Еще мы выкупили Бенни у банка. Конечно, держать нюхлера в доме представлялось тем еще удовольствием, с ее сорочьими склонностями, но она так помогла нам, что это было меньшее, чего девочка заслужила. Милая, дружелюбная, неконфликтная и ласковая, она была лучшим кандидатом для первого домашнего любимца Северуса (Мерзавчик, например, под это определение точно не подходил). Узнав о том, что мы ее оставляем, Северус издал счастливый вопль, вздернув вверх кулак в победном жесте, а потом повис у меня на шее, горячо заявляя, что у него самая лучшая мама в мире! Гоблин, который оформлял нам аренду, услышав о желании выкупить зверька, хмыкнул и ехидно спросил:
— Еще не наигрались?
— Северус так к ней привязался, что я просто не могу их разлучить, — тепло улыбнулась я.
— Это будет стоить вам двадцать галлеонов, — проскрипел гоблин. — И то со скидкой, потому что видно, что вы смогли найти с ней общий язык, и мы отдаем нюхлера в хорошие руки.
— Я очень ценю, — кивнула я, доставая деньги и подписывая акт купли-продажи. Сейчас мы с Северусом стали официальными нюхлеровладельцами.
Бенни сидела в клетке и беспокойно посматривала то на нас, то на гоблина. Видимо, думала, что мы собираемся ее вернуть, и уже начала грустить.
— Не волнуйся, — Северус просунул сквозь прутья ладошку и легко погладил ее по голове, отчего зверек зажмурился и придвинулся к нему. — Мы тебя не бросим, Бенни Ганн: морские волки своих не бросают.
Гоблин закатил глаза и снова хмыкнул, с трудом удерживая себя от комментариев. Учитывая, что мы не принесли на реализацию ничего, видимо, он посчитал, что все это время я занималась мартышкиным трудом. Ну, развенчивать его заблуждения я точно не собиралась.
Следующим этапом запланированных действий был мой визит к специалистам-оценщикам Британского музея. Для этой цели я с помощью заклинания иллюзии создала себе образ непримечательного, скучного мужчины среднего возраста. Для магов, конечно, такого маскарада бы не хватило, а вот магглам хватит за глаза. Нанесла иллюзию, лишь выйдя из автобуса рядом с музеем и дойдя до соседнего сквера, сейчас, утром, немноголюдного, нашла в нем укромный уголок. Разумеется, перед тем, как преобразиться, наколдовала еще и чары отвлечения внимания, которые сняла лишь перед окошком справочной уже в самом музее. Девушка-секретарь скользнула по мне равнодушным взглядом и позвала одного из смотрителей, чтобы он проводил меня к оценщикам. Дождавшись, пока смотритель развернется и немного отойдет, я наложила на дверь легкие магглоотталкивающие чары (чтобы нам никто не помешал) и, постучавшись, вошла. В солидном кабинете, среди стеллажей, уставленных книгами и каталогами удобно расположился средних лет худощавый мужчина, чем-то напомнивший мне Василия Ливанова в роли Шерлока Холмса. Наверно, строгим английским костюмом и немного снисходительной манерой держаться. Но эта снисходительность исчезла, стоило мне наложить на него легкий Конфундус. Пока он растеряно хлопал глазами, я подошла ближе и протянула ему стакан воды с разведенными в ней зельями правдивости и симпатии. Это не сыворотка правды: действие зелья правдивости куда слабее и с ним легко бороться, но в сочетании с Конфундусом и зельем симпатии действует замечательно. В первый момент человек даже не может понять, что его к чему-то принуждают, наоборот, он сам хочет поговорить с таким приятным собеседником, а потом уже становится слишком поздно: раз разговорившись, словесный фонтан уже не заткнуть (ну, разве что затронув крайне болезненную для него тему, но этого-то я делать и не собиралась). Задав для проформы пару вопросов о его биографии и жизни и получив в ответ широкую улыбку и подробное повествование, я дождалась паузы и перевела разговор в нужную сторону. Сначала уточнила, сколько сотрудников данного профиля работает в музее и их характеристики со слов моего интервьюера, а потом, убедившись, что все работает, как надо, достала уменьшенные ящики с аккуратно сложенными в них кладами и один за другим стала увеличивать их. Эксперт под Конфундусом следил за моими фокусами расфокусировано-равнодушным взглядом. Закончив с этим, я сняла Конфундус, чтобы вернуть ему ясность ума, и попросила приблизительно оценить найденные мной клады, поставив перед ним ящик с самым дешевым (по сведениям из интернета) кладом. Просияв, эксперт энергично закивал, достал из стола необходимое оборудование и приступил к моей первой находке. Деловито и профессионально поясняя свои действия, он приобрел еще больше сходства с великим детективом, и я действительно заслушалась его пояснениями, а эксперт, получив в моем лице благодарную аудиторию, расправил плечи и вещал. Клад был объемным — килограмм золотых украшений римской эпохи — так что мы потратили на него приличное количество времени.
— Но, как ты понимаешь, — (под действием зелий и Конфундуса, плюс под впечатлением от находки мы быстро перешли на ты), — это все очень и очень приблизительно, — говорил эксперт, поправляя массивные очки. — И цена будет разниться от способа реализации. Мы, например, можем предложить фиксированную сумму, но можно выйти с лотом на аукцион. Сейчас, к Рождеству, как раз начинается сезон.
— Хорошо, — кивнула я (с помощью специального зелья мне удалось добиться приятного мужского баритона). — Тогда давай перейдем к следующему.
— А он не один? — удивился эксперт, только сейчас обратив внимание на выстроившиеся в ровный ряд вдоль стены ящики. Из-за действия зелий вопроса, как и когда один человек умудрился допереть все это богатство, у него не возникло. Обожаю магию! — Ну надо же, как интересно.
Он вскочил на ноги и буквально коршуном подлетел к ближайшему ящику. Вскрывал его, как ребенок подарок на Рождество. И сразу же восхищенно присвистнул.
— Где ты это нашел? — охрипшим от переполнивших его эмоций голосом спросил он. — Если это подлинник… В Европе обнаружено всего четыре такие чаши, Бронзовый век… Да еще в таком прекрасном состоянии…
В общем, я поняла, что это надолго. Весь этот день мы посвятили оценке, а потом, уже вечером, я с легким чувством угрызения совести стерла ему память о моем визите и кладах, после чего снова наложила Конфундус и дала антидот к зельям. Уходила, унося с собой кипу исписанных листов к каждому кладу, а завтра собиралась посетить этот же музей, нанеся визит некоему И. Г. Райту, коллеге моего “Шерлока”, чтобы повторить эту процедуру. А потом и остальных по списку.
С предварительной оценкой закончила только через восемь рабочих дней. Просмотрев и сверив записи, наложила на себя очередную личину и теперь уже официально получила экспертизу на несколько найденных мистером «Шелдоном Купером» кладов. Для того чтобы провернуть это, мне потребовалось настоящее удостоверение личности, так что я решила немного пошутить, даже если этот юмор будет понятен лишь мне. Паспорт сделать было проще простого: с помощью Акцио призвала ближайший паспорт, скопировала его заклинанием и с помощью других чар добилась того, чтобы буквы и цифры изменились на нужные мне, при этом сохранив свой шрифт и размер. Потом, уже наложив на себя иллюзию Шелдона, зашла в ближайшее фотоателье и сделала фото на паспорт, а чуть погодя заклинанием поменяла фотографии. Оригинальный паспорт под самой первой неприметной личиной сдала в ближайшее к парку бюро находок. Потом господин Шелдон Купер с помощью еще нескольких Конфундусов был занесен в общий реестр граждан Великобритании, обзавелся банковским счетом, страховкой и даже биографией (родился, учился и т.п.). Он исправно платил налоги, пять лет назад получил диплом о среднем образовании, закончив государственную школу. Молодой человек из-за болезни был вынужден находиться на домашнем обучении (заключение врача тоже нашлось).
Еще при моих первых беседах с экспертами выяснилось, что фонды Британского музея не безразмерны. И все эксперты сошлись на том, что два клада из всех интересуют музей больше всего. Учитывая суммы, которые готов был выложить за них музей, и разделяемое ими всеми мнение, что частные коллекционеры на аукционе заплатят меньше (слишком специфичные лоты), я договорилась об их выкупе с музеем. В общей сложности эти два клада потянули на два и восемьдесят пять сотых миллиона фунтов стерлингов. Помимо денег из Британского музея мистер Купер вынес несколько заверенных оценок по другим своим кладам, а чуть погодя выставил их в Сотбисе на аукционе, приуроченном к Рождеству. Стоит ли говорить, что торги прошли удачно?
