Он рывком скинул с себя больничное одеяло, приподнялся – это получилось на удивление легко. Исчезли неприятные ощущения из спины и грудной клетки. Головокружение прошло. Он надел очки и, издав вздох облегчения, отправился к выходу. Уже почти покинув больничное крыло, Гарри заметил, что дверь в кабинет мадам Помфри приоткрыта. Помявшись некоторое время, он все же постучал и тут же заглянул. Женщина сидела за столом и, не смотря на раннее время, заполняла какие–то бумаги.

— А, мистер Поттер, уже на ногах! Как вы себя чувствуете?

— Превосходно! — Гарри не врал – его физическое состояние, с учетом перелома ребер, было великолепным. Ну, а душевные раны были вне компетенции школьной медсестры.

— Если почувствуете головокружение или боль в ребрах, то сразу же приходите, — добродушие на лице мадам Помфри просто с удивительной скоростью превращалось в строгость. — И постарайтесь больше… хм… не спорить с мистером Малфоем.

Гарри кивнул.

Перед завтраком нужно было непременно зайти в спальню – переодеться и принять душ. До портрета Полной Дамы он добрался без приключений, в общей гостиной было на удивление пусто. Гарри взлетел вверх по винтовой лестнице, направляясь в комнату для мальчиков.

***

— Не выспался? — поинтересовался Рон, потягиваясь.

— Сойдет, — пробурчал Гарри, накладывая себе в тарелку сосиски.

Разговор как–то не заладился, и парни ели молча. Большинство Гриффиндорцев тоже тихо завтракали, почти никто не выспался. Только Дин Томас довольно–таки бодро себя чувствовал и уплетал за две щеки. Гарри поковырял немного вилкой и оторвал взгляд от тарелки. Он осмотрел зал, остановившись несколько раз на Малфое, который, казалось, заснет и свалится лицом в тарелку.

Утро, как и все предыдущие, тянулось ужасно долго. Поттер все время поглядывал на часы, надеясь, что вечер уже совсем скоро, но стрелки ползли как улитки. Он много зевал, говорил что–то невпопад однокурсникам, но ему было абсолютно все равно. Надежда оставалась только на вечер, когда он сможет уединиться в библиотеке. Порыться в книгах. Узнать больше о свечении от неживых предметов. Помочь Делии.

Гарри задумался. Рон толкнул его локтем под ребра и кивнул в сторону дверей. В зал вошла Блэк со своей неизменной свитой. Они, казалось, репетировали каждый день свое появление и проходку от двери к Слизеринскому столу. Исмей с Забини шли немного позади Блэк, мантия которой развивалась намного эффектнее, чем у них. Гарри заметил, что пялится на нее, только лишь тогда, когда она прошла мимо него, и они встретились взглядами. Поттер быстро перевел глаза на ее правую руку, пока она удалялась в сторону своего стола, стараясь еще раз взглянуть на кольцо.

— Перестань пялиться, — прошипел ему на ухо Уизли.

— А? Нет, я просто думаю насчет сегодняшнего урока Травологии, — попробовал оправдаться Гарри, смотря на Симуса, который что–то читал с листка.

— Думай, но не смотри так на нее. Даже Дин заметил.

— Как так?

— Не знаю, — коротко отрезал Рон.

Гарри кинул взгляд на Дина, который быстро отвел удивленные глаза в сторону и начал что–то восторженно рассказывать Лаванде. Поттер посмотрел себе в тарелку и кинулся доедать остатки завтрака. Рон молчал на протяжении нескольких минут, но потом наклонился к уху друга и, тяжело вздохнув, спросил шепотом:

— Все–таки она тебе нравится?

— Делия? — слишком быстро догадался Гарри, получая недовольное лицо Рона в ответ.

— Ага.

— Не спрашивай глупостей. Нет. Я… — парень запнулся, опустил взгляд, но продолжил: — У меня есть дела поважнее.

— Тогда, может, объяснишь, друг, зачем она к тебе вчера приходила? — уверенно спросил Рон.

«И не только вчера», — подумал Гарри.

— Заглянула узнать о моем самочувствии, — сказал Поттер. — Тебя что–то смущает?

— Много чего… — кинул Рон и принялся доедать свой омлет.

Она чувствовала на себе напряженный взгляд Поттера, сидящего напротив за Гриффиндорским столом и тыкающего вилкой в тарелку. Делии не хотелось поднимать глаза. Она хорошо знала, что взгляд этот тут же превратится в сочувствующе–поддерживающий. Конечно, в глубине души она была рада, что Поттер снова в строю и может посещать занятия. Блэк томно надеялась, что вскоре об этом инциденте все забудут и не будут кидать на нее удивленно–оценивающие взгляды, как, например, сейчас на Слизеринку пялилась девушка с Когтевранской половины. Заметив, что ее застукали, она быстро отвела смущенный взгляд и прошептала что–то своему другу.

Милостивый Салазар, да они в открытую обсуждают ее…

Вот дерьмо.

***

«В связи с неожиданной болезнью профессора Бербидж, занятия у старшекурсников (пятые–седьмые курсы) по Магловедению отменяются на ближайшую неделю! Следите за изменениями в расписании.»

Некоторые ученики шестого курса со Слизерина стояли возле доски объявлений на втором этаже, громко обсуждая изменения в расписании, которые их явно не устраивали. Делия внимательно прочла объявление и опустила глаза на пергамент, что висел ниже:

« Четверг. Шестой курс.

— Два урока Травологии с Гриффиндором.

— Заклинания.

— История Магии.»

Возмущенный вздох сквозь зубы последовал незамедлительно. Поймав под руку зевающую Ребекку, подруги поспешили на урок.

— Обожаю Травологию, — прошипел Блейз, и Делия усмехнулась, шагая рядом с друзьями к теплицам. Они оба не очень любили этот предмет – так уж повелось с первого курса, однако занятия посещать были обязаны, особенно сейчас, когда Блэк стала старостой девочек.

Ответственность.

Вкуснейшее слово с горчинкой.

Погода не задалась с вечера, а к утру стала только хуже, поэтому все зябко поджимали плечи и поглубже засовывали руки в карманы, торопясь убраться с прохладного ветра. Четверг принес за собой резкое похолодание и поистине сентябрьское серое небо, и наползающие тучи, но солнце все равно проглядывало сквозь них – да если бы еще и грело…

Студенты постепенно утеплялись – на смену блузам и рубашкам приходили свитера и водолазки. Даже Забини, который так любил похвастать своей горячей кровью, сегодня изощрился – намотал на шею зеленый шарф.

— Ты похож на сыночка, которого мамочка закутала в теплый шарфик, Блейз. Без обид.

Оскорбленный взгляд Забини тут же ударился о насмешливую улыбку Теодора и разлетелся на куски. Блейз крутанулся на пятках так, что один конец шарфа небрежно шлепнул идущего рядом Нотта по руке, отчего тот принялся наигранной брезгливостью отряхивать рукава мантии.

— Кретин…

Нотт хмыкнул, скрещивая руки на груди.

С неба сорвалось несколько дождевых капель, и Делия ощутила, как одна из них проворно скользит за шиворот, в углубление позвонка, до лопаток. Мурашки пронеслись по спине, но Слизеринка только глубже засунула руки в карманы мантии. Теплицы уже виднелись за невысокой оградой, уходящей в холмистую, поросшую травой местность. Студенты рваными цепочками тянулись к стеклянным стенам, переговариваясь и, по степени усиления дождя, ускоряя шаг.

Нотт недовольно хмурился, а Забини прятал рот и нос в своем шарфе, морщась и прижимая к себе сумку. Охоту разговаривать совершенно отбила погода, и оставалось теперь идти молча. Когда от входа Слизеринцев отделял небольшой каменный мостик, перекинутый через крошечный ров с рассадой каких–то растений вокруг теплицы, небо прорезала молния. Снова гроза.

Краем глаза Делия заметила, что Нотт нахмурился еще сильнее, а в следующий момент они уже плотно закрывали за собой дверь, скользнув в теплое и сухое помещение, пропитанное запахом растений, концентратов и каких–то настоек. Слишком насыщенное воздухом, пусть и слегка тяжелым.

Теплицы были гордостью мадам Стебль. Она могла часами водить первокурсников между гигантскими клумбами и горшками, объясняя, рассказывая, чуть ли не захлебываясь словами. Изнутри помещение представляло собой натуральные джунгли, с переплетением листьев повсюду – на стенах и потолке. Растения образовали собой коридоры и коридорчики, едва ли уступающие тем, что составляли лабиринт на Турнире Трех Волшебников. Да, здесь действительно было на что посмотреть.