Войдя в комнату девушек, он обнаружил там только Кэролайн. Форбс, словно нехотя, подняла голову и кивнула ему.

- Блондиночка, - отсалютовал ей Деймон. Со дня символических похорон Бонни Беннет между ним и Кэролайн что-то разладилось: она при любом удобном случае выказывала ему свою холодность, он сносил это почти равнодушно, и от их ироничной и лёгкой приязни не осталось и следа. Деймон знал, что Кэролайн почти одержима желанием вернуть из мира мёртвых, но так же он знал, что это невозможно. И ничего не изменится, если Кэролайн будет дуться на него. – А где Елена?

- С Аароном в библиотеке, - не поднимая головы от какой-то книги, ответила девушка.

Всем своим видом вампирша показывала, что хочет иметь с ним как можно меньше общего, и Сальваторе принял её игру, хоть ему и было несказанно интересно, кто же такой этот Аарон. Прислонившись плечом к дверному косяку, он ненавязчиво наблюдал за Кэролайн, которая пыталась вести себя так, словно она одна в этой комнате. Взгляд вампир упал на аккуратно застеленную, явно пустующую кровать между постелями Елены и Кэролайн. Что могло красноречивее сказать об общем горе подруг? Но, несмотря ни на что, Деймоном овладела какая-то непонятная смесь горечи и веселья. Ему тоже было больно и трудно смириться со смертью Беннет, но всё же её не вернуть, даже если постель, предназначавшуюся ей, превратить в алтарь. Несколько минут Деймон и Кэролайн провели в полном пропитанном взаимной неприязнью молчании. А затем в коридоре послышались лёгкие шаги, распахнулась дверь, и на пороге возникла Елена.

- Деймон?! – воскликнула она, сразу же признав в нежданном госте своего парня. – Что ты здесь делаешь?

- Соскучился, - заключив её в объятия и поцеловав, улыбнулся он.

От его взгляда не укрылось, как Кэролайн поморщилась при взгляде на них – её размолвка с Тайлером, похоже, лишила её способности радоваться счастью других. Но очень скоро все мысли о мисс Форбс вылетели у него из головы – так хорошо и спокойно было ему рядом с Еленой. Все тревоги последних дней отошли на второй план, подёрнулись дымкой. Теперь Деймон был почти готов признаться, что попросту сбежал из погружённого в мрачную, напряжённую тишину ожидания особняка. Он сбежал от брата, не помнившего его, сбежал от Кэтрин, которая, словно безмолвный призрак, бродила по дому, ища – чего? Он не знал, не хотел знать и уж тем более он не мог дать ей то, что она искала, как не мог вернуть Стефану память, а себе – своё прежнее насмешливое спокойствие, за которым уже успел порядком соскучиться. Он сбежал туда, где его любили, где ему прощали всё, даже трусость и малодушие. К ней.

- Как Стефан? - спросила девушка, когда он всё-таки разомкнул объятия.

Теперь уже и Кэролайн обратилась в слух.

- Ну, - с деланным безразличием пожал плечами вампир, - он всё ещё ничего не вспомнил. Эта ведьма здорово поджарила его мозг. Но, пожалуй, такой Стефан мне нравится больше прежнего, - увидев изумлённые лица девушек, он хохотнул и пояснил: - он не дуется, не печалится, ведёт себя так беспечно, как не вёл никогда. Мне кажется, его нынешний образ – что-то среднее между обычным Стефаном и Стефаном-потрошителем. С ним легко. Правда, время от времени ему приходится напоминать, что мы с ним братья.

Это была лишь половина правды, но вторую половину от предпочёл бы скрыть не только от Елены и Кэролайн, но и от самого себя. Ибо она заключалась в том, что теперь его брат был лишь тенью себя прежнего, тенью с пустыми глазами. Стефан не только забыл все обиды и размолвки, что были между ними, но также забыл и людей, которые были дороги ему, и всё хорошее, что было в их жизнях. Он попросту стал другим, чужим. А Деймону нужен был его брат.

Как бы беспечно ни звучали слова вампира, Елене стало от них не по себе. Что-то знакомое почудилось ей в этих словах, что-то ещё кроме поверхностной глупой бравады Деймона. Наблюдая за ним, она увидела отпечаток той тяжести, что лежала у него на сердце, в его взгляде. Прежде она уже видела этот взгляд – взгляд, наполненный отчаянной мольбой, злостью и каким-то безумным вызовом неизвестности одновременно. Ей понадобилось всего несколько секунд, чтобы вспомнить.

- Сайлас, - выдохнула она. Когда Деймон и Кэролайн подняли на неё удивлённые взгляды, девушка продолжила: - ты то же говорил о Сайласе, когда думал, что это Стефан.

Вампир неприязненно поморщился. Он хотел сказать что-то, но Кэролайн заговорила первой.

- И ты оставил его одного с Кэтрин, так? – дождавшись, пока вампир кивнёт, она покачала головой и горько усмехнулась: беспечность Деймона однажды обернётся бедой не только для него, но и для них всех. – Не удивлюсь, если к твоему возвращению он будет «помнить», что ненавидит тебя и всех нас.

Деймон только рассмеялся. Кэтрин всегда тонко чувствовала опасность, хорошо знала его и, уж конечно, не была самоубийцей.

- Она этого не сделает.

- Всё равно, - не унималась Форбс. Больше всего она сейчас жалела, что не может быть рядом со Стефаном в эти трудные для него дни, но близящиеся зачёты и неразгаданная загадка смерти их соседки удерживали её в Уитморе. – Для него лучше всего было бы, если бы ты был сейчас рядом с ним. Лучше, конечно, - добавила она, - если бы мы все были рядом, но брат его всё-таки ты, Деймон. Но ты снова поступаешь не так, как лучше для Стефана, а так, как лучше для тебя. Ты снова бросил его, Деймон, - буквально выплюнула она.

Взгляды Сальваторе и Кэролайн скрестились подобно смертоносным рапирам. Самый воздух в комнате накалился до предела, Елене казалось, что вот-вот разразится гроза чудовищной силы. Она прекрасно знала, что слова блондинки всколыхнули в Деймоне память о событиях, о которых он предпочёл бы вовсе никогда не вспоминать, память об ошибках, совершённых им очень давно и до сих пор не исправленных. Те раны всё ещё болели и едва ли когда-нибудь излечатся до конца, и боль, причиняемая ими, способна свести с ума любого. Но вот, вопреки всем ожиданиям, Деймон раздвинул губы в натянутой улыбке.

- Ладно, мне пора. Кэролайн на сей раз права, - скрепя сердце, произнёс он, - я должен быть рядом со Стефаном. Я должен помочь ему вернуться. Проводишь? – бросил он Елене, и девушка поспешила за ним.

- Не злись на неё, - попросила вампирша, когда они вышли на улицу, - она тяжело переживает случившееся с Бонни и ссору с Тайлером.

- Любая боль проходит. Она же не может вечно злиться на меня за то, что я не желаю жить в стране грёз. А Локвуд…ну, она найдёт себе кого-нибудь, разве что он не будет оборотнем. Это не повод кидаться на меня.

Они шли по усыпанной шуршащими листьями аллее, и девушка наслаждалась близостью Деймона, понимая, как ей не хватало даже этих его колкостей. Всего пару дней вдали от него – а уже так соскучилась. Сможет ли она пронести эти чувства сквозь вечность?

- Ты не останешься?

- Ты же слышала отповедь Кэролайн. Может, я и хотел бы, да теперь боюсь, - усмехнулся он.

- Но ведь ты мог бы просто остаться на ночь.

- По правде говоря, - вампир мгновенно посерьёзнел, - я и не собирался оставаться. Я просто хотел увидеть тебя, - он притянул девушку к себе и коротко поцеловал в висок, а затем тихо произнёс, глядя куда-то сквозь пустоту: - ненавижу Уитмор.

- Ты же знаешь, что должен делать? – сбивчиво прошептал ему Энзо, заслышав приближающиеся быстрые шаги. Он в последнее время совсем ослаб, и Деймон с тревогой следил, как едва шевелятся пересохшие губы, как лихорадочно блестят запавшие тёмные глаза. Кожа вампира стала землисто-серой, под глазами залегли тени.

- Знаю, знаю, - отмахнулся Сальваторе. – Всё будет хорошо.

Из-за поворота показался их мучитель, и Деймон с трудом подавил в себе желание сломать прутья клетки и голыми руками растерзать этого высокого худощавого мужчину. Но он не должен был раньше времени заподозрить, что один из вампиров стал сильнее, чем им полагалось быть. Мгновение отмщения стремительно приближалось, но заветный момент ещё не настал. Отперев сперва клетку Деймона, Уитмор бегло оглядел вампира, а затем вколол ему вербену – ровно столько, чтобы у вампира силы остались лишь на то, чтобы кое-как передвигать ноги. Сцепив зубы, Деймон терпел распространяющуюся по венам боль, наблюдая за тем, как то же мужчина проделал с Энзо. Его эта доза едва не свалила с ног, но всё же его друг сумел сохранить видимость обычной своей неистовости. Слабость в несколько секунд сковала Деймона по рукам и ногам, но он знал, что она скоро пройдёт, а вот Энзо для того, чтобы придти в себя, потребуется изрядная порция крови. Впрочем, если всё сегодня пойдёт по плану, уже через несколько часов у них появятся неограниченные возможности для славной охоты.