Мы все напряжены. Да, мы выглядим уверенными, особенно не успевший втянутся в ситуацию полностью я, но это не значит, что внутри мы не трясемся. Если Томми сорвется и мы не успеем его поймать, он может пострадать. При особенно неудачном раскладе — сломать шею и помереть. Мы волнуемся, даже больше, чем он сам.
На трясущихся ногах Томми начинает спуск. Я вижу, как напряжена его дрожащая спина, как он судорожно цепляется за веревку. Он не так хорош в физкультуре, как Гейл или Ронга. У него слабые руки и тонкие ноги. Он не умеет подтягиваться на канате. Но спускается ровно, достаточно ровно, чтобы мы могли не трястись от ужаса от одного вида качающейся под его весом веревки. Движение — я внутренне вздрагиваю, когда нога Томми уходит вниз и он отчаянно пищит. Еще движение — набрать побольше воздуха в легкие и задержать. Я хочу помочь Томми, но на этой веревке он один. Ноги невольно двигают меня в сторону мальчика. Гел со мной полностью солидарен. Шаг и еще шаг — мы почти у стены, стоим почти у нее, почти вжимаемся в бетон.
— Томас! — рев Мэла проносится по улице.
Под наш общий вопль лицо Мэла появляется в оконном проеме.
— Ах ты маленькая шлюха! А ну двигай сюда! — нет! Он же почти спустился!
— Томми, прыгай! — выход только один! Либо в лапы этого ублюдка, либо полет к нам.
Веревка начинает затягиваться в комнату. Мы кричим и размахиваем руками, но Мэла это не волнует. Он тянет. Рывок — Томми вверх. Еще рывок — все ближе в окну. Я не могу смотреть. Я утопаю в волнении, которое захватывает меня с головой. Все. Край. Этот день дерьмовый по максимуму.
— Прыгай! — крик Ронги так громок и так дрожит, что у меня по спине мурашки бегут.
Но он помогает. Томми отпускает руки и с визгом летит вниз. Но мы уже здесь — я и Гейл подхватываем мальчишку, сами опускаясь к земле.
— Мортем, Гейл… — Томми хнычет, слезы текут по его лицу. Он часто-часто шмыгает носом. Не могу сдержаться и прижимаю его к себе, позволяя мальчику вцепиться в меня крепкой хваткой. — Ронга-а-а… Шмыг… Алеекс.
— Шшш, ну же, не плачь, все хорошо. — я осторожно провожу ладонью по его тонкой дрожащей спине. Томми дрожит, и дрожит, и дрожит и плачет. — Все закончилось. Давай, вставай, нам надо идти до того, как Мэл пойдем за нами.
— Мортем прав, Томми, поднимайся. — Ронга помогает Гейлу и мне поднять Томми на ноги, под голос Гела шепча тому что-то на ухо.
— Угу… Угу… — но Томми только дрожит и едва стоит на ногах. Неудивительно — полет вниз не может оставить равнодушным, пусть даже и происходит с третьего этажа.
— Ах вы маленькие засранцы! Ну я вас сейчас.! — Мэл наконец очухался и понял, что его развлечение на вечер мы спасли. И теперь, похоже, собирался нас уничтожить.
Не сговариваясь, мы вчетвером подхватываем Томми и срываемся с места. Мальчик висит на наших руках и едва перебирает ногами, но мы тянем его за собой без единой мысли о том, чтобы оставить его позади. Я и Гейл готовы подхватить Томми на руки, если тот упадет, но тому удается еще двигаться. Ронга и Алекс страхуют нас — если Мэл таки спуститься, они уведут его за собой.
Люди на улице не обращают на нас внимания. Взрослые возмущенно кричат вслед, ругаясь на то, что спокойствие их дня оказалось нарушено, а дети даже не отвлекаются от игр с мячиком. В Лазе такой конвой-побег — не редкость. Особенно от нашей видной компашки.
К счастью, Мэл действительно оказался неспешен. Нам без проблем удалось добраться до самых первых домов Лазе и выбраться к Фабришн. Томми к тому времен уже очухался и даже нормально встал на ноги, но мы все равно решили остановиться и передохнуть, а также обсудить дальнейшее направление нашего движения.
— Томми, ты в порядке? — но для начала — забота о младшем.
— Да. Да, со мной теперь все хорошо. Спасибо, что помогли. — его добрая дрожащая улыбка — лучшая награда из возможных. Голубые глаза так и сверкают от счастья, а плечи прекращают дрожать.
— Не за что. Ты же наш друг, мы тебя бросить не могли. — Гейл ответил за меня, легонько хлопнув мальчика по спине.
— К тому же, ты должен мне двадцать долларов. Пока не отдашь их, я тебе умереть не позволю. — Ронга стеснительно улыбается, складывая руки на груди.
— Ха-ха, Ронга, ну ты… — Алекс стукает Ронгу по плечу, но не отрывает взгляда с переминающегося с ноги на ногу Томми.
Я запихиваю руки в карманы штанов, пытаясь скрыть их дрожь. Если бы мы не поймали Томми, одним человеком в нашей банде могло стать меньше. Я выгляжу радостным, по крайней мере, стараюсь. Но это не значит, что мои руки не трясутся от осознания ужаса того момента, когда Томми летел в наши с Гейлом раскрытые объятия.
— Ну… Куда пойдем? — Гейл бросает на меня многозначительный взгляд — «успокойся, не пугай его». И я принимаю его немое послание.
— На базу? Закупим вискаря с чипсами, посидим, может, девчонок позовем… — Алекс как всегда. Мечтательно улыбается, и только нервное стучание правой ноги о землю выдает его истинные чувства.
— Фу, Алекс! Не с Томми! — Ронга с силой наступает на взлетающую вверх-вниз ногу, вынудив Алекса прекратить свое раздражающее занятие. — Может, в Молл сходим?
— По магазинам ходить? Пф, ну нет, уволь. — Алекс оскаливает зубы, резко дергая ногу назад. Так, если их не остановить, они и подраться могут, несмотря на всю тщедушность и стеснительность Ронги. И больно станется именно Алексу.
— Все, хорош спорить. — вот так, Гейл! И все-таки именно ты должен был быть нашим лидером. И почему не захотел? Эх, стесняшка ты моя. — Учитывая разницу возрастов и мнений, я предложу свои вариант, и если он кого-то не устроит, тот получит от меня в лицо. Мы идем в кино на Человека-паука.
— Билет нам ты оплатишь? — Ронга ухмыляется. Смейся-смейся.
— Не только он. — не зря я прихватил с собой деньжат с прошлой подработки. — Мы с Гейлом хорошенько подзаработали на прошлой неделе.
— Опять ящики в «Бристоль» таскали? — на наш синхронный кивок Алекс только закатывает глаза. — Да пожалуйста. Ронга? — ни слова, только один торопливый кивок.
— Томми, твое мнение? — я поворачиваюсь к мальчику и дарю ему самую теплую из своих улыбок. Если он скажет нет — что ж, мы найдем что-нибудь еще. Но я знаю, что Томми обожает кино и никогда не откажется сходить в кинотеатр.
— Шутишь? — он проводит запястьем под левым глазом. Улыбка дрожащая, но настолько счастливая, что все волнения отступают прочь. — Конечно же я согласен.
— Вот и решили. — я подхожу к Гейлу, почти повисая на его локте. — Навстречу приключениям, друзья!
Кинотеатр находится в Сайлент-Экспенсс. Нам до него еще пиликать и пиликать. Но что значит расстояние, если преодолеваешь его со своими друзьями.
Я тащу за собой Гейла, тот хватает под руку чуть пришедшего в себя Томми, а Ронга и Алекс торопливо идут за нами. Дома моей банды остаются позади вместе с их жителями. Ненавистные родители, бедные квартирки, голодные дни — все там далеко от нас. Гейл шутит, и Томми заливисто смеется, подначиваемый Алексом и Ронгой, щекочущими его с двух сторон. А я снова чувствую себя живым. Стерлось из памяти утро, в котором мне пришлось заниматься сканированием местности, забыт оказался Харон, ушли безвозвратно из моей головы проблемы. Остались только мои братья, которые задорно смеялись и рвались вперед, жаждущие так же забыть о том, что их жизни — череда нескончаемых проблем.
Никогда и ни за что я не хочу потерять их. Даже когда я буду старым восьмидесятилетним пердуном, я буду звонить ребятам и собирать их на старческие дискотеки. Мы всегда будем вместе — уж я об этом позабочусь.
— Ронга, Алекс, идите-ка вы вперед. Мне с Мортемом надо кое-что перетереть. О лидерских задачах. — э? Гейл, ты это чего удумал? Куда вы, ребята? — Да, Томми, ты тоже. — блин, Гейл, ну ты чего? Вот теперь Томми опять куксится, просто замечательно. Ну почему вы уходите-то, а? Меня никто спросить не думал?
— Гейл, с чего ты их вперед отправил? Что, в любви мне признаваться будешь? — смешок получается надорванным, а фраза — не смешной и глупой. Я не хочу, чтобы вокруг меня оставалось меньше людей. Я сойду с ума без них.
