— Kurva! — прервало поток самобичевания вырвавшееся у пострадавшего ругательство, сказанное больно знакомым голосом. — Так вот куда Амелия Мэри Э́рхарт делась! С каких пор ты летать научилась?! И что вы тут обе вытворяете вообще?!!

Значит, Война сумела почуять сквозь проклятый туман кружащего над рекой шпиона и, не зная точное направление берега, чтобы не ошибиться, швырнула свою драгоценную душу точно на траекторию полета своего недруга?

Девушка лишь неловко взмахнула руками, не найдя в себе силы ответить от накатившего на неё эмоционального отката.

Подъем вверх замедлился, и Кира на секунду неподвижно застыла в воздухе, провожая взглядом описавшую вокруг нее круг белую птицу, после чего начала падать обратно. Змееед, сложив крылья, стремительно устремился к воде, быстро увеличиваясь в размерах, а когда достаточно обогнал падающую человеческую фигурку, то перевернулся на спину и поймал лапами, едва не проткнув насквозь загнутыми когтями.

— Знала бы ты, сколько я ждал подобного момента, — плотоядно проклекотал Гаруда, зависнув на месте и приблизив свой клюв к все еще находящейся в состоянии шока Кире, которым пробить череп не сложнее, чем яичную скорлупу. — Однако сейчас не до этого... — опомнившись, развернулся и принялся кружить над местом пропажи своей цели. — Какой гений придумал лезть в чужой домен да ещё и на это подобие левиафана? Даже мне, когда я прочесывал их территорию, приходилось быть тише мыши, потому как на чужой территории даже окружающая среда играет против тебя, не говоря о сотне сильных тварей, слетающихся на свет, как мотыльки. С пятеркой таких мне, может, и не составляет труда расправиться даже на их условиях, но уж больно толстая у них шкура, заставляющая выкладываться на полную... — поняв, что снова заговорился, он скосил глаз на притихшую добычу в своих лапах и ощутимо её встряхнул: — Эй! Я к тебе обращаюсь вообще-то! Что произошло между вами и Хароном, что моя контрактница бросила своего любимого питомца прямо мне в лапы, прекрасно зная, что я могу не устоять перед соблазном прикончить тебя?

— А за “питомца” можешь и в глаз получить! — вскинула голову Кира, придав себе оскорбленный вид.

— Рискни здоровьем, — вновь приблизил к ней свой клюв большой и злобный птах, поудобнее перехватив при этом так, чтобы держать лапами за плечи.

— М... Может закончишь придуриваться и поможешь? — резко перевела тему девушка, ощутив непонятную робость при взгляде на оказавшийся напротив лица серебряный глаз размером с большое блюдо. — Не поверю, что ты тут совершенно случайно пролетал!

Глаз сощурился. Наверняка продумывал, что бы такого потребовать в награду за свое вмешательство.

Кира по затянувшемуся молчанию уже догадалась, что одними покусываниями (которые последние годы редко происходили из-за постоянно отгоняющей наглого духа Мор) на этот раз не отделается, но была готова на многое, зная, что в случае потери своей половинки все равно сама долго не продержится. Вот только и сам Гаруда потеряет многое, если упустит “столь ценный образец для исследования и источник информации”.

Огромная хищная птица, что излучала своими выбеленными перьями неяркий мягкий свет, отпугивающий вечный полумрак катакомб, зависла на месте, поднимая парой крыльев мощные вихри, разгоняющие туман внизу и образующие сильные волны на поверхности реки, разбивающиеся о скалы. Птаху было довольно тесно в подземелье, отчего кончики крыльев то и дело цепляли каменные стены, а достаточно открытое пространство было лишь ближе к воде. Но туда Гаруда спускаться не спешил, наоборот поднимаясь все выше, где пространство сужалось, зато был выход на самый верхний уровень подземелья, где под каменным сводом даже ему было раздолье.

Неужели решил сбежать, прихватив глупую человечишку с собой, как закуску?

Но не успела Кира как следует испугаться этой мысли, как не-светлый дух Огня определился и начал снижаться, взяв курс на берег, чтобы там оставить свою пассажирку. Но когда до земли оставалась сотня метров и этот гнусный гад со зловредной ухмылочной собирался разжать лапы, зная, что разбиться здесь невозможно, даже если очень захочешь, он заметил, что опутывающие его с ног до головы нити начали постепенно липнуть к ничего не замечающей тушке, а сам он ощутил слабенький приток желанной энергии... И резко рванул обратно на высоту, испепеляя огненной волной потянувшиеся к живой душе нити, будто намагниченные.

— Просто вспомнил, что любой, вступивший на проклятую землю, остается здесь навсегда, — буркнул змееед в ответ на недоуменный взгляд.

— Я думала, что любой вкусивший пищу и воду в царстве мертвых остается навсегда, — блеснула знаниями Кира, стараясь не дергаться лишний раз, чтобы острые когти не вспороли ей грудную клетку, словно картон. — Тем более, что ты сам советовал держаться подальше от местных угощений. А вот по земле я не первый год спокойно ходила вообще-то!

— Насчет последнего у Вераса своего проконсультируйся. Я этого сам не понимаю, — завертелся на месте дух, не зная, куда деть мешающий ему балласт, который он может случайно испепелить случайным чихом. — Так... Надоело, — разжал лапы.

Вольная только пискнула от подобной подлости, как повисла в воздухе, словно кукла в руках марионеточника.

— Не смешно! — зло сверкнула глазами вверх, увидев знакомые длинные патлы перевоплотившегося в серафима блондина, который вытянул перед собой руку, опутанную связывающими ее нитями.

— Кто-то остался без защиты, — сладким голосом пропела эта сволочь, явно насмехаясь над беспомощностью своей добычи. — Ну и как ощущения?

— Я буду страшно мстить! — просопела человечишка, против воли дергая то рукой, то ногой в ответ на движения длинных тонких пальцев.

Гаруда резко поднял руку вверх, отчего Киру подбросило, как на резиночке, и, ухватив за воротник, поставил рядом с собой. Она хотела было отпрянуть, но, опустив взгляд вниз и увидев под ногами пустоту, за которой следовала такая далекая земля и плескавшаяся водичка, в которую совсем не хотелось окунаться даже под угрозой расстрела, с паническим воплем вцепилась в прифигевшего духа и попыталась залезть ему на голову.

— Дура что ли? — смерил тот тяжелым взором тушку, уместившуюся у него на руках и пытавшуюся то ли задушить, то ли ощипать, что у нее получалось одинаково коряво. — Совсем страх потеряла?

— А чего тебя бояться? — фыркнула Вольная, немного успокоившись, но хватку на чужой шее не ослабляла. — Хотел бы съесть – не стал бы спасать.

— Весьма смелое заявление тому, кто прямо сейчас тебя выкачивает, — усмехнулся под своей маской шестикрылый. — Ведь для этого мне не обязательно пить твою энергию напрямую. Сейчас достаточно и просто контакта.

— А? — вытаращилась на него блондинка... которая медленно теряла свою белизну, заимев в волосах потемневшие пряди, отчего больше напоминала мелированную. — Так ты... Отпусти меня! — забилась в его мгновенно усилившейся хватке, чувствуя быстро утекающие жизненные силы.

Даже глаза уже светились уже не столь ярко, возвращая свой первоначальный цвет, когда как у Гаруды разгорались всё сильнее, вместе со всё возрастающей жадностью дорвавшегося до деликатеса голодающего.

— Ну куда же ты? Мы только начали знакомиться поближе, — мурлыкнул быстро опьяневший дух, усиливая смертельные объятия и совсем не обращая внимания на трепыхание слабеющей жертвы. — Тем более, что ты сама на меня залезла. Так чего сейчас нос воротишь? — захихикал он, и не думая отстраняться.

“Мор погибла по моей глупости, хоть и предупреждала, что лучше не стоит соваться. Гаруда из меня вытягивает все соки, как паук из мухи, через эту свою паутину, — отстранено думала Кира, уже почти не сопротивляясь, когда острые клыки впились в шею, ускоряя процесс осушения. — Не самое лучшее завершение истории...”

.

.

.

“Делает ЧТО??!” — внезапно пришел мысленный отклик.

И тут всю местность на ближайшие сотни километров накрыл такой чудовищный пресс духовной силы, что камень начал превращаться в пыль, вода в пар, местная живность в пепел, а Гаруда подавился.