Краем затухающего сознания Кира увидела промелькнувшую тревогу и удивление в расширившихся многогранных зрачках шестикрылого, когда тот внимательно посмотрел на источник, но в следующую секунду, разобравшись что к чему, вновь принял беззаботный вид.

— Йо! Ты быстро! — крикнул он, приветственно помахав, для этого дела перекинув бесчувственную тушку через руку, как тряпочку. — А я думал, что больше никто, помимо меня, не промышляет паразитизмом на таком высоком уровне развития и потому гадал, как же ты разделаешься с Хароном. Решила захватить и пожрать его изнутри?

Но выбирающаяся из воды (даже больше драконьей и птичьей форм Гаруды, способных поднять парочку упитанных слонов) тварь не была настроена вести дискуссии с опьяневшим от передоза позитивной энергией болтливым духом. На это явно указывали множество яростно сверкающих алых глаз на прикрепленной прямо к туловищу нелепой голове с частоколом выпирающих вперед зубов и тянущиеся к веселящемуся серафиму разнокалиберные щупальца, которые Гаруда восторженно обозвал тентаклями. Тяжело подтягивая неприспособленное для этого неуклюжее грузное личинкоподобное тело, монстр реки Стикс подняло голову, сразу становясь на двадцать метров выше. Нижняя челюсть с чавканьем разделилась напополам, и чудище в буквальном смысле начало выворачиваться наизнанку. Причем на внутренней стороне разошедшейся по шву до середины брюха оказались не потроха, а миллионы острейших зубов, призванных растирать тела несчастных в кровавую кашу. Ужасающий громогласный рев чудовища снес звуковой волной все уцелевшие после духовного прессинга опоры, отчего обрушилось несколько подземных этажей и где-то засыпало реку, отчего уровень воды в ней заметно снизился. Или же это закон Архимеда в действии и потому воды стало меньше?

— Неплохо откормился, но я не впечатлен, — даже бровью не повел немного унесенный в сторону звуковой волной блондинчик, который за столько веков и не таких кошмариков видел. — Если хочешь меня напугать, то придумай что-нибудь новенькое.

Кажется, монстр задумался над его словами. Поймать щупальцами верткую цель попыток не оставлял, но хотя бы рычать перестал. А потом вдруг как-то скукожился и издал вой боли. Гаруда с возросшей настороженностью смотрел на агонию твари и быстро гуляющие волны судорог по набухающему телу. Минута – и издав последний обреченный вой, кошмарик с грохотом взорвался изнутри, усеивая окрестности слоем из обрывков плоти и внутренностей.

— Оке-е-ей... Это уже куда неожиданнее, — вынужден был признать пернатый, не спеша убирать забрызганный кровавым дождем и прочими подозрительными жидкостями сферообразный барьер. — Но я тоже так умею, так что все равно не впечатлила!

Раскиданные по округе ошметки пришли в движение и начали стягиваться обратно к темнеющей среди костного остатка четырехметровой фигуре, впитывающей всю стекающуюся к ней кровь и растворяющиеся черным разлагающим огнем подползающие обрывки плоти. Тьма от этой фигуры стремительно разрасталась и принимала формы абстрактных созданий. Всего за несколько десятков секунд половину туши весом в сотни тысяч тонн будто языком слизало и переработано в личное могущество твари, что была куда более страшнее почти полностью поглощенного изнутри речного духа.

Не спуская горящих бешенством алых глаз с насторожившегося пернатого, Война подняла руку и начала формировать в ней дымчатую плеть.

— Все-все! Верю! — захлопал в ладоши Гаруда, скрывая свое беспокойство от направленной на него неслабенькой ауры убийства. — Лови!

Глаза демона расширились от такого поворота событий и сменили цвет. Не сформированная до конца плеть распалась, а раскинувшаяся на сотни метров вокруг всепожирающая чудовищная аура стремительно сжалась и плавно подхватила не успевшую коснуться земли фигурку, плавно обволакивая её в тень, как в теплое одеяло. Мгновенно оказавшись рядом с хозяйкой, Мор, все еще в виде расплывающегося черного силуэта с парой огоньков вместо глаз, быстро проверила самочувствие человека.

— Выгулял, поиграл, спать уложил. Плату уже собрал, так что не изволь беспокоиться на сей счет.

— Гар-р-руда-а-а!!! — вопль взбешенной Мор, обнаружившей состояние своей души, мог поспорить с изданным до этого ревом чудовища, но этот гавнюк, получив свое, поспешил слинять подальше и спрятаться, чтобы не провоцировать и так разнервничавшего демона на смертный бой. — Я убью тебя!

— Только через мой труп! – донесло эхо злодейский смех.

Немного пошипев ему вслед для приличия, Война все же не рискнула отправляться в погоню, а переключила всё свое внимание на пострадавшую душу. Оставшиеся от Гаруды паразитические нити проклятья, которые тот сумел переписать на себя, были немедленно уничтожены и заменены на схожие, но невидимые и образуемые не атмосферой Чистилища, а духом Войны лично. Закручивающиеся и переплетающиеся испускаемые режущей кромкой когтей ручейки черно-оранжевой энергии текли неохотно и неуверенно. Но действующие по наитию тонкие пальцы, похожие на лапки паука, меж тем безошибочно воспроизвели всплывший в памяти узор заклинания. Верас не заморачивалась осознанием того, что делает, потому как действовала скорее рефлекторно. И лишь после того, как стабилизирует состояние своей души, влив в неё небольшими порциями часть обширных запасов сил, посмотрит на онемевшие пальцы, задумавшись над природой происхождения данного умения.

Что-то изменилось.

Опустившись на все конечности, она принялась обнюхивать Киру, пытаясь понять, что поменялось. После чего пробежалась придирчивым взглядом по потемневшим локонам и вновь посмотрела туда, где в последний раз почувствовала своего врага.

Что ж, Гаруда добился своего, вылакав всю сокрытую в Кире позитивную энергию до дна.

С одной стороны, Мор это устраивало. Запах пернатого, до того осквернявший человеческую душу, дико раздражал демона и заставлял инстинктивно скалиться на подходящую порой слишком близко хозяйку, отчего приходилось сдерживаться. Сейчас же от Киры, пропитавшейся искаженной маной, пахло правильно, и от осознания этого факта Мор не сумела подавить чисто животный порыв потереться, чтобы закрепить запах, доказывающий их принадлежность друг другу.

Но с другой стороны – светлая энергия, до того заключенная в Кире, была причиной, по которой Война могла поддерживать свою искаженную безопасную форму. А единственный оставшийся доступный источник скорее сам её расчленит, чем добровольно поделится своей силой. Тем более, что Гаруда изначально хотел избавиться от Киры, и у него хватит подлости, чтобы сделать это руками самой Мор. Ведь стоит только ослабнуть остаточному позитивному фону, как энергия Хаоса вырвется из-под контроля и разорвет и без того травмированную душонку на клочки! Впрочем, он может сыграть на нежелании демона терять свою человечность и выдавать энергии ровно столько, сколько необходимо, тем самым взяв Войну под свой полный контроль, чего и добивается...

— М-м-м... Мор...

Очнувшаяся с чувством сильного истощения Кира, не глядя, положила ладонь на предположительное местоположение головы своего внутреннего демона и погрузила пальцы в длинную клубящуюся шерсть-гриву-волосы. Верас оставила планирование убийства и пожирания одной белобрысой скотины и послушно перетекла в облик огромной пантеры. Кошка положила голову на живот и не думающей вставать, бездумно пялящейся на каменный свод Киры и внимательно смотрела на расслабленное лицо, терпеливо позволяя обращаться с собой, как с обычным домашним животным. Кто знает, может быть Вольная расщедрится и позволит откусить задолбавшему петуху голову?

— Как мне всё это надоело, — вздохнула Кира, прекратив поглаживания, чтобы спрятать лицо в ладонях. — Столько лет торчать в этой жопе мира, не имея возможности вернуться, и ради чего? Мы хоть раз пробовали отыскать этого рыжего ублюдка, еби Господь его душу? Да его уже небось давно засосало нахуй в эту червоточину, так что, считай, застряли здесь зазря...

Война не двигалась, но мысленно перенеслась в поток душ, бегло прощупывая каждую, до которой только сумела дотянуться, и не стала скрывать этого от своей половинки. Нелегко имитировать горячую активность в этом деле, когда уже не первый месяц знаешь местоположение Ника Уайлда, но хочешь скрыть это. Хорошо, что Кира пока не додумалась спросить у нее напрямую, позволяя отбрехаться фразой “Без изменений”, а то Мор пришлось бы очень постараться, чтобы выкрутиться.