«Листва с полетами знакома…» Листва с полетами знакома, Ей суждено на землю лечь. И вспыхнет свет в окошках дома, И мягко шаль коснется плеч. Кто шепчет за моей спиною, Кто мне мешает ночью спать? Склонилась осень надо мною, Печальней, чем родная мать. И шелестит вдали осина, Окутав душу холодком, И вязнет под ногами глина, К утру покрытая ледком. ИЗБАВЬ МЕНЯ…
А в душу смотрит тишина И ясный взгляд седого Бога… Е. Кузьмина-Караваева От легкомыслия – к забвению, Окаменелому бесчувствию. Господь, пошли мне избавление, Тогда звезду во тьме – найду свою. Избавь меня от искушения, Всели в меня великодушие… И после кораблекрушения Из моря выберусь на сушу я. «Послушай, это плачет тишина…» Послушай, это плачет тишина, А ветер бродит на другой планете. Горька любовь, но лишь она одна Грустит о невозвратном нашем лете. Другим уже, пожалуй, все равно: Смеемся мы или во сне летаем… Жаль, что открылась нам не так давно Вся сердцевина жизни золотая. В ней пыль веков и равнодушья тлен Однообразны, как пески пустыни. Но в красках осень…Что ей дам взамен? Лишь зерна, замурованные в глине. В капле мёда, янтаря… Быстротечность тусклых зим, Мимолётность ярких вёсен… Образ твой неотразим, Неожиданная осень. Я как терпкая айва: До морозов не поспела! Но тугая тетива Ветра вновь толкает стрелы. Никуда не скрыться мне: Спелой гроздью винограда Растекаюсь в тишине Настороженного сада. В капле мёда, янтаря Отражаюсь, холодея… Слишком поздняя заря, Слишком смелая идея. Камень превращая в пыль, Виноградный сок – в забвенье, Расстелив седой ковыль, Осень медлит на мгновенье. Возвратив душе покой, Ничего не обещая, Свет подарит вдруг такой, Сад в потёмках освещая! С нею я пытаюсь в даль Необъятную вглядеться, И, закутанная в шаль, Мамину – впадаю в детство.. На баштане Я увидела бахчу — И стрелой туда лечу. Сторож – дедушка Осман, Я же – гость, на пир не зван. А вокруг – медовых дынь Аромат… Суха полынь, Но течёт арбузный сок, Поднесёшь ко рту кусок — Мякоть – розой расцвела, Всем, кто пробовал, хвала! – Выбирай арбуз! Щелчок: Звон издал его бочок! Полосат и сахарист, Спел! И мой оправдан риск, Это ведь не кот в мешке, А кавун в моей руке, Словно шар земной, пузат! На баштане – детский сад: Вот помельче карапуз, Он тяжёл, и это – плюс. Минус: не вошёл в рюкзак, Как тащить его мне, как? Крепко обняла его, Сердцем ощутив родство. Рук не разомкну сейчас, Угощу арбузом вас… «Весёлая кровь казака…» Весёлая кровь казака Бессонно поёт в моих жилах. Ей течь предстоит сквозь века, В запястьях пульсировать милых, Под ветром степным горячеть, Под снегом краснеть, как шиповник, Влить в душу – отвагу и честь, А сердце – любовью наполнить. Была для богатых бедой, Зато утешеньем – для нищих! В земле она стала рудой, И маками – на пепелищах. Пробилась сквозь губы – в слова; Нетленная, червь не источит! И шепчут о ней дерева, И волны морские бормочут… Предок Война. Дожди. Полк промок насквозь, Увязла ось… Попал в окружение, И началось унижение… Мой предок – казак: Тоска в глазах, Топал по глине С болью в грудине, Мечтал очутиться В станице родной, Где конь гарцевал вороной… Подростку в деревне отдал сапоги, Простуженный сам, под глазами круги… Не дав погоны сорвать с плеча, Был расстрелян рукой палача. «На току, где хлеб молотили…» На току, где хлеб молотили, Ветер швырял солому. И меня старики простили, С поля двинулись к дому. Там, в беседке из винограда Стол для гостьи накрыли. – Чудо: видеть родное чадо! — Обо мне говорили. «У времени – свои пределы…»
У времени – свои пределы, |
