Неохотно киваю. Чертовски надеюсь, что она не из его бывших подружек. Дин был тот еще Казанова, пока не влюбился в Элли. Не хочу даже знать, сколько сердец остались разбитыми после его похождений.

Бренна бледнеет, словно читая мои мысли.

– О нет. Не волнуйся. Я никогда с ним не встречалась. Даже не училась в Брайаре до этого года.

– Не училась?

– Нет. Я два года провела в муниципальном колледже в Нью-Гэмпшире, – объясняет она. – Перевелась сюда в сентябре. Я на третьем курсе, но фактически как первокурсница, потому что первый год здесь.

Неожиданно Бренна подпрыгивает на сиденье, словно сумочка ее укусила.

– Погоди. Кто-то звонит.

Нетерпеливо жду, пока она проверит телефон. Хочу вытянуть из девчонки быстрее как можно больше деталей. Редкая удача, что случайным образом ко мне в попутчицы попалась именно дочь хоккейного тренера Фитци. Может, она и учится в Брайаре первый год, зато определенно много знает об игроках своего отца, даже про моего брата, с которым толком не знакома.

Бренна отправляет короткое сообщение.

– Прости. Друзья беспокоятся, куда я пропала. Мне нужно идти.

– Серьезно? – Я пристально смотрю на нее. – Ты не можешь просто объявить себя дочерью тренера, а затем уйти. Мне нужна вся информация о наших общих знакомых, какая только у тебя есть.

– Ну еще бы, – ухмыляется она. – Нам по-любому нужно снова пересечься. Я бы пригласила тебя и сейчас с нами пообедать, но не хочу становиться запасным аэродромом.

– Что ты имеешь в виду?

– Имею в виду, что тебе нужно пойти домой и встретиться с соседями. Уладить все недопонимания. Давай отправлю СМС с твоего телефона, чтобы сохранился мой номер, – она выхватила мобильный из подставки на приборной панели. – Пойдешь со мной на игру завтра вечером?

– На игру?

– Брайар играет против Гарварда. Отец хочет меня видеть на всех домашних играх и на тех гостевых, которые находятся в пределах часа езды от кампуса.

– Серьезно? А если у тебя появляются другие планы?

– Тогда он урезает мои карманные расходы.

– Да ты шутишь…

– Ага. – Она пожимает плечами. – Если мне некогда, на игру не хожу, если свободна – посещаю. Не так уж много отец и просит, а я люблю хоккей и симпатичных парней, так что это не в тягость.

– Хорошая позиция.

Телефон снова вибрирует, но на этот раз из-за сообщения, отправленного с моего мобильного.

– Ну вот. Мы обменялись номерами. На следующей неделе начнем планировать свадьбу.

Я фыркаю.

– Спасибо, что подвезла. – Бренна выскочила из машины и собирается уже захлопнуть дверь, как снова заглядывает обратно. – Эй, чью футболку мне надеть завтра вечером? Фитци или Дэвенпорта?

Она невинно подмигивает, а я, нахмурившись, показываю средний палец.

– Не смешно.

– Это ужасно смешно, ты и сама знаешь. Увидимся завтра, сумасшедшая.

С завистью провожаю ее взглядом до дверей закусочной. Я бы с удовольствием сейчас съела пирог. Но Бренна права: нельзя же все время избегать проблемы. Пора возвращаться домой.

Подъезжая, мы видим на парковке перед домом сверкающую Audi. Плечи инстинктивно напрягаются, надеюсь, что Хантер не заметил этой реакции. Мне даже не нужно бросать оценивающий взгляд в сторону водительского кресла: и так ощущаю его волнение при виде машины Саммер. По крайней мере, я предполагаю, что автомобиль – ее. Единственное место в гараже на время поездки в Вермонт заняла моя потрепанная Honda, так что больше некуда припарковаться. К тому же, это чертова Audi.

Хантер оставляет Landrover за серебристой машиной и обращается к нам суровым голосом:

– Смотрите не проговоритесь.

– Само собой, – громко зевает Холлис и отстегивает ремень безопасности. Всю обратную дорогу он спал как сурок на заднем сиденье.

– Я не шучу. Если тренер узнает…

– Не узнает, – уверяет его Холлис. – Мы никуда не ездили. Правда, Фитц?

Решительно киваю.

– Никуда.

– Хорошо. Но давайте еще раз повторим легенду на случай, если он спросит завтра на тренировке. – Хантер заглушил мотор. – Мы гостили у родителей Майка в Нью-Гэмпшире. Сидели у камина, нежились в горячем джакузи, играли в «Монополию».

– Я победил, – пискляво добавляет Холлис.

Закатываю глаза. Естественно, он обязательно должен победить в вымышленной игре.

– Не-е-е, я выиграл, – сообщаю самодовольным тоном. – Приобрел целую улицу и построил на ней восемь отелей.

– Иди к черту. Это я купил улицу.

– Никто из вас не покупал улицу, – ворчит Хантер. – Мы не играли в «Монополию».

Он прав. Мы катались на лыжах, то есть совершали самую большую глупость, на какую только оказались способны в середине игрового сезона. Но мы трое дурно влияем друг на друга. Каждый из нас вырос на восточном побережье и обожает зимние виды спорта. Когда Холлис предложил тайком сгонять покататься на лыжах во время каникул, это звучало слишком заманчиво, чтобы упускать возможность.

Тренер будет вне себя от ярости, если узнает. Хоккеистам запрещено подвергать свое тело, а значит исход игрового сезона, риску. Провести выходной под градусом, катаясь на лыжах в Вермонте? Смертный грех.

Но иногда ведь и потехе нужно дать время, верно?

И нет, я не соглашался на эту поездку лишь для того, чтобы подольше не видеть Саммер. Это было бы жалко и глупо, а я не такой.

Ну и что, если Саммер переспала с Хантером? Она не в моем вкусе, к тому же теперь арендная плата понизилась. Я в выигрыше, как ни крути.

– Итак, все запомнили легенду? Нью-Гэмпшир. Камин, джакузи, «Монополия», горячий шоколад.

– Горячий шоколад?! – кричит Холлис. – Какого черта! Ты постоянно придумываешь новые повороты сюжета. Не уверен, что смогу столько всего удержать в голове.

Меня разбирает смех.

– Вы, парни, тренируетесь у Дженсена на год дольше меня, – качает головой Хантер. – Кому, как не вам, знать, что случится, если он узнает правду о выходных. Катание на лыжах – это уже проступок, а за выпивку он нас живьем сгноит.

У нас с Холлисом пропадает желание шутить. Он прав. В последний раз игрока, погулявшего на вечеринке, выгнали из команды. Им оказался Дин, который принял немного экстази, а на следующий день проба мочи это выявила.

В выходные мы всего лишь выпили немного пива и выделывали всякие трюки на склоне, чего, возможно… ну ладно, совершенно точно не должны были делать.

– Пойдем внутрь. Нехорошо заставлять новую соседку ждать, – Холлис прямо-таки светится, у него улыбка до ушей.

– Руки прочь. – Хантер мрачно смотрит на него и выпрыгивает из Range Rover.

– И не подумаю. Ты ее еще не застолбил.

– Во-первых, она не вещь, а соседка, – вскидывает бровь Хантер. – Но если Саммер требуется застолбить, то я это сделал, поцеловав ее.

Мои челюсти непроизвольно сжимаются.

– И то верно, – со вздохом уступает Холлис. – Выхожу из игры.

Мои лицевые мышцы расслабляются от смеха. Он так говорит, словно рассчитывал на победу. Холлис симпатичный парень, но абсолютный мужлан, да к тому же назойливый. Такая девушка, как Саммер, никогда на него не поведется.

– Спасибо, – паясничает Хантер, – это так великодушно с твоей стороны, Майк. Я до глубины души тронут.

– Да, я хороший друг, – соглашается Холлис.

Пока мы поднимаемся на крыльцо, в глазах Хантера разгорается очевидное предвкушение. Этого и следовало ожидать: я видел выражение его лица, когда Дин позвонил и сообщил, что Саммер негде жить. По всей видимости, он не может дождаться повторения событий новогодней ночи.

Будучи по своей натуре прагматиком, я задвинул чувства подальше и предупредил Хантера, что никакие повороты его отношений с Саммер не должны повлиять на условия проживания. На нем висит обязанность по арендной плате, но он уверяет, что проблем не возникнет.

Так, словно уверен, что между ними что-то будет.

Плевать. Даже если и так, мне все равно. Пусть трахаются. У меня и без них есть дела поинтересней.