— Эльвина, — мягко, с несвойственной ему нежностью оборвал ее Джек.
— Значит, дело все-таки в твоем друге?
— Его казнят?
— Нет, что ты! — Эльвина подпрыгнула на месте. — Точнее, его должны казнить, но если это твой друг, я сделаю все возможное. Отец не будет строг к нему. Ведь его признание помогло избавиться от мятежника. Возможно, ему теперь никогда не стать алхимиком при короле, но он будет жив. Обещаю. Я позабочусь об этом. Его просто отправят подальше.
— Если бы вы с Алоизой рассказали мне, в чем дело, я бы придумал, как помочь. Нашел бы способ достать ключи… у меня есть связи. Но вы сделали все сами. Я не виню вас в том, что Морис соврал дознавателям. Я не знаю, чем ему угрожал колдун. А может, наобещал что-то. И теперь у наставника будут проблемы. Уверен, его здорово помотают по кабинетам за то, что он позволил ученику утащить ценные ингредиенты и использовать их против короны. А, в сущности, виноват во всем я! Если бы я не помог Алоизе, никому бы сейчас не пришлось сидеть в тюрьме! Да и господин Тарм знает, что ключи были только у меня… — Джек с досадой потер макушку. — Ты не сказала мне ничего, потому что думаешь, что я бесполезен?
— Нет!
— Что ж, ты права. Я бесполезен.
— Прости, я совсем не подумала, — покаялась принцесса, беря парня за руку. — Я просто хотела спасти Оливию. Это была моя обязанность. И теперь они со своим художником живут хорошо. Знаешь, я завидую им.
— Нет, ты не понимаешь. Я не нужен тебе. А ты не нужна мне. Мы с тобой слишком разные, чтобы подходить друг другу. Ты знаешь, сколько у меня девушек? Думаешь, ты единственная? — едко сказал Джек.
Я никогда не видела его таким. Настолько злым, серьезным. Теперь он не шутил, по голосу было слышно. Вот бы врезать ему как следует за последние слова! Я знала, что он ухлестывает за всеми без разбора. Даже после поцелуя я боялась, что буду одной из многих. Но покуситься на принцессу? Да как он мог?! И почему, почему он так обошелся со мной и с ней? И почему Эльвина мне ничего не сказала? Я же всегда была с ней честна!
Мне стало очень больно. Я поняла вдруг, о чем недоговаривала все время подруга. Тот раз, когда она пришла и попросила Джека потанцевать с ней. То, как навещала его, когда он был ранен. И тогда, когда я застала ее, выходящей из укромного места явно после романтической встречи — это не с женихом она там встречалась. Ее слова, когда мы разговаривали о любви: «Ты простила бы меня?» Она не имела в виду прощение короля, ей нужно было мое прощение! Потому что уже тогда она описывала Джека, как свою мечту! При том, что она знала, что мы целовались, ведь я рассказывала ей!
И вот теперь вышло так, как вышло. Я никогда не говорила вслух, что привязалась к Рыжику. Она догадалась обо всем сама. И пока я сомневалась и одергивала себя, смущалась и боялась с ним сближаться, она протянула руку к тому, чего желала. И не оглянулась на меня.
Это было похоже на… предательство. Я почувствовала пустоту в груди. Ведь я доверяла подруге больше всех. Я никогда бы не поступила с ней плохо, никогда бы не обманула. А для нее мужчина оказался важнее.
— Не смотри на меня так. Я люблю женщин. Я бабник. Не говори, что ты не знала об этом, — продолжил между тем Джек.
Волна глухого злорадства прокатилась по телу, но тут же потонула в сочувствии. Эльвина слишком хрупкая. Получается, она сильно влюбилась, а Джек растоптал ее чувства! И я ненавидела его за это. Я злилась на него, на нее, на себя. Я страдала и любила. Все это — одновременно.
— Зачем ты говоришь так со мной? — с болью спросила Эльвина. — Я не верю твоим словам! Я никогда не поверю тебе, можешь мне не врать! Нет у тебя никаких девушек, уж я-то знаю!
Спор оборвался, будто бы Эльвина прикусила язык.
— И откуда? — вкрадчиво поинтересовался Джек. — Значит, следила за мной? Соглядатаев приставила? Ах, я забыл, Вы же принцесса, Ваше Высочество, Вам все можно!
— Да, приставила! Да, воспользовалась своей властью! — выкрикнула Эльвина, уже не скрываясь. Подозреваю, глаза у нее были на мокром месте. — Я ревновала тебя! Ты слишком красивый, и все девушки во дворце тебя любят! Даже Алоиза… ах! — Эльвина прикрыла рот руками.
— Ну и что, ну и пусть любят! А я никого не люблю! Все, я пошел, больше не хочу разговаривать с Вами, Ваше Высочество! Можете изгнать меня из замка, все равно это сделает господин Тарм! — гнул свое Рыжик.
Я тоже хотела побыстрее убраться отсюда — мне было слишком неприятно наблюдать за этой сценой. Слишком много боли и обиды. Особенно кольнуло, когда принцесса рассказала Рыжику о моих чувствах. Зачем вообще упоминать мое имя? Но Джек все равно не обратил никакого внимания на ее слова. Значит, я была ему безразлична. И все же, не успел Джек встать и отойти на пару шагов, как Эльвина вцепилась в его руку:
— Да, за тобой следили и докладывали мне! Поэтому я знаю, что ты врешь! Ты тоже любишь меня! Я знаю, что ты отсылал от себя всех девушек! И знаю, что готовил мне подарок! Может быть, я поступила плохо, но чего ты сейчас добиваешься? Ты обиделся из-за своего друга-алхимика? Чем я тебе не угодила? Не поступай так со мной! Мы можем быть вместе!
— Может, тебя и замуж за меня отдадут? — вдруг выплюнул Джек, очень горько и ядовито. — У тебя куча родовитых женихов! Скоро ты будешь принадлежать кому-то из них! Что мы будем делать тогда? Что тыбудешь делать? Нет, не плачь, — он принялся нежно утирать слезы с ее лица. — Пойми, если бы это была мимолетная интрижка, как с другими, я бы просто развлекался с тобой до самой твоей свадьбы, а потом бы спокойно проводил под венец, и наши пути бы разошлись. Но я так не смогу. И ты так не сможешь. Ты будешь страдать. Давай остановимся, пока все не зашло слишком далеко. Давай закончим все сейчас. У тебя и так слишком много проблем. Если моя помощь понадобится — я помогу. Я сделаю все для тебя! Но не проси…
— А я и не прошу, — Эльвина стала решительной. — Я требую! Запомни, Джек, лорд Лахельм, ты мой! И никто другой меня не волнует, слышишь?
С этими словами она резко притянула его к себе и поцеловала. Краска бросилась мне в лицо. Я видела силуэты двоих молодых людей, которые так сильно прижимались друг к другу, что будто сливались в одно. Это были моя единственная подруга и моя первая любовь. И им никто не был нужен, кроме друг друга. Алоиза была лишней.
Я осознала, что до боли стиснула пальцы, и с трудом разжала руки. Потом развернулась и бросилась прочь, будто сам Иса гнался за мной. Мне удалось пробежать сколько-то коридоров прежде, чем я налетела в темноте на стену и упала на колени. Закрыв лицо руками, я расплакалась. Талаэр быстро оказался рядом, тепло дыхнул в макушку, дотронулся лапой до плеча. То ли пытался утешить, то ли поднять с пола. Но я поймала взглядом яркие кошачьи глаза и с ненавистью уточнила:
— Иса специально тебя заставил показать мне это? Он все знал! Следил за нами с помощью магии или тебя. Мы и правда для него, как глупые куклы. Как игрушки. Он надеялся, что я быстрее встану на его сторону, раз у меня никого не останется? Надеялся, что это сломает меня? — Пантера красноречиво промолчала. — Уходи! Убирайся вон! Я не хочу тебя видеть!
И вдруг совсем рядом заиграли отсветы факелов, и мужской голос произнес:
— Кто здесь? Именем короля! Немедленно выходите, это стража!
Мое тело закаменело. Вот и стражники пожаловали! Не хватало мне снова оказаться в тюрьме! Нет, только не это! Я не вынесу этого… снова. Талаэр увидел ужас в моих глазах, по-человечьи вздохнул и перетек за угол, наперерез свету. Донеслось его тихое рычание.
— Меч мне в глотку! Марк, да это же кошка колдуна! — вскрикнул один из мужчин. — А ну, поворачивай и пошли отсюда! Помнишь, что командир приказывал: лорда Ису и его зверя пропускать в любое время дня и ночи!
— Может, их еще и в спальню к королю пропустить, если они захотят ночью его прирезать? Ганс, ты разве сам не говорил, что командир у нас теперь завороженный? Я не понимаю, какого лешего мы должны исполнять приказы предателя? Кто будет слушать такого командира? Я присягу короне давал, а не заграничному магу! Что творится у нас во дворце?
