— Почему ты не следишь за сыном?

— Что ты говоришь такое? — Не верил мужчина. — Я слежу за сыном достаточно хорошо, Гарри не мог такого сделать.

Гарри не мог. Риддл объяснял ему много раз, насколько здоровье мальчика важно. Это распаляло злость внутри мужчины, но он держал маску хладнокровия.

Гарри с вздохом произнес:

— Ты не веришь мне, части основной души? Я создан к тому времени, когда он придумал выблевывать все диетическое в унитаз, пока ты не видишь. Таков упрямый характер. Когда я создан, я не ел два дня на самом деле, и немного обжог желудок спиртным, — пожал плечами мальчик задумываясь о чем-то.

Мальчик повернулся к зеркалу, где было видно основную душу.

Гарри злился и чуть ли не рыча ругал крестраж.

— Чертов крестраж! Верни папу назад! — у Риддла младшего была мысль даже разбить зеркало. — Я уничтожу тебя, уверяю тебя, а ну выпусти.

Крестраж пожал плечами и с усмешкой вернул Тома назад в реальность. Снова оказавшись со своим сыном, мужчина взглянул на него, сжимая челюсти.

— Почему ты продолжаешь делать себе только хуже, Гарри? — Могло показаться, что Том был очень зол, но в его голосе слышалось отчаяние.

Том поднял свою одежду и начал одеваться. Ему нужно было хотя бы этим отвлечь себя, что бы не сорваться на сына в полной мере. Но это не особо получалось. Что он делал не так? Он растил мальчика с пелёнок и тот продолжал делать всё против его слова. И пик всего этого — крестраж! Мальчишка создал его, но для чего! Почему он так поступает с собой? Почему он так поступает с Томом? Риддл устало сел на кровать, пряча лицо в ладонях.

— Почему?..

Мальчик обрадовался, когда его просьбу крестраж услышал, но он не ожидал увидеть отца в таком состоянии. Он был зол, но на что?

Гарри внимательно смотрит на отца, и негодует, что отец имеет в виду делать себе только хуже. Юный Риддл что-то внутри ощутил отголоском отражающее от души отца заключенной в нем — разочарование и непонимание. Но почему? Гарри прищурился и присел рядом с отцом.

— Папа? Что почему, папа? — Гарри приобнял отца за плечи кладя подбородок ему на плечо и немного пощекотил пытаясь развеселить грустного мужчину.

— Папочка?

Но Том не реагировал на попытки мальчика поднять ему настроение. Риддл скрипнул зубами, спрашивая то ли себя, то ли сына:

— Что я сделал не так?

Сердце давило от досады. Всё было так хорошо и мужчина готов был смириться со всем, но теперь, теперь Том не знал. Это была его вина в воспитании, но где он совершил ошибку?

Реакция отца от того, что он был в зеркале пугала Гарри.

— Папа, что с тобой? — Гарри обнял руку отца и потянул её на себя. — Папа! Скажи в чем дело?

Его поистине пугало состояние отца. Что с ним не так? Что он видел?

— В чём дело? — Том горько усмехнулся, — в чём дело, ты спрашиваешь?

Риддл резко поднялся и посмотрел на ребёнка, сжимая кулаки.

— Я растил и воспитывал тебя, как достойного человека и будущего такого же волшебника, закрывал глаза на твои мелкие выходки, — поток слов выходил сам собой, может, сейчас Том впервые изольёт душу. — Наказывал тебя и ты только делал вид, что усвоил урок. Но потом оказывается, что ты со своими дружками возомнили себя слишком взрослыми, используя тёмную магию, как вам угодно — о, не удивляйся, Гарри, я знал об этом. И что ты делал потом, когда я стирал следы твоих глупостей и после очерёдного наказания? Правильно, Гарри! Ты продолжал делать всё так, как хочешь! Продолжал делать то, что я тебе запрещал и говорил не делать! И всё это, как раз-таки и привело тебя к появлению паразита и, — Том гневно бросил взгляд на зеркальце, — и этого! Ты создал крестраж! Как раз то, что может ухудшить твоё здоровье и магическое ядро. И здесь уже не поможет моя часть души внутри тебя!

Риддл часто дышал от злости, смотря на притихшего и сжавшегося сына.

— Скажи мне, — слова звучали обречённо, — что я сделал не так? Почему ты продолжаешь себя убивать, Гарри?

Гарри молчал и смотрел на отца вспоминая все о том, что отец ему говорил. Было стыдно перед отцом. Гарри очень винил себя. Чтобы он не делал, как бы он не старался из него никогда выйдет выдающийся волшебник, как отец, и то, что он делал оказывается бессмысленным, отец не оценил его старания, и внутри словно цветы надежды умирали. Тогда для чего он родился? Почему ему дали жизнь таким ужасным путем? Сколько помнил себя Гарри, он всегда хотел быть идеалом, чтобы им восторгались, что отец восторгался, но оказывается этого и не нужно было делать. Все было бессмысленно. Он старался быть милым и крошечным для него, что бы нравиться отцу, он специально для этого не ест. Гарри мечтает на самом деле не об бессмертии, как отец, а как продлить свою молодость, остаться на всю жизнь ребёнком, и он начал лишь с того, чтобы себя убивать тем, что не ест, но потом он узнал об крестраже и подумал, что возможно он это сделает, но оно даже не остановило его рост и Гарри был разочарован, но зато если он случайно умрёт, то крестраж ему этого не даст. Гарри сглотнул, и глянул на отца.

— Зачем ты меня родил? — промолвил мальчик. — Я мечтал быть таким, как ты, делал все то, что что тебе нравится. Не ем, что бы по прежнему быть для тебя красивым и крошечным, я хотел чтобы ты меня оценил, хотел быть идеальным для тебя, — фыркнул мальчик поджимая губы.

— Оказывается тебе это даже не нужно. Зачем тогда я тебе? Я хочу остаться ребенком, хочу остановить свой рост, но я не знаю даже, как это сделать. Если я тебе не нужен, так бы и сказал…

— Ты нужен мне, — спустя минуту молчания ответил Риддл, — очень нужен. — Том снова сел рядом с мальчиком, смотря на него.

От слов сына стало пусто. Почему так было, Том не знал. Но мужчина больше не злился на мальчика, но хотел помочь. Том говорил тихо, даже его змеиные глаза стали тусклыми.

— Чтобы ты не думал, Гарри, ты всегда мне будешь нужен. И это я не могу объяснить. Но единственное, что для меня важно и что я хочу от тебя, Гарри — важнее даже твоей верности мне, — последние слова мужчина говорил через силу, но мальчик должен был услышать его. — Я хочу, чтобы ты ценил свою жизнь. Чтобы ты жил, не мучая себя, не… не думая обо мне в первую очередь, а о себе. Твоя жизнь для меня самое ценное сокровище, особенно с того дня, когда я взял тебя на руки, — ненадолго, но ностальгическое выражение мелькнуло на его лице, вместе с печалью.

Гарри было грустно от того, что отец никогда не оценит его старания. Он ведь всегда хотел быть, как отец — так почему отец не желает подобного своего сыну?

Юный Риддл скрестил пальцы прижимая к своей груди, как до этого делал его крестраж и что-то пробормотал. На миг на глаза затмило что-то яркое, словно ожившие воспоминания. Это были воспоминания отца. Крестраж в нем самом отдал отражением, что видела основная душа. Гарри глядел сквозь время на своего отца держащего сверток, это был он. Он помнит из своих воспоминаний так любезно насланным паразитом, но лишь от своего ракурса помнит. Когда он видел глазами отца, то это выглядело совсем иначе, он словно ощущал всю ту любовь, которую в то мгновение отец ощутил, впервые за свою жизнь. Оказывается отец в своей жизни вообще никогда не любил, и Гарри стал первым.

— Я, что твоя первая любовь?! — ужаснулся мальчик выходя из странного транса. — Я видел твои воспоминания.

Глаза Тома оживились, шокировано смотря куда-то в пустоту, а губя сжались в плотную линию. Конечно, мальчик теперь мог видеть обрывки его воспоминаний из-за крестража и именно сейчас, Том сам вспоминал их и Гарри мог легко поймать одно.

— Да, — признался мужчина.

Внутри стало ужасно мерзко, что он вслух признался о такой слабости, как любви, но лучше пусть его слабостью будет Гарри, чем кто-либо другой.

Это действительно была его первая любовь к кому-то, кроме себя. Риддл понял это поздно, но быстро вспомнил, с какого именно дня он начинал чувствовать себя странно.

Гарри расплылся в счастливой улыбке. Это было странно, он радуется, что стал первой любовью отца подобно девчонке идущей на свидание. Мальчик расплакавшись прыгнул на отца, обнимая его крепко. Ощущение было странное, словно он лишил душу отца девственности забрав его любовь, хоть чем-то Гарри мог поистине гордиться своими достижениями.