К моему изумлению управление ГАИ города Тольятти под руководством бравого полковника отличилось в снижении показателей аварийности на дорогах за девяносто первый год!

Общее впечатление по результатам инспекции удручало своей тоскливой безнадежностью. Все плохо. Техники нет, бензина нет, денег на зарплату сотрудникам нет, коммунальные услуги не оплачиваются с января девяностого года.

Уровень преступности по области вырос за прошлый год вдвое по сравнению с предыдущим годом и впятеро по сравнению с "эталонным" восемьдесят пятым годом и также вдвое выросло количество нераскрытых дел.

Самый большой рост количества преступлений — грабежи и кражи, повысилось на тридцать процентов количество убийств и тяжких телесных преступлений — особенно на бытовой почве.

А вот количество преступлений против государственной собственности наоборот сократилось на пятьдесят процентов!? Есть повод поразмышлять, тем более информации к размышлению мне органами службы безопасности подкинуто предостаточно.

Начальник инспекции подвел итоги своего выступления и озвучил распределение мест отделов милиции области виде большой таблицы два на два метра с звучным заголовком — результаты оперативно- профилактических и плановых мероприятий по итогам девяносто первого года, с выставлением оценок по всем видам служебной деятельности каждого отдела милиции, а также общей оценкой и местом в итоговой строке.

Такой вид представления информации еще не получил широкого распространения. Выставленная на обозрение таблица всколыхнула зал. Многие заинтересованно зашушукались, обсуждая с соседями свои оценки и итоговые места в общем рейтинге.

Дождавшись когда взбудораженный зал слегка утихнет, начальник комиссии по моему знаку представил мне слово для выступления:

— Уважаемые товарищи, слово предоставляется президенту Российской Федерации Ельцину Борису Николаевичу!

Я встал, дождался когда смолкнут бурные и продолжительные, вышел из-за стола и на ходу, негромко но торжественно пропел первую строку милицейского "гимна":

— Наша служба и опасна и трудна, — подойдя к плакату, я заложил руки за спину, и слегка покачиваясь взад-вперед, повысил голос, — и на первый взгляд как будто не видна!

В зале за моей спиной кто-то нервно хохотнул. Резко повернувшись кругом, я жестко рубанул сплеча:

— На второй взгляд тоже не видна, на такую работу, — махнул я рукой в сторону плаката, — и смотреть-то тошно. Профилактика преступлений, профилактика правонарушений среди несовершеннолетних, количество обращений граждан в отделы милиции, преступность в общественных местах, незаконный оборот наркотических веществ.

Зачитал я несколько заголовков столбцов таблицы и спросил:

— Вот ЭТО результаты вашей работы? — выделил я ударением слово это, сделал паузу и осмотрел притихший зал. — Согласен, в какой-то мере это, мммм…часть вашей работы, выраженная в цифрах и процентах по сравнению с предыдущим годом или периодом. В каждом отделе милиции где-то рост, где-то снижение отдельных показателей, чуть-чуть критики и самокритики и с чистой совестью работаем дальше. Так?

Помолчал, вглядываясь в глаза и лица сидящих в зале. Часть присутствующих смело, кто-то нагло и ехидно, отдельные со скрытой усмешкой смотрели на меня. Ну-ну посмейтесь, я следом похохочу… немного попозже.

— Вот не стыкуется у меня, — я ткнул пальцем в таблицу, — снижение количества обращений граждан и профилактика правонарушений с ростом убийств, грабежей, разбойных нападений и краж.

— А эти две колонки, — я продолжал ковырять плакат пальцем, — рост административных правонарушений и снижение аварийности на дорогах в Заводском районе города Тольятти радуют взгляд своей согласованностью, лишь не понятно мне почему добрые дяди гаишники вместо штрафов выписывают предупреждения и грозят пальчиком ай — я — яй!

Подойдя к краю сцены я остановился напротив бравого гаишника:

— Полковник Кутяпов подымитесь сюда на сцену.

Недоумевающий начальник управления ГАИ города Тольятти выдавил себя из кресла и тяжело отдуваясь, пустился в путь. С трудом преодолев четыре ступеньки, ведущие на сцену, Кутяпов встал на указанное мной место лицом к залу.

— Аварий в два раза меньше прошлого года, — подошел я снова к таблице, штрафов — меньше в четыре раза. Не статистика — песня!

Полковник приободрился и попытался приосаниться, не уловив иронию в моем представлении.

— Зарплата полковника, — я подобрался к Кутяпову вплотную, — шестьсот рублей в месяц, в должности два года, на сберкнижке товарища сорок четыре тысячи рублей, на сберкнижке жены еще пятнадцать…. тысяч.

За двадцать лет работы от лейтенанта до полковника его заработок составил, — я бросил взгляд в справку, — чуть более семидесяти тысяч рублей. Живет семья полковника в четырехкомнатной квартире.

В собственности: дача с домиком 200 метров квадратных, стоимостью на глазок двадцать тысяч, оформленная на супругу, автомобиль ВАЗ -06 1990 года выпуска, у жены ВАЗ и у сына ВАЗ — 09, у отца полковника — пенсионера тоже ВАЗ, у тестя для разнообразия Волга Газ-24. Откуда дровишки? — подойдя нос к носу, вызверился я на полковника.

Натужная краснота гаишника сменилась бледностью, пот выступил на блестевшей залысине, руки зажили самостоятельной жизнью, теребя кант на галифе.

— Да как… вы сме, — всхлипнул подавившись воздухом полковник, — я непорочно, эээ… безупречно, — и срываясь на визг выкрикнул, — не обязан никому отчитываться! У нас презумпция!

Попытавшись принять независимый вид, выплеснул из себя, брызгая слюной: — Я, я адвоката требую! У меня жена тоже хорошо зарабатывает и бабушка…. наследство…. Вот! — сочинив на ходу отмазку, торжественно уставился на меня Кутяпов, под нервные смешки из зала.

— А у меня совсем другая информация. Совместной, негласной проверкой сотрудников инспекции МВД России, службы безопасности и генеральной прокуратуры выявлены факты круговой поруки и коррупции в организованной преступной группировке, созданной на базе управления и отдельного батальона ГАИ города Тольятти.

Банда в пятьсот рыл живет и здравствует при попустительстве и прямом участии руководства МВД и прокуратуры города.

Такой вот нелегальный прейскурант имеется у каждого сотрудника ГАИ: управление автомобилем в нетрезвом виде — штраф 100 рублей или прокол штрафного талона с лишением прав, управление автомобилем без документов — штраф 50 рублей или штрафстоянка в ГАИ до выяснения, превышение скорости — штраф 10 рублей или прокол штрафного талона.

Далее более взрослые цифры. Постановка на учет краденых автомобилей, без документов — оплата тысяча рублей, выдача "блатного" номера пятьсот рублей, талон техосмотра, в том числе на новые автомобили, выкатывающиеся с завода — пятьдесят рублей.

Перелистнув пару страниц доклада, я озвучил еще одну статью дохода бравых гаишников:

— Каждый сотрудник ГАИ еженедельно, в рамках подчиненности, несет в клювике семьдесят процентов добычи, что стимулирует личный состав ну к ооочень активному вскрытию правонарушений и изысканию дополнительных источников нелегального дохода.

Я даже больше скажу, каждому сотруднику ГАИ на утреннем разводе дается план сдачи "налога" в цифрах, понимаешь!

У каждого Тольятинского бандита есть личный гаишник на зарплате, который прикрывает их беспредельную наглость на дорогах, попутно загоняя пострадавших в авариях граждан — кого в финансовую кабалу, а кого и в гроб!

Напряжение в зале и в президиуме достигло наивысшей точки накала. Глава Самарской области катал желваками и искоса переглядывался с прокурором и министром внутренних дел.

— Веселимся дальше? Выстроена строгая иерархия отката. Для непонятливых — выплаты дани, от рядового патрульного до министра внутренних дел области и выше!

Генерал милиции Иваньков судорожно дернулся за столом президиума и с треском сломал шариковую ручку.

Я покачал головой, оглянувшись на шум в президиуме: