Кэролайн была равной мне. Я видел разум и остроумие, которые горели у нее во взгляде. Он задавала осмысленные вопросы. Она была вдумчивой и грамотно разговаривала. Все в ней заставляло меня желать того, чтобы стать тем человеком, которого она заслуживала. Я хотел, чтобы она переехала в мой дом, хотел заботиться о ней на протяжении всей ее жизни, и каждую ночь до конца дней наслаждать ее телом. Я мог приносить ей радость. Я мог сделать ее счастливой. Нам просто нужно было выбрать подходящее время.

Я подъехал к своей квартире и выбрался из машины, поднявшись по ступенькам, и быстро открыл дверь. Я скинул свою одежду, пока шел по своей квартире, затем забрался в душ, шагнув под прохладную струю воды и сжав свой болезненный член. Я удовлетворенно зашипел сквозь зубы, когда потянул за стальную плоть, я усилил свой захват, когда подумал о ней ожидавшей меня в классе на следующее утро.

Я думал о том, как поднял бы ее выше своих плеч и развернул бы ее к стене, моя голова напротив ее тугих бедер и я вылизываю ее до тех пор, пока она не получает мощный оргазм. Из моего рта вырвалось рычание, когда я представил сладкий нектар ее возбуждения на своем лице, представил ее запах, который заявлял на меня права. Я читал ей стихи перед сном, готовил ей завтрак с утра и слушал ее на протяжении долгих часов, что мы бы проводили вместе. Чего бы это ни стоило, я бы покорил ее сердце. Я представил то, как ее тело бы выгибалось и пело, когда я погружался впервые в ее тело, заполняя ее своим членом и целуя ее так, чтобы она не осознавала, где заканчивался я, и начиналась она.

Мои бедра раскачивались и напряглись от приближающегося оргазма, когда я подумал о ее длинных, шелковистых локонах, скользивших по моему телу, подразнивая мои мышцы своим мягким прикосновением. Мне очень хотелось ощутить то, как ее губы впервые обхватывают мой член.

— Блядь, блядь, блядь, Кэролайн, — прорычал я, когда оргазм охватил меня, сперма заполнила мою ладонь и утекла вниз, унося вместе с собой мое удовлетворение.

— Боже.

Я сделал несколько резких вдохов до того, как подставил голову под поток воды и позволил ей смыть весь позор от того, что я дрочил на одну из своих учениц.

Я знал, что это было неправильно, но она была единственной, о чем я мог думать. Это касалось не только моего освобождения. Если бы это было так, то я давно бы потерял свою девственность. Кэролайн была солнцем, и всем, что я хотел затеряться в ней. Она была моей, в этом не было сомнений. Она была создана для меня, а я был создан для нее. Я никогда не верил в единение душ, но она была второй половинкой моего сердца. Кого я хотел насмешить? Кэролайн была моим сердцем. Я шагал в этом мире опустошенным, не зная, что потерял. Я не знал, что такое красота, пока не положил на нее глаз, на свою красивую, умную девочку. Моя любовь.

Но мне нужно было сохранить голову на плечах, или я рисковал потерять работу.

Я вздохнул, думая, что это ситуация была самой безнадежной, с которой я когда-то сталкивался. Кэролайн Кингстон и ее милая улыбка должны были стать моей погибелью.

Следующие несколько дней прошли так же, как и предыдущие. Я учил ее, пока старался отчаянно подавлять свои желания. Я не мог удержаться, чтобы не посмотреть в ее сторону, когда думал, что никто этого не видит. Она была истинной красотой, произведением искусства, предназначенной для того, чтобы смотреть на нее часами, чтобы разгадать тайны ее роскошных изгибов.

Несколько вечеров она задерживалась в библиотеке, ожидая, пока я исправлю свои документы, чтобы мы могли поехать домой вместе, однако по ночам ее родители были допоздна на работе. К тому времени, как она заканчивала со своими уроками, а я со своей работой, было уже больше восьми часов, а опустевшие коридоры встречались нехарактерной тишиной. Здесь мы были в безопасности. Даже если какой-то ученик или преподаватель заметили бы нас, я бы мог объяснить, что мы работали вместе над очередным проектом. К тому же для меня не было редким исключением, то, чтобы задержаться для помощи ученикам или отвезти домой студентов после поздней тренировки, поэтому я знал, что это не вызвало бы подозрений.

За те пять коротких минут, что требовалось для того, чтобы добраться до ее дома, я успевал несколько раз жадно посмотреть на Кэролайн и узнать о ней больше. Я жил ради этих поездок домой. Эти моменты единения с ней помогали как-то сдерживать бушевавшее желание. Большую часть времени, наблюдая за ней, сидя за своим столом, преподавая химию двадцати неспокойным подросткам, мне казалось, что я был в пустыне и видел перед собой мираж. Я не мог поверить, что нечто столь убийственно прекрасное, но мне не разрешалось притрагиваться к этой красоте. Мой взгляд блуждал по каждой выпуклости и изгибу, представляя, какого это будет, когда я наконец-таки смог бы заполучить это. Она овладела мною полностью. Ее ум, ее стремления и ее невинные глаза манили меня.

Пяти минут наедине несколько раз в неделю не было достаточно для того, чтобы утолить мою жажду, но я бережно хранил эти минуты. Во время этих поездок домой я узнал обо всем, что делало ее такой особенной. Она хотела получить степень в области инженерии. Она хотела путешествовать, изучать разные языки и работать заграницей. Она любила животных и часто работала волонтером в приютах для животных по выходным.

Еще я узнал и совершенно обычные вещи, такие как: ее любимое блюда и то, что она любила аромат лаванды. Я делал мысленные пометки по каждому пункту, а потом по дороге домой, все мои мысли были только об ее широкой улыбке и о том, как очаровательно она морщилась, когда смеялась. Я думал о нашем будущем, о той жизни, которая была бы у нас после ее выпуска, о том, как мы могли бы совмещать ее расписание в колледже и мою учительскую деятельность. Но, если бы она захотела отправиться в учебное заведение за пределами штата, я бы последовал за ней тоже.

Я посмотрел на часы. Впервые Кэролайн не появилась в классе первой. За десять секунд до звонка, дверь распахнулась, и моя вошла моя девочка.

В юбке.

Блядь.

Я проглотил болезненный стон, когда она одарила меня быстрой улыбкой, прежде чем повернуться, чтобы занять свое место. Ее юбка не была неприлично короткой, но при виде Кэролайн в юбке в моей голове остались только тысяча и одна неприличная мысль. Если бы я нагнул ее над своим столом и поднял бы вверх эту милую маленькую вещицу, то что бы я там обнаружил?

Мой член болезненно пульсировал, и на какое-то мгновение я подумал о том, чтобы выбежать из класса и удовлетворить себя второй раз за это утро. То, что я дрочил, думая о ней перед сном, а потом снова утром перед школой, совершенно не помогало.

Я прочистил горло, стараясь приложить адские усилия, чтобы избегать ее взгляда, когда начал урок. Я все проделал в точности, как и всегда, уточнив те пункты из главы, которые они должны были изучить за вчерашний день, и задал несколько вопросов. Время шло, а пока я исполнял свой долг перед учениками, то делал все, что только мог, чтобы не обращать внимание на ту красоту, что находилась передо мной на первом ряду. Преподавание химии было единственной передышкой, которая у меня была от моей одержимости Кэролайн.

— Хорошо, ребята. До звонка осталось несколько минут, поэтому используйте их для того, чтобы начать работу над сегодняшней темой, заданной на дом.

Класс загудел и завозился, они были чрезвычайно обеспокоены тем, чтобы звонок просигнализировал об их свободе.

Устроившись за своим столом, я уловил какое-то движение и, посмотрев наверх, увидел Кэролайн, которая приближалась к моему столу. Я боролся с тем, чтобы не растянуть свои губы в улыбке. Мы не могли рисковать тем, чтобы заработать хоть один подозрительный взгляд.

— Чем могу помочь, мисс Кингстон? — Мои слова прозвучали двусмысленно. Я хотел бы ублажать ее всю ночь, подчиняясь ей в прямом смысле этого слова.

Губы Кэролайн сложились в улыбку, которая обожгла меня изнутри. Мой взгляд проследовал вниз по ее телу, на мгновение, задерживаясь на высоких выступах ее грудей под скромной кофтой. Я не мог дождаться, когда бы уже смог, наконец, почувствовать их тяжесть в своих руках, а после этого облизать нежные вершины сосков, в то время как кончики моих пальцев касались бы каждого чувствительно участка ее тела.