— О, — сказал папа, — они накажут не тебя.

Круг злился на него? Будто он был моим хранителем, а не просто родителем. Но вина все равно пронзила меня.

— Я не хотел.

— Знаю.

— Но ничего не изменилось, да? Они позволят извержению произойти.

— Я говорил с твоим дедом пару ночей назад, — папа открыл для меня дверь. Его машина ждала у поребрика. — Он сказал, что рассмотрит мои идеи, но без официального предложения Конфедерации план будет продумать сложно.

Я знал этот утомленный тон. Слова показывали, что он ничего не добился.

Я замер у машины и повернулся к нему.

— Скажи, что ты веришь, что хоть кто-то в Конфеде стал бы защищать тех людей.

— Джонатан… — он отвел взгляд. На миг, но этого хватило. Гнев охватил меня.

Он пытался. Конечно, пытался. Но не зашел далеко.

— Мы можем поговорить дома, — папа потянулся к дверце машины. Словно разговоры что-то решали. Пора было действовать. Я стиснул зубы. Possunt quia posse videntur.

— Может, завтра, — сказал я.

Папа повернулся, хмурясь, но слова на древнегреческом уже лились из моего рта. Колесница неслась к победе. Слова вылетели быстро, я призвал все силы, удерживая мелодию.

Магия окружила меня вихрем. Я сосредоточился на воспоминании фонтана в Центральном парке — он не сможет быстро меня догнать, но я не утомлю себя таким расстоянием — и я чарами унесся от него.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Эми

Мои нервы гремели по пути домой из парка. То, как Джонатан ушел… что он собирался делать?

Что он мог, если вулкан начнет извержение сейчас, а лидеры общества магов откажутся даже пробовать помогать? Но все люди у горы Сент-Хеленс могли пострадать…

Ладонь дернулась у бедра, ритм раньше успокаивал мои нервы. Мои пальцы двигались лишь пару секунд, но дворники на машине, которую я обходила, подпрыгнули, скрипя по сухому стеклу. Я вздрогнула.

Блин. Нужно следить за собой.

Шепот магии вокруг меня звучал почти зловеще, пока я спешила в свою квартиру. Я могла включить новости и узнать, произошло ли что-то… Это мне как-то поможет? Хотела ли я смотреть на трагедию в прямом эфире?

Я открыла дверь и застыла. Папа стоял в прихожей с рукой на телефоне. Он отдернул руку, когда увидел меня, лицо стало напряженным. Мне стало не по себе.

Я прошла и закрыла за собой дверь.

— Привет, пап, — сказала я. — Ты все-таки пришел раньше?

— Не совсем, — сказал он. — Но я увидел, как ты выходишь с парнем, когда подъехало мое такси. Он был с тобой в квартире?

Блин. Я говорила Джонатану, что все будет в порядке, если папа увидит нас, но все вдруг стало совсем не в порядке. Может, потому что папа все еще смотрел на меня с болью.

— Он — просто друг, — выпалила я так быстро, что было очевидно, что это не правда. — Он приходил из-за уроков. Мы ничего не скрывали. Я не знала, когда ты вернешься.

— С этим «другом» ты встречалась последние несколько недель? Ты не говорила, что это парень.

— Я не думала, что это важно, — сказала я. Папа поразился. — Пап, я знаю, что нужно быть осторожной. Поверь, сегодня мы только говорили и смотрели телевизор.

Это было правдой. Я сказала это с таким нажимом, что папа, похоже, поверил. Его плечи чуть опустились. Но он все равно был встревожен.

— Я бы не хотел, чтобы ты была в квартире с парнями, пока я с ними не познакомился, — сказал он. — И… Вы с тем парнем не звонили из моего кабинета одной из ночей?

Я напряглась. Вопрос был таким неожиданным, что я не успела скрыть реакцию. Папа вскинул брови.

— Эми, я думал, ты понимаешь, что нельзя играть на моем рабочем месте. Боюсь, больше ты там помогать не сможешь. Чем ты думала, оставляя эти сообщения?

Мои щеки пылали.

— Я не думала, что они поймут, что это из твоего кабинета. Мы… Джонатан знал больше о вулкане, чем говорят в новостях. Мы должны были сообщить.

— Я получил несколько звонков за последние дни, — сказал папа. — Некоторые организации встревожились, и телефонные компании отследили звонки, указали на офис. Такое устраивать безответственно, Эми. Я разочарован.

Желудок улетел к ногам. Мы так старались привести все в норму… и я нарушила его доверие. А если я все испортила?

— Мы просто пытались помочь, — сказала я.

— Этот парень — Джонатан — сказал, что у него есть тайная информация?

Он так говорил, будто меня разыграл актер. Я потерла рот. Что ему сказать? Если я попытаюсь объяснить магию Джонатана, и как он и его люди все скрывали, папа подумает, что я еще безумнее.

Я захотела доказать ему, чтобы карандаш взлетел, например. Но я не знала, убедит ли это его, не скажет ли он, что это трюки. Джонатан долго убеждал меня. Папа злился, так что все покажется ему бредом.

И что подумает Джонатан, если я раскрою секрет, что он мне доверил, который я обещала хранить, другим людям.

Простакам.

Грудь опустела еще сильнее. Было еще хуже, чем когда я ощущала себя далеко от Лори и Денизы.

Я потеряла маму. Потеряла старых друзей. Магия в жизни должна была многое дать, но… я потеряю папу?

— Прости, — тихо сказала я. — Я не знала, что принесу тебе проблемы.

Папа провел рукой по светлым волосам.

— Я справился с этим. У меня нет сейчас на это времени. Но я хочу встретиться с Джонатаном, до этого ты никуда с ним не пойдешь. И не свяжешься, пока я не вернусь. Понятно?

Я кивнула, хмурясь.

— Вернешься откуда?

Он прошел мимо дивана на пути в свою спальню.

— Я лечу в штат Вашингтон, чтобы обсудить с коллегами гору Сент-Хеленс. Я не знаю, повлияем ли мы, но… Я знаю, это тебя беспокоило, и мне будет лучше, если я хотя бы ближе посмотрю на ситуацию.

Мой желудок перевернулся.

— Что? Нет. Пап, туда нельзя, — а если он будет слишком близко к извержению?

Его чемодан стукнул по кровати, загремел вешалками в шкафу.

— Вулкан был стабилен последние несколько дней, и я буду на безопасном расстоянии. Не переживай.

Он не знал.

— Ты не можешь этого знать, — возразила я, подходя к двери его спальни. — Пожалуйста. Я буду переживать. Ты… можешь выждать несколько дней, чтобы проверить, что все стабильно? — не сейчас. После опасности.

Он вышел из спальни, наспех собрав чемодан, и юркнул в ванную.

— Только так я смогу найти работу лучше. Обещаю, я не долго, должен вернуться завтра вечером. В холодильнике ужин.

Да. Ведь меня больше всего заботил ужин.

— Пап…

Но что я могла сказать? «Мой друг-маг говорит, что вулкан за сутки начнет извергаться, хоть твои друзья-ученые не в курсе?». Я прикусила губу.

Папа замер у двери и посмотрел на меня, отчасти строго, отчасти с мольбой.

— Будь умницей, пока меня нет. Помни, что я тебе сказал. Мы поговорим обо всем, когда я вернусь.

О том, как я подвела его.

— Хорошо, — горло сдавило. — Обещай, что будешь держаться подальше от вулкана.

— Я буду осторожен, — сказал он, это было не одно и то же. Он замешкался, и мне казалось, что он раскинет руки для объятий. Может, он так и сделал бы, если бы я не испортила все.

Его руки остались по бокам.

— Увидимся завтра. Мне пора, или я пропущу самолет.

Я смотрела на дверь минуту, словно он мог вернуться и добавить что-то. Мой подбородок дрожал. Мы почти вернулись к атмосфере семьи, но теперь… Магия могла такое исправить? Эта беда была моей виной, и я даже не могла объяснить, почему.

Я прошла в свою комнату, вытащила пластинку Донны Саммерс, чтобы отвлечься от тревог. На шестой песне в дверь квартиры постучали.

Кто это мог быть? Я прошла к двери и приоткрыла, увидела снаружи Джонатана.

Он был в той же одежде, в которой ушел, но его воротник был смят, глаза — дикие. Он посмотрел на комнату за мной, а потом на мое лицо.

— Я это сделаю, — сказал он, звуча так, словно прибежал оттуда, куда уходил. — Я отправляюсь туда. Если они не помогут, то я сделаю хоть что-то сам.