– А вот я совсем не удивлюсь, если завтра разразится очередная война и мне на голову упадет бомба.

– Судьба, – повторила Джульетта.

Винсент покачал головой:

– Не верю я в это.

– А вот что вы верите?

В вежливой улыбке Джульетты сквозил скепсис.

– В себя. – Винсент заметил, что ответ ей понравился. – А что у вас на ладони написано?

Винсент хотел взять ее ладонь, но девушка спрятала руку за спину.

– Вы говорите совсем как мой папа.

Она отвернулась к шляпной витрине, в эту минуту напоминая обиженного ребенка. Винсенту стало стыдно, он сообразил, что перешел пределы дозволенного.

– Пойдемте, – предложил он. – Давайте примерим эту шляпку.

Он улыбнулся и распахнул дверь в бутик. Но Джульетта замерла у витрины, не решаясь войти в шикарный магазин.

– Что с вами? – спросил Винсент.

Она медленно покачала головой:

– Слишком дорого.

– Ну и что?

Винсент рассмеялся и вошел в бутик. Ему не было никакого дела до этой шляпы. Он всего лишь хотел преодолеть застенчивость Джульетты, освободить девушку из ее ловушки.

Он и сам никогда прежде не бывал в месте, подобном этому. Внутри стояла торжественная тишина, почти как в церкви. Тело будто окутали прохладной дорогой тканью. Ковер под ногами заглушал малейшие шорохи, воздух был пропитан запахами благородного табака и парфюма.

Шляпы лежали на высокой полке из темного дерева. Джульетта еще не вошла, а к Винсенту уже спешил продавец – высокий пожилой миланец; из кармана его пиджака торчал платок. Лицо мужчины удивленно вытянулось. Он явно не привык к таким покупателям, но быстро взял себя в руки.

Винсент, не понимая, что говорит ему этот синьор, молча указал на красную шляпу в витрине. Продавец кивнул и снял шляпу с манекена. Винсент помахал Джульетте: входи же. Девушка замотала головой. Продавец смотрел выжидательно. И Джульетте не осталось ничего другого, как переступить порог бутика.

Девушка объяснила Винсенту по-немецки, что ей не нужна шляпа.

– Да вы примерьте! – сказал Винсент. – Это же ничего не стоит.

Продавец терпеливо ждал распоряжений. Молодой человек жестом велел ему передать шляпу Джульетте. Старик повиновался, выстрелив итальянской фразой, которую Джульетта не сочла нужным перевести и вообще будто пропустила мимо ушей. Тем не менее шляпу приняла. Продавец показал на зеркало в человеческий рост в раме из темного дерева. Девушка осторожно надела шляпу, но посмотрела не в зеркало, а на Винсента, как будто подчеркивала, что делает это только ради него.

Винсент замер. Джульетта выглядела потрясающе. Шляпка не только придала ей элегантности, но будто даже сделала выше ростом. Смущенно, но не без кокетства девушка увернулась от его восхищенного взгляда. А потом не выдержала и все-таки взглянула в зеркало.

– Davvero bellissimo, signora[13], – заверил продавец, и с ним невозможно было не согласиться.

– Спросите его, сколько это стоит, – сказал Винсент.

– Нет. – Она тут же сняла шляпу.

Винсент повернулся к продавцу:

– How much?[14]

Старик посмотрел на миниатюрный ценник:

– Quattromilanovecentocinquanta lire[15].

Винсент оглянулся на Джульетту. На лице девушки был написан ужас. Она осторожно сняла шляпу и вернула ее продавцу:

– Grazie, signore.

И благоговейно опустила глаза, точно перед ней был священник.

Винсенту все это не нравилось. И особенно надменное лицо продавца, молча принявшего шляпу. Должно быть, старик узнал сицилийский акцент. Во всяком случае, выражение, с каким он взял шляпу, красноречиво намекало, что Винсент с Джульеттой ошиблись дверью.

Больше всего Винсент боялся, что Джульетта примется извиняться перед этим наглецом. Только не она, понимающая в платьях больше, чем все продавцы этого города вместе взятые.

– How much? – нетерпеливо повторил Винсент.

Продавец посмотрел на него удивленно. Потом подошел к стойке и написал что-то на листке бумаги.

Винсент уставился на вереницу цифр, понятия не имея, сколько это в немецких марках. Достал кошелек, вытащил оттуда все, что там было, и положил на прилавок.

Винсент бросил вызов. Оставалось ждать, примет ли его старик.

– Certo, signore[16], – пробурчал тот, пересчитав купюры.

Почтительный поклон и то, как он произнес signore, дали понять, что денег достаточно. Молодой человек торжествовал. Покраснев до корней волос, Джульетта наблюдала, как продавец укладывает шляпку в картонку.

Покинув магазин, Винсент открыл коробку и с улыбкой протянул шляпу Джульетте:

– Наденьте, пожалуйста.

Та взорвалась. Он невозможен, возмущалась девушка, totalmente pazzo, совершенно чокнутый. Винсент понимал в лучшем случае половину и с трудом сдерживался, чтобы не поцеловать девушку.

Шляпку она тем не менее взяла. Разумеется, Джульетте понравился подарок. Винсент смотрел на их отражение в витрине – влюбленная пара, да и только. Девушка кокетливо склонила голову. Она была так очаровательна, что Винсенту показалось незаслуженным счастьем даже просто находиться рядом с ней.

Сидя на мотоцикле, Джульетта одной рукой придерживала поля шляпы, а другой обнимала Винсента. Он спиной чувствовал ее тело. Вечер выдался лунным. Оборачиваясь, Винсент видел, как развеваются на теплом ветру волосы девушки. Время остановилось. Безлюдная темная улица принадлежала только им, и так хотелось, чтобы она никогда не кончалась.

На углу набережной они расстались. Провожать Джульетту до дома было слишком опасно.

Она сняла шляпу и бережно уложила ее в коробку:

– Спасибо, мой сумасшедший.

Винсент понял, как много стояло за этими тремя словами.

От поцелуя она увернулась. Винсент смотрел вслед девушке, удалявшейся в тусклом свете уличных фонарей. Поодаль печально толпились столики траттории. Прогрохотал, ослепив на мгновенье фарами, трамвай. Джульетта исчезла в подъезде, не оглянувшись.

В понедельник Винсент поджидал ее у заводских ворот. Все как всегда, только нервничал он больше обычного. Джульетты не было. После шести к воротам устремился поток рабочих и Винсент увидел брата Джульетты, курившего в компании приятелей у дверей цеха. Заметив Винсента, Джованни направился к нему.

– Buona sera, Giovanni! – дружески поздоровался Винсент.

Сицилиец молча затянулся сигаретой. Взгляд его не выражал ничего, кроме холодного презрения.

– Джульетта? – Винсент сделал вопросительный жест.

Джованни уронил окурок на землю.

– È andata a casa. Go home[17].

Это прозвучало почти как угроза. Джованни демонстративно отвернулся, растоптал окурок и продолжал стоять, как бы предлагая Винсенту убраться подобру-поздорову.

– Oh, sì, grazie… – сказал Винсент все так же приветливо. – Сiao…

Он ушел. Но на улице, когда Джованни не мог его заметить, повернул назад и через боковую дверь прошмыгнул к конторскому корпусу. Здесь, в боковом флигеле, работала Джульетта. Винсент заглянул в окно. За столами с тяжелыми пишущими машинками уже никого не было. Винсент открыл железную дверь, вошел в коридор.

Услышав голос Джульетты, он заторопился, собрался было окликнуть, но понял, что девушка не одна. Крепкий, коренастый парень помогал ей надеть жакет. Он был ненамного старше ее и как будто ниже ростом, даже если принять во внимание каблуки Джульетты.

Винсент узнал рабочего, который каждый вечер сопровождал ее и Джованни к заводским воротам. И опять – ни поцелуя, ни случайного прикосновения. Спутник Джульетты вел себя как ее опекун, по крайней мере, телохранитель. Было что-то покровительственное в том, как он провожал ее к выходу.