Барон рассмеялся.

– Ты только что сказал, что она не такая. Такая, Андриан, такая! Пускать слюну на старикашку… – барон брезгливо поморщился.

– Он не старик, мы в подметки ему не годимся. Оборотень-дракон, как моя мать. Так что он легко переживет нас обоих. Дядя приехал с матерью, когда она вышла замуж за моего отца. В Обртане его чуть не лишили титула, когда он примкнул к бунтовщикам. Здесь, благодаря родству с королевой, его одарили землями и замками. Но просить его о помощи я не могу, он чужой здесь. Малейшая провинность – отберут все и выставят из страны. Мачеха ненавидит всех, кто был верен моей матери.

– А что потом? – заинтересованно полюбопытствовал барон. – Амира…

– Ты же знаешь, мне было не до девиц. Понятия не имею. Мой дядя женился недавно, жена подарила ему чудесного младенца.

– Жаль, что я закончил Академию до того, как она там появилась. Уж я бы не пропустил такую студенточку, с удовольствием насадил бы ее на одно место, – Оливарн провел рукой по воображаемым бедрам герцогини и облизнулся. – Как она нас… опустила! Представляю, что о нас думают, если кто-то наблюдал через окна за нашим позором. Боюсь, после такого поражения меня перестанут бояться даже дворцовые мыши. Где она научилась так драться?

– Отец рассказывал, как они вызволили ее отца, Алонсо де Вурд, из пиратского плена на одном из Витамильских островов. Его держали в цепях, не давали ни есть, ни пить, у него был расколот череп. Удивительно, что он вообще выжил. Он стал одним из его лучших воинов, и готовил лучших воинов. За это отец наградил его титулом. Правда, он так и не смог ничего о себе вспомнить. Но недавно я видел в порту корабль, на флаге которого красовалось такое же изображение, как на предплечии графа.

– Интересно, что же с ним случилось, что он так низко упал в конце жизни?

– Боюсь, мы этого никогда не узнаем, но могу предположить, что на него были наложены чары, как на моего отца. И это был кто-то, кому он доверял. Я уже не раз наблюдаю одну и ту же картину: какие-то женщины, страх, подозрительность, неуемное желание остаться нищим – и пока никому не удалось расшифровать эту мерзость. Человек внезапно становится зависимым, и как правило, это очень богатые люди. И все это связано с таинственным Орденом, о котором я слышал не раз, и не два.

– Значит, в королевстве завелись чернокнижники, – сделал вывод барон Оливарн. – Мы должны выяснить, откуда у этой мерзости растут ноги. Возможно, твоя мачеха одна из них. Стоит прошерстить ее окружение. Граф Алонсо де Вурд мог стать их жертвой, будучи близким другом и сторонником твоего отца. И, возможно, он винил себя в смерти своего сюзерена, – он встал, взглянув на часы. – Ты, в общем, займись Амирой… И не забывай, с этого дня она моя возлюбленная… – напомнил он, прожигая принца темным взглядом. – А я попрошу отца бросить людей на поиски черных магов. С этим Орденом пора разобраться. Еще одна беда… – проворчал он, покидая гостиную. – Когда уж эта черная полоса закончится?

Принц хотел допить вино, но отставил бокал и позвал слугу, попросив его заменить початую бутылку. Придирчиво осмотрел стол. Горячее еще не принесли, его должны были подать, когда гостья отведает салаты и холодные закуски.

Принц волновался. И не потому, что ему предстоял тяжелый разговор. Он должен был лицом к лицу встретиться с девушкой, которую вожделел уже лет шесть. С той самой минуты, как ее увидел. Такую на вид хрупкую и невинную. Ту, которая могла стать его женой, будучи равной по положению.

Ах, если б его родители были живы…

Мысли о ней перед сном были его единственной отрадой и утешением, но он не мог подарить ей счастье, не мог приблизить ее к себе и открыть свои чувства. Мог ли он подумать, что бежать наперегонки со смертью им придется вдвоем? И все же, беда ее не обошла. Их жизни оказались в одних и тех же жестоких руках, которые не гнушались никакими средствами, чтобы добыть власть и деньги. Он должен отказаться от нее, отказаться от себя самого – и это было невыносимо горько и обидно. Если бы его враги обошлись только его жизнью, он не стал бы спорить с судьбой, но они оказались ненасытными, уничтожая самых верных и преданных людей одного за другим. И вряд ли они оставят в живых ее. А значит, он должен предупредить.

Принц посмотрелся в зеркало, поправил воротник рубашки, опустил взгляд на ступни и рассмеялся. Подошвы уже не болели, но дискомфорт еще чувствовался. Это был самый счастливый момент в его жизни. Любимая его наказала, как обычного смертного. От ее руки он мог бы вытерпеть и триста ударов.

Так можно и мазохистом стать…

– Мой принц, она умная девушка, ты сумеешь с ней поладить, – каменная статуя горгульи, стоявшая безмолвно в углу, внезапно ожила, поменяв позу и встряхнув крыльями. – Хочу предупредить, я почувствовала в ней потенциал очень необычной и сильной магии.

– Это не удивительно, Зума, она потомок древнейших королевских династий. Очень жаль, что я оказался ее недостоин.

– Ты тоже потомок древних королей и королев. В тебе собрано столько королевских кровей, что хватило бы править планетой. Я не об этом… тут по замку шляется кот… Был кот. Сейчас он змея, которая ползет по трубе. Он с удивительной легкостью меняет свои форму, – горгулья издала короткий смешок.

– Фамильяр? – оживился принц.

– Хранитель королевского рода Эльфована, – предположила горгулья. – Если это он, то принцесса Амира единственная достойная сидеть на Огненном Троне.

– Увы, она такой же изгой в своей стране, как и я.

– Да. Но она в большей опасности, чем ты, мой принц. Нынешние правители Эльфована не успокоятся, пока не избавятся от истинной королевы. Но я хотел сказать даже не об этом. Ты видел ее татуировку, которую она унаследовала от родителей?

Принц кивнул.

– Если она, будучи потомком древнего королевского рода, унаследовала печать отца, это значит только одно: ее отец, Алонсо де Вурд, имеет род более древний и его статус выше. Нужно непременно выяснить, кто он.

Стук в дверь прервал их. Обняв себя крыльями, горгулья окаменела.

Вошел слуга.

– Ее светлость, герцогиня Амира Альба де Вурд.

Принц сделал неторопливый приглашающий жест, остановившись посреди гостиной напротив двери.

Двери распахнулись, и вошла она… Ослепительная красавица с белокурыми волосами, заплетенными спереди в косички, в нежно-малиновом платье. Голубые глаза, наполненные светом, губы, словно лепестки утренней розы, легкий румянец на щеках, тонкие темные изогнутые брови, гибкий стан с тонкой талией.

Дыхание перехватило, в груди стало тесно. Принц сделал усилие, чтобы справиться с охватившим его щемящим чувством, заставив себя отступить назад и отвести взгляд.

– Проходи… Садись, – он отодвинул стул, приглашая гостью за накрытый стол.

– Ваше высочество, простите, что я вас побила, – Амира задержалась возле стула, взглянув виновато.

– Это ничего, – принц рассмеялся. – Мне было приятно. Давненько меня не наказывали. Я, право, это заслужил, – принц обошел стол, усаживаясь напротив. – И, если б нам предстояло обсудить только это, я был бы самым счастливым человеком на земле. Заранее прошу простить, что мне пришлось отказаться от услуг официанта, но наш разговор не предполагает чужих ушей, он должен остаться между нами. Я очень рассчитываю на ваше понимание, герцогиня.

– Да, ваше высочество, я вас слушаю.

Принц заметил, как Амира напряглась. Она явно нервничала, выдавая себя сжатыми в кулаки пальцами.

– Сначала ты положишь себе что-нибудь в тарелку. Я совсем не против, если мы будем разговаривать и жевать одновременно, – усмехнулся принц, налил в бокалы вино. – Вам что положить? – он жестом обвел стол, сделал жест, и слуга вкатил тележку с горячими блюдами. Расставил их на столе, снимая крышки.

Амира притянула тарелку с фруктовым салатом. Рыба под сладким соусом с фруктовыми дольками. Попробовала одно, другое, надкусывая маленькими кусочками.