою перед вами с волшебной палочкой и вот–вот убью вас…

— Мой милый мальчик, пора оставить притвор­ство. Если бы вы собирались убить меня, то сдела­ли бы это сразу, едва применив Обезоруживающее заклинание, а не стали бы медлить ради приятной беседы о путях и средствах.

— У меня нет выбора! — твердо ответил Малфой, стано­вясь вдруг таким же белым, как Дамблдор. — Я должен сделать это. Он убьет меня! Убьет всю мою семью!

— Сложность вашего положения мне понятна, — посочувствовал Дамблдор. — Почему, как вы полагаете, я до сих пор не встретился с вами с глазу на глаз? Потому что знал: как только Лорд Волан–де–Морт поймет, что я вас подозреваю, вы будете убиты.

Малфой, услышав это имя, поежился.

— Я не решался заговаривать с вами о задании, которое он вам дал, из опасений, что он использу­ет против вас легилименцию, — продолжал старый волшебник. — Но теперь мы можем наконец поговорить начистоту. Вреда вы пока никакого не причинили, никого не покалечили, хотя то, что выбранные вами жертвы выжили, и можно отнести лишь за счет удачи. Я могу помочь вам, Драко.

— Нет, не можете, — вскинулся Малфой; палочка в его руке тряслась так, что страшно было смот­реть. — И никто не может. Он сказал, что если я не сделаю это, Он убьет меня. У меня нет выбора.

— Перейдите на правую сторону, Драко, и мы су­меем укрыть вас так основательно, как вам и не сни­лось. Больше того, я могу послать сегодня членов Ордена Феникса к вашей матери, чтобы они укрыли и ее. Отцу вашему ничто сейчас не грозит, а когда придет время, мы защитим и его тоже. Пере­ходите на правую сторону, Драко… вы же не убийца…

Малфой во все глаза смотрел на Дамблдора.

— Но я зашел слишком далеко… — прошептал он. — Они думали, что я погибну, пытаясь прикончить вас, а я здесь… вы в моих руках… палочка есть только у меня… вам остается рассчитывать лишь на мое милосердие…

— Нет, Драко, — негромко произнес Дамблдор. — Сейчас в счет идет мое милосердие, не ваше.

Малфой молчал. Рот его был приоткрыт, волшеб­ная палочка по–прежнему дрожала. Гарри показалось, что она чуть–чуть опустилась… Но тут на лестнице загремели шаги, и через се­кунду Малфоя оттолкнули в сторону четверо в чер­ных мантиях, выскочившие из двери. Все еще не в силах пошевелиться, неспособный даже мигать, Гарри с ужа­сом смотрел на незнакомцев. Похоже, Пожиратели Смерти победили в шедшем внизу сражении. Грозный колдун со странно перекошенным ртом одышливо захихикал.

— Дамблдора приперли к стенке! — ехидно заметил он и повернулся к приземистой женщине, судя по вне­шности, его сестре, и та алчно улыбнулась. — Дам­блдор без волшебной палочки, Дамблдор в одино­честве! Отлично, Драко, отлично!

— Добрый вечер, Амикус, — спокойно проговорил директор, словно приветствуя гостя, явившегося на чашку чая. — Вы и Алекто с собой привели… очаровательно…

Колдунья издала сердитый смешок.

— Что, думаете, шуточки помогут вам и на смер­тном одре? — глумливо поинтересовалась она.

— Шуточки? Нет–нет, это всего лишь проявление воспитанности, — отмахнулся Дамблдор.

— Давай, действуй, — приказал незнакомец, стояв­ший к Гарри и Делии ближе других – крупный, поджарый мужчина с всклокоченной седой шевелюрой и уса­ми, черная мантия Пожирателя была ему тесновата. Такого голоса, как у него, Гарри слышать еще не доводилось: не голос, а скрипучий лай. Гар­ри ощущал исходивший от мужчины густой запах грязи, пота и, сомневаться не приходилось, крови. Пальцы его нечистых рук украшали длинные, жел­тые ногти.