Как только пальцы коснулись рукояти клинка, время резко, словно пружина, высвобождающая запасённую энергию после сжатия, рвануло вперед. Пёс и человек кубарем покатились по жухлой траве и мелким грязным лужицам, с воем, рычанием и скрежетом зубов. При этом со стороны было не разобрать, кто из этих двоих издавал какие звуки. Сейчас они оба были зверьми, сцепившимися в смертельной схватке, живым из которой выйдет только один. Грохнул взрыв…
Глава 4
Шагая по усыпанной жёлтыми иголками лесной тропе, протоптанной стадом припять-кабанов, можно было особо не опасаться аномалий. Животные отлично их чувствовали и обходили стороной. Выброс, после которого аномалии имели свойство смещаться или образовывались новые, прошёл уже неделю назад, а тропа выглядела достаточно свежей, поэтому Бумеранг, шедший теперь впереди группы, сосредоточил своё внимание на окружающей обстановке, внимательно приглядываясь и прислушиваясь ко всему, что вызывало хоть малейшее подозрение. Мелочей не бывает, особенно когда они могут тебя убить в мгновение ока. Так они прошли приблизительно с полкилометра от места, где тропа с болот заходила в лес.
В эту ходку Бумеранг решил прочесать холмы за военными складами. Дикая территория довольно часто приносила сталкерам, не боявшимся высокого уровня радиации, новые артефакты, которые легко сбывались и приносили хорошие деньги. Кроме повышенного фона излучения эти холмы были под пристальным вниманием со стороны группировки «Свобода», обосновавшейся на Складах и считавшей эту территорию своей. Но всё вышеперечисленное являлось не основными причинами, по которым сталкеры не любили эти места и без необходимости сюда не совались. Холмы за военными складами были излюбленным местом охоты странных дневных кровососов. Обычно этот вид мутантов предпочитал тёмное время суток, и встретить одно из самых безжалостных существ Зоны днём было большой редкостью. В совокупности все эти условия делали холмы малопривлекательными, и у группы оставался шанс разжиться ждущими своей очереди артефактами. Были, конечно, менее опасные места, куда мог повести Бумеранг свою небольшую команду на поиски хабара, но сроки, поставленные Сидоровичем, проходили, а холмы были ближайшим местом, способствующим сохранению его репутации. А репутация в сталкерском деле, пожалуй, одна из главных вещей. И был ещё один повод, окончательно повлиявший на решение Бумеранга идти на холмы. Так, конечно, для большинства пустяковый повод, но всё-таки сталкер был любознателен. Он был твёрдо убежден, что Зона появилась не вследствие случайной аварии на ЧАЭС, а как раз наоборот – авария на ЧАЭС была следствием рождения Зоны. Именно рождения! А не образования или возникновения, поскольку считал, что Зона живая и её необходимо изучать аккуратно, без жёсткого вмешательства и радикальных экспериментов. Кстати, по мнению одного из светил современной науки, все опасности, существующие в Зоне, не более чем защитная реакция живого неразумного организма. То есть, другими словами, обладая огромными возможностями и способностями в части воздействия на структуры пространственно-временного континуума, Зона имеет лишь зачатки разума, и многое в периметре это подтверждает. С точки зрения взрослого, серьёзного человека происходящее в Зоне похоже на шалости ребёнка, которому в руки попала волшебная палочка, при помощи которой он творит чудеса, совершенно лишённые смысла и логики. Или, может, дело в том, что нам просто чужды логика и цели иного разума, который вовсе и не должен быть нам понятен. Как мы можем, например, представить и понять законы, устои жизни, устремления огненного существа, живущего в потоках плазмы какой-нибудь звезды, если предположить, что такое возможно. Таковая огнесущность, обладая самосознанием, вряд ли сможет себе представить нашу жизнь и уж тем более понять нас, наши тяготы и радости бытия.
Так вот, повод, из-за которого Бумеранг решил идти на холмы, заключался в неприметной, ничем внешне не отличающейся от других поляне. Странность этой лужайки заключалась в том, что в разное время на ней возможно было наблюдать лёжку то кабанов, то слепых псов, иногда на ней располагались мутировавшие до неузнаваемости домашние свиньи, названные сталкерами «плотью». Последний раз Бумеранг видел на ней бесцельно бродящего, словно чего-то ищущего, псевдогиганта. Такая постоянная проявляемая со стороны живности «любовь» к этому месту уже наводила на разного рода мысли о неординарности этого участка Зоны. Но что ещё более заинтересовывало, это отсутствие каких бы то ни было стычек мутантов на этом небольшом пяточке зелёной растительности. Хотя такое добродушие со стороны чернобыльских обитателей не распространялось на людей. Зверьё близко не подпускало чужаков к полянке, и стоило только им заприметить хомо сапиенса, то непременно атаковало. Бумеранг не знал наверняка, но чувствовал, что там точно обнаружится нечто, стоящее внимания не только зверья, но и его. А если повезет и он не ошибается, то может…
Послышались отдалённые звуки выстрелов из автоматического оружия, оторвав Бумеранга от размышлений. Группа встала, прислушиваясь. Кто-то короткими очередями расстреливал неизвестного противника. Доносившиеся звуки шли со стороны недавно пройденного болота, но уверенности в этом не было, так как в Зоне любые утверждения зачастую оказывались на проверку ошибочными. Единственное, что можно было понять достоверно, – стрелял один человек. И этот стрелок явно попал в переделку, скорее всего связанную с зонным зверьём. Выстрелы были отдалёнными и закончились не более чем через тридцать секунд. В конце ветер донёс глухой хлопок, после чего всё стихло, что означало один из двух вариантов: первый – человек отбился, второй – бедолаги уже нет в живых. И в том, и в другом случае смысла идти помогать либо искать то, что осталось от неудачливого ходока, не было. Группа двинулась дальше в лес. Смерть в Зоне таилась на каждом шагу и могла настигнуть любого в каждую секунду, и поэтому со временем превращалась для пробывших здесь достаточное время в обычное рядовое событие. Сегодня он, завтра ты – какая, по сути, разница. Всему живому когда-нибудь приходит конец. Это утверждение в полной мере относилось ко всем, кто обитал как в Зоне, так и к тем, кто жил за периметром, но было одно большое НО! В Зоне иногда смерть приобретала такие ужасающие черты, которые просто не умещались в рамки привычной физической смерти, живущей в обычном мире людей, там, за периметром. Чего только стоили эти живые мертвецы, бродящие целыми группами после выбросов. Оборванные в лохмотья одежды, переломанные конечности, изуродованные до неузнаваемости лица, незаживающие сочащиеся гноем раны, отваливающиеся куски гниющего мяса и при этом передвигающиеся и что-то нечленораздельно бормочущие – бррр, жуткое зрелище… Уж лучше сразу пулю в лоб или прыгнуть в «мясорубку».
***
Выйдя из леса, группа сразу двинулась в направлении военных складов. Не то чтобы Бумеранг горел желанием встречаться с бравыми парнями из клана «Свободы», но в местном баре можно было узнать о последних новостях и обстановке на холмах, что было совершенно не лишним. Да и перекусить после перехода горяченьким было бы совсем неплохо. Тепло, уютно, и, как говорится, кровососы не кусают! Ну и, пожалуй, ещё одно небольшое, но важное дельце.
– Привет, пешеходы! – радостный окрик одного из охранявших вход на территорию группировки указывал на отсутствие событий на посту и явное желание последнего развеять скуку разговором с новыми людьми.
– Мир вам, братья! – с улыбкой просветлённого монаха ответил Бумеранг. Этого охранника он видел впервые, но остальные лица были ему знакомы.
– Куда путь держите, добрые люди? – новенький явно был в настроении, и это настроение, судя по красноватым, припухшим глазам, он поднял себе при помощи известной курительной смеси, которая обладала своеобразным свойством воздействия на людей. Вот этого, например, пробило на разговоры. Причём фразы он строил, словно являлся сказочным персонажем.
