- Ты права: я не помню.
Надя глубоко вздохнула, словно сдерживаясь, а Кэтрин мысленно молила небо, чтобы выдержка отказала той. Она всегда так старалась убежать от смерти, а теперь, когда всё, что у неё осталось – это презрение и жалость её врагов, когда все её мечты превратились в горький пепел, смерть казалась ей желанным избавлением. Ещё вчера она отчаянно боролась со Стефаном, надеясь выговорить себе у смерти ещё хоть немного времени, а сейчас открывала ей свои объятия. Но смерть не спешила: вампирша только сузила карие глаза, словно размышляя о чём-то. И, наконец, хоть это явно далось ей с трудом, она растянула губы в улыбке, в которой было больше презрения, чем угрозы.
- Зато отлично помню я, - спокойно ответила она, - и не собираюсь оставлять это просто так. Я шла за тобой по пятам много лет, Кэтрин Пирс, я ждала момента, когда, наконец, смогу подступиться к тебе, такой неуловимой и самоуверенной, и вот он настал. Ты никогда не замечала ничего вокруг себя, - почему-то в словах Нади девушке послышалась горечь, но, верно, показалось, - зато теперь тебе уже не убежать от меня.
Она только хмыкнула в ответ.
- Ты могла бы не пачкать руки, а просто оставить меня там, где я была: Стефан рано или поздно нашёл бы меня и довёл бы до конца то, что начинал уже дважды. А теперь тебе придётся прикончить меня самой. Только учти: я не намерена так просто сдаться, - противореча своим желаниям, сказала она.
Но, кажется, Надя не услышала ни неприкрытого вызова в её словах, ни едкого укора. Она, не мигая, смотрела на Кэтрин, и все чувства в её взгляде уступили место снисходительной насмешке. Под этим взглядом, в котором было больше вызова, чем во всём, что она сама сказала Наде, и Пирс непроизвольно выпрямилась на кровати. Она не терпела, когда над ней смеялась, и даже сейчас, в столь безвыходном положении, она не желала молча терпеть насмешки. Резкие, необдуманные, опасные для неё самой слова уже были готовы сорваться с языка Кэтрин, когда Надя вдруг рассмеялась чистым звонким смехом. Девушка нахмурилась, пытаясь разгадать причину внезапной весёлости вампирши. Она знала, как опасен смеющийся враг – сколько раз сама вот так смеялась в лицо тем, кто вскоре погибал от её руки! И, хоть она и решила принять смерть, как избавление и искупление, инстинкты, сидящие так глубоко в ней, заставили привычно насторожиться.
Заметив настороженный и вопросительный взгляд Пирс, Надя картинно утёрла несуществующие слёзы с глаз и вмиг посерьёзнела.
- Вы глупы и слепы! Я была с тобой рядом много лет и знаю, как ты проницательна…была, по всей видимости, потому что сейчас ты не видишь ничего дальше своего носа. Никто из вас! – она сокрушённо покачала головой.
- О чём ты? – с тревожно бьющимся сердцем спросила Кэтрин.
Ухмылка исказила красивое лицо Нади.
- Стефану едва ли нужна твоя смерть, и это не он охотится на тебя. Тот, с кем ты бок о бок прожила несколько месяцев, никогда не был Стефаном Сальваторе. Его единственное и настоящее имя – Сайлас, и ему удалось ловко обвести всех вас вокруг пальца.
Последние слова девушки прозвучали торжественно и растворились в тягостной тишине, заставляя сердце Пирс замереть. Сайлас. Вот о чём её интуиция неустанно твердила ей снова и снова, вот, почему они с Еленой видели одинаковые жуткие сны – Стефан, где бы он ни был, молил о помощи! Рвано выдохнув, Кэтрин медленно прикрыла глаза. Если бы Стефан мог, он непременно появился бы в особняке Сальваторе и разоблачил бы самозванца, которого они все считали просто переменившимся Стефаном. Но он не пришёл и не подал никакого знака, и это могло значить лишь одно: с ним приключилась беда. Ужасная мысль болью отозвалась в сердце девушки, но она тут же отмела её: если бы Стефан умер, она бы непременно почувствовала.
Она заставила себя выдохнуть и вновь твёрдо взглянуть в лицо вампирши.
- Тогда что нужно от меня Сайласу? Едва ли я убила кого-то, кого он любил – он слишком стар для этого. Больше того: я подарила ему жизнь, напоив его кровью охотника. Ему бы стоило поблагодарить меня, а не пытаться убить.
Надя только хмыкнула.
- Должно быть, ему нужна твоя кровь – лекарство от бессмертия. Это старая история, но, я уверена, ты её слышала.
Слышала ли она её? Конечно. Много лет назад эта старая сказка была у всех на устах, и вернулась из своей выстланной временем могилы совсем недавно, чтобы вновь взбудоражить умы.
- Так пусть попросит у меня глоток крови и катится к дьяволу, мне не жаль! – отрывисто воскликнула Кэтрин.
- Глоток? Нет, Кэтрин, - наклонившись к ней, Надя произнесла с придыханием: - ему нужна вся твоя кровь. До последней капли.
Кэтрин не знала, что вампирша увидела в её лице, но Надя совершенно неожиданно для девушки оставила её в покое. Похитительница больше не пыталась заговорить с нею или вызвать в ней воспоминания об одной из сотен безымянных жертв Кэтрин. Воспользовавшись краткой передышкой, Кэтрин вновь заняла своё место на кровати и отвернулась от Нади. Слёзы жгли ей глаза, но она не позволяла им пролиться, сердце стучало часто и неровно, но она заставляла себя дышать размеренно, словно бы ничего не случилось. Она решилась сдаться и умереть, но теперь горько пожалела о своём решении. Ей хотелось жить – и это было не инстинктивное, животное желание всякого живого существа. Ей хотелось отыскать Стефана, заглянуть в его зелёные глаза, почувствовать его рядом с собой, его, настоящего, пусть даже ненавидящего её или презирающего. Но она была обречена на погибель так или иначе: Надя жаждала её смерти, а Сайлас жаждал её крови. Из этого замкнутого круга не было выхода, но она была просто обязана его найти. Ради Стефана.
Когда солнца спряталось за горизонт, погрузив во тьму маленький гостиничный номер, Кэтрин поднялась с постели и заметила, что вампирша спит. Радостная улыбка скользнула по губам Пирс. Стараясь двигаться бесшумно, она подкралась к Наде, прикоснулась к её шее. Распахнулись карие глаза, глянули на неё из темноты смесью угрозы и мольбы, но Кэтрин не желала замечать угроз и оставалась глуха к мольбе. Одним резким, привычным движением она крутанула тонкую шею вампирши, с удовлетворением глядя, как грудь Нади опадает в последний раз.
Тихонько притворяя за собой дверь номера, Кэтрин довольно ухмыльнулась: значит, она не так слаба, как боялась того.
========== Глава 11. Выхожу тебя искать ==========
Неизвестность - самая мучительная из всех пыток.
Альфред де Мюссе
Вампир сверлил её настороженным, пристальным взглядом, и дрожь пробежала по телу Кэтрин. Ещё секунду назад она была уверена в том, что собиралась сказать, теперь же ей больше всего хотелось забиться в дальний угол, бросить всё, оставив события идти своим чередом. Но всё же она пересилила себя и заставила себя не обращать внимания на насмешливую улыбку, играющую на губах Сальваторе.
- Что бы ты сделал, например, с Клаусом? – хитро улыбнувшись, произнесла девушка. – Со злейшим своим врагом.
Деймон раздражённо закатил глаза. В последнее время Пирс стала просто невыносима: убеждённая в том, что со Стефаном что-то не так, она пыталась убедить в этом и его. А уж после того, как вырвалась из плена некоей Нади, просто места себе не находила, держалась подальше от Стефана и бросала укоризненные взгляды на него самого. Самому же Деймону перемены в брате не казались слишком уж значительными, напротив, этот Стефан, кажется, был ближе к нему, чем когда-либо.
- Я собирался сбросить его на дно океана, но… - он развёл руками. – А тебе я собирался вогнать в грудь деревянный кол. Что ещё ты хочешь знать о моих врагах?
Девушка пропустила его колкость мимо ушей, думая, очевидно о чём-то своём. Лишь когда он щёлкнул пальцами перед её глазами, она подняла на него затуманенный беспокойством взгляд.
- Куда Стефан мог спрятать тело Сайласа? – похоже, она решила не ходить вокруг да около и сразу перейти к тому, что действительно волновало её.
Он пожал плечами.
- Куда угодно. Забросить в горное ущелье или на дно океана, зарыть посреди пустыни или оставить посреди ледников… Если тебе это действительно важно, на поиски его тела могут уйти годы. Но мне кажется, что подобные авантюры – не то, что тебе сейчас нужно.
