- Она умерла, спасая меня, – тихо сказал Гарри. – Как и ты. Я всегда хотел поблагодарить за это.

- Ты же мой маленький Бемби, – грустно усмехнулся Джеймс. – Я не мог поступить иначе. Но Лилз! Мерлин, моя Лилз!

Его голос сорвался, и маг сгорбился, спрятав лицо в руках.

- Зато мы теперь снова вместе.

Джеймс вздрогнул и, обернувшись, увидел стоящую рядом жену. Резко встав, он заключил ее в объятья.

- Лили! Любимая, прости-прости-прости-прости…

Он шептал, осыпая лицо женщины поцелуями, а она тихонько смеялась, стараясь не дать волю слезам. Гарри и сам пару раз шмыгнул носом.

- Ну все, хватит, – взял себя в руки Джеймс, но жену так и не отпустил. Он присел и потянул ее себе на колени. Лили независимо фыркнула, но сопротивляться не стала. – Гарри, рассказывай, что я пропустил. Ты, разумеется, живешь с Сириусом? Где он, кстати?..

Джеймс слушал рассказ сына и не верил своим ушам. Сириус в Азкабане? Снейп – преподаватель зелий? Люпин ни разу не пришел навестить его Сохатика, да и даже в школе продолжает сохранять дистанцию? Гарри живет у магглов? Радовало лишь то, что Волдеморт был повержен, так что его сыну не угрожал психованный маньяк, поверивший в какое-то мутное пророчество. А еще неправильный эльф, сбежавший Сириус, странные идеи сына…

Он помотал головой и еще крепче обнял жену, понимая, как ей тяжело было узнать все это.

- Знаешь, Гарри, – вздохнув, начал делиться идеями Джеймс. – С Сириусом нужно обязательно связаться, чтобы он не натворил глупостей. Он – твой опекун, и я был бы рад, если бы он забрал тебя от этих ужасных магглов.

- Знаешь, Джеймс, – задумчиво заметила Лили. – А вот я уже не уверена, что все так плохо. Сам посуди: наш мальчик вырос умным, самостоятельным и талантливым магом, лишенным иллюзий, пробивным и рациональным. Как думаешь, расти он с Сириусом, Блэк смог бы подать ему нужный пример для подражания? Вот и я не уверена. А уж чему бы он его научил… Один этот его мотоцикл и косуха чего стоят.

- Да, но он все равно нам нужен, – твердо сказал Джеймс. – И я знаю, как надо назначить встречу. Бери пергамент и пиши: «Здравствуй, бродяга! Как твое ничего…»

Ответ от Блэка пришел в тот же день. Письмо было очень эмоциональным, а некоторые моменты Гарри даже не рискнул зачитывать вслух, поняв, что у него язык не повернется озвучить это при маме. Встречу назначили на выходные в Визжащей хижине. Про тайный ход, ведущий от Гремучей ивы до этого дома на окраине Хогсмида, Гарри тоже рассказал отец, а еще о порядке действий, необходимых для нейтрализации коварных и довольно опасных веток. За эти несколько дней отец выпытал у сына практически все его школьные приключения (которых было откровенно негусто) и сам с живостью делился своими самыми интересными проделками.

- А как же профессор Снейп? – как-то раз, не выдержав, спросил Гарри. – Ты никогда не рассказываешь мне о том, как вы шутили над ним.

Джеймс виновато покосился на Лили, и, вздохнув, ответил:

- Да о чем там рассказывать… Придурком я тогда был, ревность в жопе играла: он все время рядом с моей Лили крутился, за что и огребал по сальным культяпкам.

- Джеймс! – возмутилась Лили такому определению ее школьного друга.

- Но, Лилз! Это не оскорбление, это констатация факта! – вскинулся Джеймс. – У него руки постоянно какой-то дрянью были перемазаны, как и патлы, и нос лоснился… В общем, тот еще красавец. И потом, я же при Гарри его Нюнчиком не зову…

- Джеймс!

- Понял-понял! Прости, само вырвалось. Так вот, после школы мы с ним и не виделись совсем, а потом, когда он нас о Том-кого-нельзя-называть предупредил, даже вроде как помирились. По крайней мере, я у него прощение за наши шутки попросил, а он кивнул и ушел.

Лили только молча покачала головой, глядя на мужа с мягкой укоризной, из серии «придурок-придурком, но ведь все равно люблю».

Огромный черный пес сидел на полу хижины. При виде Гарри он оживился и радостно замолотил хвостом по доскам, подняв целое облако пыли.

- Гарри! – крестный, перекинувшись, подошел к Поттеру и притянул его к себе. – Как ты вырос! Совсем на Джеймса не похож, но глаза Лили.

- Кстати, они хотели с тобой пообщаться, – хмыкнул Гарри и залез рукой в кошелек, чтобы достать портреты.

После взаимных охов, вздохов и иных проявлений восторга от встречи, Сириус все-таки рассказал, почему он совершил побег.

- Этот ублюдок, Хвост, в Хогвартсе! Я видел его на фотографии. Вот, смотрите.

На свет появилось уже знакомое Гарри фото с семьей Уизли.

- Не знал, Бродяга, что в Азкабан доставляют свежую прессу, – подколол его Джеймс.

- О, заткнись! – хмыкнул Блэк. – К нам с визитом приходил министр, и был настолько любезен, что одарил этим номером. Увидел Петтигрю…

- Но как ты понял, что эта крыса – он? – въедливо уточнил Гарри. – Подожди, дай я сам угадаю… Передняя лапа?

- Точно, – рассмеялся Сириус и потрепал крестника по плечу. – Ты такой же головастый, как Джеймс. Еще когда я погнался за ним в тот Хэллоуин, он, перед тем как обернуться крысой, сам его себе оторвал. И сбежал, жалкий трус.

- Я помню, – кивнул Гарри. – Говорили, что от него остался всего лишь палец. Но как ты смог сохранить свой рассудок рядом с дементорами? Ты окклюмент?

- Окклюмент? – рассмеялся Сириус. – Нет. Думаю, единственной причиной, почему я не потерял рассудка, была мысль, что я невиновен. Ее не назовешь счастливой мыслью, дементоры не могли высосать ее, но она сохранила мой разум и самосознание. А когда приходилось уж совсем круто, я превращался у себя в камере. Вы же знаете, дементоры ничего не видят, – он сглотнул, – они воспринимают людей только через их эмоции... И они ощущали только, что мои чувства в эти часы делаются менее... менее человеческими, менее сложными. Скорее всего, они думали, что я схожу с ума, как все остальные узники. Это их не беспокоило. Но я был очень слаб, и не было никакой надежды, что я с ними справлюсь без волшебной палочки. Летом я увидел Питера на фотографии и догадался, что он в Хогвартсе, рядом с Гарри. Идеальная позиция для нападения, если однажды он проведает, что Темный Лорд вновь набирает силы. Так что нужно было действовать. Ведь я единственный знал, что Питер еще жив. У меня в голове как будто зажегся свет, появилась цель, навязчивая идея, которая придавала мне силы, проясняла ум. Однажды вечером, когда дементоры принесли еду, я выскользнул в открытую дверь в облике пса. Им настолько сложнее улавливать чувства животных, что они были сбиты с толку, а я был так истощен, что сумел пролезть сквозь решетки. В обличье пса переплыл пролив, побежал на север и так добрался до окрестностей Хогвартса. Все это время жил в лесу, и там меня вдруг находит та сова… Если честно, я уж было решил, что это подстава авроров, но когда прочитал твое послание, Сохатый...

Сириус покачал головой, не в силах передать охвативших его чувств.

- Ладно, – прочистив запершившее горло, сменил тему Джеймс. – Что будем делать?

- А что тут думать? – горячо вскинулся Сириус. – Я проберусь в Хогвартс и сверну шею ублюдку. Двенадцать лет мечтал это сделать.

- Так не пойдет, – замотал головой Гарри. – Один раз ты уже попытался отомстить и загремел в Азкабан. Ты сидишь там за что? За убийство тех магглов и Питера Петтигрю. Ничего другого на тебя нет. Значит, если мы предоставим живого Петтигрю для допроса, ты будешь реабилитирован.

- Но, Гарри… – начал Сириус, но Поттер рукой попросил дать ему закончить.

- Разумеется, скандал попытаются замять, чтобы не дать усомниться в правильности действий министерства, Визенгамота и Аврората. Поэтому нужно будет заручиться поддержкой прессы и, желательно, еще какой-нибудь сильной официальной структуры. Кто у нас может противостоять министерству магии?

- Да разве что зеленые коротышки, – рассмеялся Сириус. – Вот уж скользкие твари! Но они в дела волшебников принципиально не вмешиваются…