Том в два шага оказался рядом с мальчиком и резко выхватил дневник, грозно нависая над мальчиком.

*

Ответ появился не сразу. Том обдумывал положение Гарри и как им продолжить общение. Но парень так же знал, что главная душа не позволит этого и Том решил рискнуть.

«Гарри, тебе на…»

— Гарри, ты же знаешь, как это опасно для тебя!

Мальчик подпрыгнул на месте, когда отец выхватил у него дневник из рук. Гарри посмотрев на распаленного злостью мужчину и признавал, что он очень сильно разозлил отца. Как быть?

Юный Риддл смотрел в алые глаза отца, подмечая, что перед ним лорд Волдеморт, а не учтивый Том Марволо Риддл. Совсем не простая картина. Угрожающий вид отца так и угнетал мальчика. Он попытался выхватить дневник из руки отца, закатывая истерику, но того это даже не проняло — его не провели даже слезы на лице Гарри, насколько он был зол. Гарри встал на колени обратно, и держа руку отца умоляюще смотрел на отца. Он стоял на коленях перед отцом, словно прося милости.

— Прошу тебя, отдай его, молю тебя, папа, — Гарри чувствовал, как из-за слез образ отца смутно выглядел, но он и не пытался стереть слезы. — Пожалуйста, он мне нужен, он пожалуй единственный, кто меня понимает.

Мужчина прикрыл глаза на несколько секунд и вдохнул побольше воздуха в грудь.

— Гарри, — он пустился перед мальчиком, вставая на одно колено, — я не могу.

Он видел, как в глазах Гарри словно рухнул целый мир. Мальчик не переставал плакать и продолжал просить его разрешить пользоваться дневником. Том сжал до побеления костяшек пальцев обложку дневника, он сдерживался из последних сил, чтобы не сорваться окончательно. Несмотря на его полное недовольство и злость от поведения Гарри, маг понимал, что сделает лишь хуже сорвавшись на сына. Но, и крестраж Том не мог оставить мальчику. Такое поведение Гарри было как раз от паразита, который требует тёмной магии, а быть под влиянием крестража являлось очень хорошим пропитанием для него.

— Гарри, — уже смягчил тон Риддл, — помни о паразите внутри тебя. Если я разрешу тебе пользоваться дневником, паразит будет питаться тёмной магией от него и начнёт расти намного быстрее. Крестражи — это очень тёмная магия, Гарри. И это опасно для тебя.

Том смотрел прямо в заплаканные глаза мальчика, что почти дрожал от своей печали. Том обнял сына, несмотря на то, что тот сначала противился, мужчина крепко прижимал мальчика, пока он не успокоился.

— Я буду с тобой, мой дорогой, — Риддл поцеловал сына в висок, — я буду с тобой. Я помогу тебе справится с паразитом, Гарри.

Простыми невербальными чарами Риддл переместил крестраж обратно к себе в кабинет. Он поднял, продолжающего плакать мальчика, на руки и понёс в сторону кровати. Гарри нужно было сейчас поспать. Но перед этим ему надо выпить сладкий чай. Домовик вовремя появился, как раз по расписанию, и поставил на прикроватный столик чашку горячего сладкого чая. Сев на кровать и не выпуская сына из рук, мужчина взял чашку и поднёс её ближе к мальчику.

— Тебе надо выпить чай, дорогой.

Гарри было грустно. Он проклинал этого паразита всем своим естеством.

Он провожал взглядом ускользающий дневник и мысленно теребил себя, что нужно было быть осторожно. Отец подвел его к постели, и преподнес чашку чая, мальчик не стал противиться, и выпил весь чай. Приказав эльфу сделать повторную дозу с десятью ложками сахара, он и вторую выпил, но незаметно для отца подлил в чай зелье с удвоенной дозой, он должен был его выпить, когда сбежал из дома для контроля себя, но он так не вовремя впал в кому, и сейчас контроль ему прям очень сильно нужен. Чувствуя, как все тело становится ватным, а сознание словно отказывается работать, он напоследок прошептал нечленораздельное, и вырубился, отец должно быть увидел пустой флакон в его руке. Он ничего не сделает, зелье очень мощное, и он не сможет его разбудить даже если прольет в него противоядие.

Гарри уснул, и проспал все три дня. Три дня, и проснувшись словно так, будто проспал на самом деле заслуженные восемь часов сна. Мальчик взаправду ощущал, как улучшилось его состояние. Да, сон пошёл ему на пользу. А это зелье было с долгосрочным эффектом сна. Как раз то, что ему нужно было. Организм выспался, но есть сильно хотелось. Отца рядом не было, и Гарри вышел из комнаты идя в кабинет отца, где того и застал. Мужчина сидел за столом сжимая свои волосы. Что с ним? Почему у него идёт процесс самобичевания? Ведь ничего плохого не могло случится, Гарри спал столько, сколько его организму нужно было. Гарри положил руку на плечо отца.

— Папа, что с тобой?

Том не заметил, как в его кабинет кто-то вошёл, но когда он услышал родной голос, то вздрогнул и резко посмотрел на мальчика. Лицо мужчины было бледным, под глазами залегли круги, а губы его были обескровлены. Глаза сияли красным, но в этот раз цвет был насыщеннее, а зрачок был вытянут, как у змеи.

— Гарри, — хрипло произнёс имя сына Том.

Мальчик выглядел здоровым, если не считать всё той же худобы после комы, то Гарри выглядел действительно хорошо. Значит, получилось?

— Гарри, — Том крепко схватил мальчика за плечи, рассматривая его лицо и потом крепко обнял, почти опрокидывая за собой в кресло.

Гарри не понимал, что не так с отцом. Может, пока он спал, что-то ужасное произошло? Надо будет расспросить, но он разглядел глаза отца, и вздрогнул.

— Папа! Что с твоими глазами? — мальчик сглотнул, и обхватив руками лицо мужчины поглаживая того пальчиками.

Мальчик смотрел в глаза отца, и не узнавал его. У отца были словно змеиные глаза. Дословно, отец выглядел так, словно неделю не спал.

— У тебя мешки под глазами. Тебе надо поспать. Гарри провел пальчиками по обескровленным губам, и невольно целуя их даря легкий поцелуй, и резко отпрянул гладя на отца. — Ты выглядишь ужасно. Такое чувство, будто ты меня похоронил.

— Ты лучше мне скажи, Гарри, — голос мужчины продолжал быть хриплым с примесью печали и радости, что мальчик жив. — Почему ты хотел убить себя? Зачем?

Три дня назад Риддл чудом успел вовремя, иначе бы мальчик умер на его руках. Мужчина вздрогнул и снова крепко обнял сына, положив ему голову на плечо.

— Что я сделал не так, Гарри? Чем заслужил это? — Том рвано выдохнул и прижал мальчика ещё сильнее, боясь, что тот исчезнет. — Почему ты решил оставить меня? Почему, Гарри?

Том не мог забыть холодного холод, исходящий от тела сына и слабое дыхание. За сутки мальчик медленно умирал и его невозможно было разбудить, а выпитый им яд смешался с паразитом и противоядия не было времени придумывать. Решение пришло почти сразу, но оно было рискованным…

Мужчина чувствовал себя как в тот день, когда паника охватила его из-за вины, что мальчик узнал об его связи с Розеттой. Он так же чувствовал себя таким пустым и жестоким, когда Гарри не было дома целый месяц. А мальчик могло не стать на совсем…

Мальчик вздрогнул.

— Я не хотел убить себя. Это зелье долгого сна, я не хотел просыпаться, но не умирать и…

На мгновение, Гарри забылся и ушёл из своего тела. Было, что-то новое. Он видел глазами отца, тогда когда он вырубился и оказывается это зелье вполне навредило ему ибо его сердцебиение начало утихать, словно он ощутил его руками отца. Что это?

Отец пытался пробудить его, но на мгновение ему пришла мысль. Крестраж. Читал он постоянную мысль в голове отца, которая все время прокручивалась. Что он собирается делать? И, вот вновь глазами отца он видел, что он кого-то убил, и что-то с собой сделал на что самому ему, Гарри, было уже лучше. Словно его взяло под контроль, но не такой, какой был у Тома из дневника, нет, он был родной, словно отец ему помогал найти выход и он справился поборовшись с паразитом. Дальнейшее его не обрадовало, отец не сходил с его постели. Он мог видеть и глазами отца, и от своего ракурса наблюдать. Он понятия не имел, что за биполярность происходила. Воспоминания прокручивались с силой, а ещё было что-то новое, он даже ощущал эмоции, которые испытывал отец. Это была сущая депрессия. Он ненавидел себя в эти мгновения. С каждым воспроизведением и эмоцией отца, глаза расширялись от этого. Он даже сейчас ощутил это чувство, которое не может уйти с того дня. Как-будто он разочаровал сына. Гарри чувствовал весь страх от потери его.