— Сниться они ему снились, — сказал Гарри, — но только он знал больше тебя, он знал достаточно, чтобы не делать того, что сделал ты.
— Ты хочешь сказать, что он был слаб! — воскликнул Лорд. — Слишком слаб, чтобы дерзнуть, слишком слаб, чтобы протянуть руку за тем, что могло бы принадлежать ему, но достанется мне!
— Нет, он был просто умнее тебя, — ответил Гарри. — Он был лучшим волшебником, чем ты, и лучшим человеком.
— Я подстроил гибель Альбуса Дамблдора!
— Это тебе так казалось, — Поттер повел головой. — Но ты ошибался.
— Дамблдор мертв! — Волан–де–Морт швырнул эти слова в лицо Гарри, словно надеясь причинить ему невыносимую боль. — Его тело разлагается в мраморной гробнице здесь, возле замка, я видел его, Поттер, – для него нет возврата.
— Да, Дамблдор мертв, — спокойно откликнулся Гарри. — Но не ты убил его. Он сам выбрал свою смерть, выбрал ее за много месяцев до того, как это случилось, обговорил во всех деталях с человеком, которого ты считал своим слугой.
— Это что еще за ребяческие россказни? — спросил Волан–де–Морт, однако по–прежнему не наносил удара и не сводил с лица Гарри своих красных глаз.
— Северус Снейп служил не тебе, — просто ответил Гарри. — Он был на стороне Дамблдора с той самой минуты, как ты стал преследовать мою мать. А ты так ничего и не заметил, потому что это как раз то, чего ты не понимаешь. А еще ты видел когда–нибудь, как Снейп вызывает Патронуса?
Реддл не ответил. Они кружили друг за другом, как волки, собирающиеся вцепиться друг другу в глотку.
Рука Волан–де-Морта, сжимавшая Бузинную палочку, задрожала. Гарри крепче вцепился в свою палочку. Он понимал, что остается лишь несколько мгновений.
— Эта палочка по–прежнему не слушается тебя, потому что ты хотел убил не того человека. А знаешь, что его спасло? Любовь. Патронус Снейпа – волк, как и у Делии, которую ты тоже приметил в список своих жертв. А еще Северус Снейп никогда не был настоящим хозяином Бузинной палочки. Он никогда не одерживал победы над Дамблдором.
— Он убил…
— Ты слушаешь, что я говорю? Снейп не побеждал Дамблдора! Смерть Дамблдора была обговорена между ними! Дамблдор хотел умереть непобежденным, подлинным хозяином Бузинной палочки! Если бы все получилось по его плану, сила палочки умерла бы вместе с ним, потому что никто не отнял ее у него!
— Раз так, Поттер, Дамблдор все равно что сам отдал мне палочку! — голос Волан–де–Морта дрожал от злобной радости. — Я похитил палочку из гробницы ее последнего хозяина! Против его желания! Сила палочки принадлежит мне!
— Нет, Реддл, она тебе не принадлежит. Обладать палочкой недостаточно! От того, что ты держишь ее в руках и отдаешь ей приказы, она не становится понастоящему твоей. Разве ты не слышал, что сказал тебе Олливандер? Палочка выбирает волшебника. Бузинная палочка еще до смерти Дамблдора признала своего нового хозяина в человеке, который и не думал завладевать ею. Новый хозяин забрал палочку у Дамблдора против его воли, так и не поняв, что он сделал, и самая опасная волшебная палочка на свете признала его власть над собой.
Грудь Темного Лорда тяжело вздымалась, и Гарри чувствовал, как зреет заклятие, как оно растет внутри палочки, направленной ему в лицо.
— Настоящим хозяином Бузинной палочки был Драко Малфой. Но и он мертв, а теперь…
На мгновение в глазах Волан–де–Морта мелькнул слепой ужас – и исчез.
Непростительное заклятие несколько раз ударило Его со спины.
Хлопок был подобен пушечному выстрелу.
И в ту же минуту Волан–де–Морт упал навзничь, раскинув руки, и узкие зрачки его красных глаз закатились. На полу лежали смертные останки Тома Реддла – слабое, сморщенное тело, безоружные белые руки, пустое, отсутствующее выражение на змеином лице. Темный Лорд погиб, убитый Делией Блэк. Так жалко, со спины. А Гарри стоял с двумя волшебными палочками в руке и глядел на опустевшую оболочку своего врага. Какое–то мгновение вокруг еще стояла тишина. Потом зал очнулся и взорвался шумом, криками, восклицаниями и стонами. Ослепительное солнце залило окна, все рванулись к Делии с Гарри, и первым к ним подбежал Рон; это его руки обвивали их, его громкий голос наполнял звоном уши. Потом рядом возникли Джинни, Невилл и Полумна, а потом все семейство Уизли, Хагрид, Кингсли, Макгонагалл, Флитвик, Стебль – они не могли разобрать ни слова из того, что все разом кричали им, не могли понять, чьи руки обнимают, тянут, толкают их; сотни людей теснились к ним, желая прикоснуться к Мальчику, Который Выжил, и девочке, что убила Темного Лорда, благодаря которым все наконец закончилось.
Солнце стояло прямо над Хогвартсом, и Большой зал был полон жизни и света. Без Гарри и Делии не могли обойтись ни восторги, ни горе, ни празднование, ни траур. Все хотели, чтобы их лидеры были сейчас с ними; похоже, никому не приходило в голову, что они страшно устали и что им страстно хотелось сейчас побыть лишь с несколькими близкими. Они должны были поговорить с родственниками погибших, пожимать их руки, глядеть на их слезы, принимать их благодарности, они должны были выслушивать поступавшие целое утро новости о том, что по всей стране люди, пораженные заклятием Империус, пришли в себя, что Пожиратели Смерти бежали или были арестованы, что невинно осужденных сию минуту отпустили из Азкабана и что Кингсли Бруствер назначен временно исполняющим обязанности Министра Магии.
Тело Волан–де–Морта вынесли из Большого зала и положили в другом помещении, подальше от останков Джорджа, Тонкс, Люпина, Колина Криви и еще пятидесяти человек, погибших в борьбе с ним. Макгонагалл вернула на место столы факультетов, но сейчас все сидели как попало, за столами смешались преподаватели и ученики, призраки и родители, кентавры и эльфы–домовики. Выздоравливающий Флоренц лежал в углу, а Грохх просовывал огромную физиономию в разбитое окно, и ему бросали еду в смеющийся рот.
Делия, сидевшая рядом с Роном и Гарри заметила у входа в Большой зал измученного Снейпа и не секунды не сомневаясь, бросилась к нему.
— Профессор, вы живы, — на выдохе произнесла Слизеринка, прижимаясь к Снейпу.
— Как видите, Блэк, — он осторожно взял ее под руку и вывел за пределы Большого зала.
Она была зажата между каменной стеной и телом Снейпа, щемящее чувство в груди не давало покоя.
Война кончилась. Стоило бы радоваться, но по ее щекам катились слезы отнюдь не счастья.
— Северус…
Последнее, что она увидела перед собой – были его темные глаза, а затем Делия почувствовала разливающееся по телу тепло, когда Снейп подошел еще ближе.
========== Chapter XLIV. Part II. Love of the Half-Blood Prince ==========
Гарри, Рон и Делия поднялись к статуи горгульи, ведущей к кабинету Дамблдора.
Мраморная лестница была полуразрушена, часть перил обвалилась, повсюду виднелись пятна крови и осыпавшаяся штукатурка. Где–то в глубине коридоров раздавался голос Пивза, распевавшего победный гимн собственного сочинения.
— Пароль?
— Дамблдор, — машинально сказал Гарри, просто потому что стремился увидеть именно его. К его изумлению, горгулья отодвинулась, и за ней открылась винтовая лестница. Но, вбежав в круглый кабинет, друзья обнаружили, что все изменилось. Портреты, висевшие по стенам, опустели. Ни один директор или директриса не дожидались их тут. Похоже, все они еще не оправились от событий, переходя из рамы в раму по длинным рядам портретов, развешанных по всему замку.
Блэк оглядывалась на дверь то ли в страхе, то ли в надежде, что в любую секунду сюда войдет Снейп.
Спустя пару часов после победы она уже не чувствовала ни радость, ни скорбь: будто смерть близких – все так и должно было случиться, будто все и вело к этому, ведь без жертв не добиться победы.
Сириус и Розалина, Римус и Тонкс, Джордж, Ребекка и Блейз, Криви, Малфой, Крэбб и Гойл – этот список можно было продолжать и продолжать, имена и образы тех, кого забрала эта страшная магическая война навсегда останутся в ее сердце.
