— Твои справа, я слева, — распределил секторы наблюдения Самохин.

Чесноков, дернул правой рукой за ручку, открывая дверь нараспашку и, вместе с Самохиным, задвинул щит в палату.

Татарин заглянул следом, высовываясь из-за щита. Прогремела короткая очередь в три патрона чвиркнув по верхнему краю щита и отбросила татарина назад в коридор.

— Аааа, сука, — бросился вперед Самохин, вычленив взглядом двух террористов, в противоположном конце палаты, один из которых набивал на ощупь патроны в магазин, а второй в это время пытался воткнуть новый магазин с патронами в автомат. — На тебе, — выстрелом в голову расплескал мозги, изготовившегося к стрельбе бандита Самохин, впечатывая с разбегу сапог в лицо его коллеги, снаряжающего магазин, вынося ему челюсть.

Террорист опрокинулся на спину, придавив взвизгнувшую заложницу. Самохин подскочив добавил с ноги по ребрам и, схватив бандита за воротник, сдернул с заложницы. Перевернул на живот, заводя руки за спину, и оглянулся на Чеснокова.

— Держи гада, — крикнул Чеснок, выдернул из кармана моток проволоки, быстро скрутил руки и ноги чеченца, стягивая их между собой, заставляя бандита выгнуться колесом. — Самоха, че с татарином, куда он делся?

Сержант оглянулся, — сейчас, пакуй этого, — ибросился к выходу из палаты. Татарин лежал посредине коридора на спине, раскинув руки в стороны. Слетевший прицел ночного видения валялся рядом. Самохин осторожно выглянул по сторонам, высунулся в коридор и прихватив товарища за разгрузку втянул в палату.

— Сейчас, сейчас я тебя перевяжу, чертов агрегат, ни хрена не видно, все расплывается! Сашка, Сашка не молчи! Ты как?

Самохин стащил с головы ПНВ вместе с противогазом. Привыкшие к люминесцентной картинке глаза, без прибора вообще отказывались что-либо видеть.

— Чеснок фонарик есть? Подсвети!

— Сейчас, — Чесноков стянул с головы ПНВ, достал фонарик и, прикрывая луч рукой, направил на татарина. Луч света скользнул по залитой кровью разгрузке солдата и уперся в выбитое стекло глазницы противогаза.

Самохин трясущимися руками вытащил индпакет, зубамиразорвал упаковку и замер, пытаясь понять — как и что перевязывать.

— Противогаз сними, — прошипел Чесноков.

Сержант ухватился за хобот противогаза и осторожно стянул с головы солдата. Хлюпнула заполненная кровью маска противогаза. Взгляду предстала безрадостная картина. Пуля вошла в глаз и вырвала затылочную часть черепа. Самохина замутило, еле сдержав рвотный порыв, он бережно положил голову товарища на пол и выдавил сдавленным шепотом: — Все, нет уже нашего татарина.

— Как же так, — тяжело опустился на пол Чесноков, — через два месяца дембель должен был быть, а он…

Глава 20 Мы тоже можем играть в такие игры

Газета "Правда" 1 июня 1992 года

Посольство России в Турции направило ноту протеста в министерство иностранных дел Турции в связи с освобождением террористов, угнавших самолет в ноябре прошлого года. Министерство иностранных дел обвиняет руководство Турецкой республики в грубом вмешательстве во внутренние дела Российской Федерации, финансовой и материальной поддержке бандформирований на территории Чеченской республики.

Министр иностранных дел РФ, Чуркин Виталий Иванович, потребовал официальных объяснений и извинений и сделал жесткое заявление от имени Правительства Российской Федерации о возможных встречных мерах по всесторонней поддержке курдского национально-освободительного движения.

Посольство Турции в России вручило в министерство иностранных дел России встречную ноту в связи с заявлением Чуркина, назвав его политическим шантажом, грубо попирающим нормы международного права.

***

После ночного штурма прошло двое суток, заполненных следственными мероприятиями, разминированием зданий больничного комплекса, вывозом оружия и боеприпасов, предварительными допросами захваченных террористов.

В плен попало полтора десятка относительно целых боевиков. Руководствуясь приказом главнокомандующего президента Ельцина, десантники и спецназ открывали огонь на поражение по всем вооруженным лицам, оказывающим сопротивление. В ходе штурма погибло тридцать семь заложников, семьдесят человек было ранено, в основном от огня террористов.

Группа террористов в количестве пятидесяти человек попыталась прорваться в сторону реки Кумы, но фланговым огнем с двух опорных пунктов была рассеяна.

Потери спецназа и десантников составили двадцать пять человек убитыми и тридцать три человека ранеными, не смотря на защитную экипировку и применение раздражающих органы дыхания и зрения химических средств.

Кроме того, в первый день, было убито двадцать один сотрудник милиции при нападении на отдел милиции и сорок мирных жителей при захвате заложников. Двенадцать заложников террористы расстреляли в качестве устрашения, для подкрепления выдвигаемых требований.

Общие потери составили сто пятьдесят четыре человека, в том числе восемьдесят девять человек жителей Буденновска.

Возле больничного комплекса оцепленного силами спезназа внутренних войск, где все еще проводились следственные мероприятия, собралось более пятнадцати тысяч человек с цветами, портретами погибших родственников, с траурными лентами. Все прилегающие улицы были запружены людьми. Не было никаких сообщений в прессе и по телевидению, но люди поодиночке и целыми семьями стягивались к месту трагедии.

В проломе бетонного ограждения стоял закопченный, подбитый бронетранспортер. Люди подходили, возлагали возле него цветы, фотографии родственников, некоторые ставили свечи и, постояв в молчании, отходили в сторону, предоставляя возможность следующим за ними отдать последние почести жертвам терракта.

Постепенно поминальный характер мероприятия перерос в стихийный митинг. Исконные русские проблемы, вскрытые в свое время Герценом " Кто виноват?" и вытекающие из первого "Что делать?" начали овладевать массами, взведенными плачем и отчаянием людей, потерявших родных и близких.

Стихийно возникающие то тут, то там митинги протеста вылились в массовое шествие жителей к районному отделу милиции, где продолжал работу штаб антитеррора.

Людской водоворот кружил у здания, с требованием жестко покарать террористов.

Бензинчику в костер народного гнева плеснули и средства массовой информации, в том числе и иностранные, представители которых заполонили город, ежечасно смакуя и пережевывая, как жвачку, произошедшие события со страниц газет и экранов телевизоров. Предоставляя газетные полосы газет и эфирное время различным политологам, обозревателям, депутатам и даже экстрасенсам, осуждающих действия и бездействие властей, повлекшие такие значительные жертвы среди мирного населения и заложников.

Телерадио ведущие, репортеры, вместе с своими гостями обсасывали каждый эпизод многоплановой драмы, выискивали виновных и крайних. Некоторые дописались до того, что обвиняли в происшедшем президента и правительство. По их глубочайшему убеждению, именно политика руководства страны привела к трагедии, когда недовольство масс выплескивается на улицы и стремление угнетенных национальностей к свободе принимает такие уродливые формы как терроризм.

***

Сегодня я сделаю то, за что меня проклянут миллионы, осудит вся прогрессивная мировая общественность, а Россию еще долго не примут в Совет Европы. Хотя я и подстраховался, создав видимость законности своих действий. Пока я гонял военных с генеральскими звездами и организовывал работу штаба антитеррора, Пулин по моей подаче, фактически силой продавил в Верховном Совете поправку в уголовный кодекс о смертной казни за терроризм, захват заложников и, под шумок, за производство и сбыт наркотиков.

Поправки были внесены от администрации президента, под видом ужесточения ответственности, чтобы припугнуть террористов на переговорах с целью вынудить освободить заложников и сдать оружие. Помилование по этим статьям подразумевалось только для лиц, добровольно сдавшихся или участников сообщивших заблаговременно о планируемом преступлении, вернее преступление для таких граждан переквалифицировалось по другим статьям уголовного кодекса.