Но вот хозяин дома постучал серебряной вилочкой по своему кубку, как завзятый посетитель светских раутов, и произнес:

–Дорогие гости! Я, как хозяин Тёмного дома Кларенсов, весьма (его кадык снова как-то особенно дрогнул) ценю, что вы прибыли в ответ на мой призыв. В благодарность я хочу пригласить вас всех на Тёмный бал, который начнется через час после нашего ужина. Я хочу, чтобы вы ели, пили и веселились. А после поднялись в свои покои и облачились в маскарадные костюмы.

–Тёмный бал? – спустя каких-то десять минут Лаки вприпрыжку неслась за Мастером по лестнице, стараясь не отставать. В создавшей толчее их никто особо не  слушал. – Это что еще такое?

–Не знаю, – Мастер выглядел обеспокоенным, – это вряд ли обыкновенный бал, так что держись рядом со мной во что бы то ни стало.

–Но как я узнаю тебя, – прошептала Лаки, оставшись в своих покоях одна.

Она посмотрела на кровать. Слуги не только доставили в комнату багаж Катежины, но и приготовили ее костюм. Одним из его элементов была маска в пол-лица.

-Я едва нашел тебя, – снова знакомый голос за ее плечом.

Час назад Лаки переоделась в маскарадный костюм – это было странное платье, совсем не похожее на пышные бальные наряды, что она представляла. Простое черное платье в пол с оголенными плечами, легкое кружевное болеро и маска – больше ничего. Служанки очень быстро и легко убрали копну ее волос. Когда Лаки после всех приготовлений подошла к зеркалу, то не узнала свое отражение. Незнакомая девушка, пожалуй, немного худовата, но в целом она выглядела неплохо. Правда, совершенно неузнаваемо. И по ее телу то и дело шли мурашки от мысли, что она не узнает Мэтуу. Но он сам нашел нее. Он был в бархатном старомодном костюме и в маске. Оркестр заиграл в полумраке медленную и тягучую музыку, а церемониймейстер выкрикнул что-то на незнакомом Лаки языке.

–Почему все надели черное?

–Я не знаю. Это может быть частью ритуала.

–Не желаю принимать участие в ритуалах.

–Я знаю. Я тоже не хочу этого.

–Мастер…

–Не называй меня Мастер, – рука учителя, ведущая ее вальсировать к середине зала, больно сжала ее запястье, – я твой дядя пан Ежи…

–Я помню, – за маской не было видно глаз Мастера, но почему-то было ощущение, что он насупил брови, – просто мне страшно.

–Если мы не будем вести себя глупо, ничего не случится. Ни с кем не разговаривай. А если…

Тут унылый голос церемониймейстера откуда-то сверху скомандовал: "Поменяйтесь парами!", и соседние пары запнулись, потому что Мастер и Лаки так и не поменялись партнерами,  а продолжали танцевать друг с другом.

–… а если тебя будут о чем-то расспрашивать, дай мне знать, кто это.

–Хорошо. Я все сделаю правильно.

В зале царил синеватый полумрак, и все, даже слуги, были в масках, так что лиц было не различить. Лаки же, кружась в танце, не могла не смотреть на одну особую фигуру – маска сидела в кресле в углу в темном плаще и, не отрываясь, глядела в ее сторону. Не могло ли ей показаться? Лица ведь не разобрать.

Еще немного –  и маска начала медленно подниматься. Очень высокая фигура. А потом так же медленно, но неумолимо, маска направилась в их сторону, не сворачивая.

–Кажется… – начала было Лаки, но не успела договорить.

–Поменяйтесь парами!

Маска шагнула вперед и практически выхватила Лаки из рук учителя. Мэтуу на секунду обернулся, но тут же был вынужден подать руку другой партнерше. А маска начала танцевать с Лаки.

Итак, очевидно, что это мужчина – высокий и поджарый. У него длинные худые кисти рук, она это почувствовала. Но, несмотря на худобу, эти руки сильно и уверенно вальсировали. Он молчит, ничего не сказать про голос… Кто это? Лаки перебирала в голове образыгостей – все они были либо толще, либо ниже… Девушки… они тоже не подходили. Лаки была чуть ли не самой высокой среди них. Хозяин дома? У него такая строгая выправка… Умеет ли он двигаться так же мягко и плавно, как Маска?

Все эти рассуждения выстроились в ее голове быстро, за несколько секунд. Но потом они пропали, потому что вдруг…

Стало понятно, что Маска смотрит ей в глаза.

Сначала Лаки стала жарко, а потом холодно, ладошки противно вспотели. Кровь прилила к ее лицу и на секунду Лаки решила, что ее разоблачили.

Нет, это было что-то другое. Она была слишком юна и не имела опыта общения с противоположным полом. Не знала, как мужчина может себя вести. Отеческая забота Анжело и холодная строгость Мастера  – вот и все ее познания о мужчинах.

Маска, вальсируя, поглаживала ее руки. Маска сплетала с ней пальцы. Один сильный рывок – и Лаки с маской сдвинулись еще ближе. Голова Маски дотронулась до щеки девушки, она почувствовала на шее горячее дыхание. Дыхание Маски, ее дыхание подействовали на нее так, что глаза стали видеть все как в тумане, а ноги – подкашиваться. Простым взглядом, дыханием, этой лаской рук Маска заставил ее забыть обо всей осторожности. Прояви он сейчас настойчивость, поведи ее за собой – и она пошла бы за ним, не задумываясь, в любой уголок замка.

Эта мысль была такой же резкой и противной, как таракан в изысканном крем-брюле. Лаки вздрогнула от омерзения, и ее голова прояснилась. Она попыталась отстраниться от Маски, но вдруг заметила, что пальцы, еще недавно ласкавшие ее, впились в запястья клешнями.

Музыка стихла.

–Отпустите, – тихо сказала Лаки, и голос ее предательски дрогнул. – Отпустите, или я закричу.

На секунду Маска замер. Потом захват неторопливо стал разжиматься, фигура сделала шаг назад, чуть не запутавшись в плаще. Во всем этом угадывались виноватые жесты.

–Подойдите ближе, – услышала она знакомый голос. В центре зала стоял Кларенс.

"Не он".

Фигуры танцевавших собрались вокруг. Лаки бросилась отыскивать Мастера и облегченно вздохнула, наконец встав рядом с ним.

–Мы собрались здесь во славу нашего господина Чернокнижника! – заунывно провозгласил Кларенс. – Эта ночь… станет для вас особенной. Присоединяйтесь к темному Братству, веселитесь во славу нашего Темного господина!

Вдруг раздался слабый вскрик. Толпа расступилась, и в середину залы вышли слуги. Они вели под руки трепыхавшуюся девушку. Молодую. Тоже всю в черном. На его фоне в глаза бросалась поразительная мертвенная бледность ее кожи.

–Постойте… это какая-то ошибка… Я не крала ничего, клянусь, не крала!

Девушка вся дрожала, и на Лаки накатило вязкое, липкое нехорошее предчувствие.

–Я хотел показать вам, как наши союзники штурмуют Крепость Голубого Тумана, но клянусь…Это будет гораздо занятнее зачарованных камней!

–Отпустите! Отпустите, прошу!… Я не…

Лаки посмотрела на Мастера – под маской лица было не увидеть, – но она успела опустить взгляд и заметить, как крепко он сжал пальцы в кулаки.

–Враги пытаются нас сломить! – голос Кларенса гулко отдавался в каменных стенах. – Маги Кварты пытаются нас сломить! Лесные эльфы, приспешники императора Ликаса тем паче! Но нас не запугать шпионами!

Я не шпионка, я ведьма, ведьма! – голос девушки сорвался и перерос в рыдания.

–И теперь мы покажем, что с нами шутить не нужно! Что мы должны сделать со шпионами?

Дальше случилось то, отчего сердце у Лаки ухнуло и подскочило склизким комком к горлу. В руках у Кларенса в одно мгновение оказалась медная чаша и огромный изогнутый нож. Умело перехватив рукоять, он шагнул к девице, вдруг замолчавшей, так и не переставшей трястись мелкой дрожью.

–Во славу Чернокнижника, за упокой моих врагов, – негромко сказал он.

А затем Кларенс запрокинул девушке голову и четким отработанным движением полоснул ее по горлу.

Страшные булькающие звуки нарушили тишину зала. Алая кровь хлынула из раны, и Лаки вдруг подумала, что ее неестественно много. Что вот она все льется и льется… Так не бывает, это сон, сон…

 Кларенс подставил к ране чащу почти сразу. Кровь хлынула в тяжелый сосуд. Кларенс наполнял его, пока с последним всхлипом девушка не испустила дух.