Не знаю, улыбнулась ли я. Но я бы хотела улыбнуться.
Тонкие крылышки черной бабочки дрожали, когда она села на палец. Я поднесла ее к губам близко-близко, чтобы она могла ощутить теплое дыхание. Длинные усики зашевелились. Взмах крыльями, взлетела, ныряя в гладкое оконное стекло. Ты проводил её внимательным взглядом.
- Это тоже призрак?
Неспешный кивок. Да, ты прав. Призрак. Но не такой, как ты думаешь. Это душа. Совсем недавно кто-то умер, где-то недалеко. Его душа обратилась в бабочку, поднявшись в небо. Видимо, она потерялась и полетела на слабый свет, энергию, излучаемую мной.
- Ты не разговариваешь. Почему?
Ты сидел и курил. Дымные кольца поднимались к потолку, постепенно подтягиваясь к карнизу.
- Не можешь? Или не хочешь?
Легонько коснуться фалангами пальцев горла, потереть. Действительно, почему? Не знаю. Я даже и не пыталась заговорить. Хотя была уверена, что не получится, не знаю, откуда. Поднять взгляд на тебя. Такой спокойный и будто бы уже привык ко мне. Ты не знаешь, но я этому рада. Действительно рада.
- Я бы хотел знать, почему ты здесь.
Повести плечами. Этого я не знаю также.
- Надеюсь, однажды ты расскажешь мне.
Качаю головой в такт тихой музыке из радиоприёмника. И я надеюсь. Однажды.
Ты собирался. Уложил в нагрудный карман платочек, спрятал под пиджаком пистолет, оправил манжеты. Я стояла рядом.
- Что? Хочешь пойти со мной?
Ты усмехнулся одним уголком губ, бросив холодный взгляд из-под ресниц как подачку.
- Там нет места жалости, - провел расческой по волосам, впрочем, от этого они не стали выглядеть аккуратнее, - хочешь ли?
Я кивнула.
- Ну, пойдем.
========== 3. Горячо ==========
Люди, окружавшие тебя, были слишком слащавы. Слишком красивы, но удивительно подходящи для этого вечера. Прием, на который тебя пригласили, поражал великолепием, только вот ты этому был не рад. Ты стоял в тени, не притронувшись к напиткам, и изредка интересовавшиеся тобой дамы получали прохладные и слишком колкие отказы. Это плохо, что мне было то приятно?
- Ты действительно хочешь это видеть?
Звук даже не слетел с губ, я прочла лишь по движению, и, не зная, как подтвердить ответ, коснулась твоего плеча. Ты вздрогнул, словно по телу пробежал холодок, в раздражении на собственный испуг прикрыл глаза, после двинулся вперед, наверх по мраморной лестнице. Коридоры тянулись бесконечностью ковровых дорожек, ты шел долго, когда, наконец, ладонь легла на ручку. Тихий скрип открытой двери, в комнате спиной к нам в кресле сидел невысокий лысый мужчина.
- Ты вовремя, - сказал он, а ты не ответил, лишь достал пистолет, принявшись спокойно и умело прикручивать к дулу глушитель, - деньги на столе. Сделай все быстро и с гарантией.
Ты сделал пару шагов, подхватил пухлый конверт, спрятал его на груди, приставил пистолет к виску мужчины… Я отвернулась под негромкий хлопок. Мои руки дрожали, и я знала, что, если бы могла плакать, сейчас бы плакала. Ты прошел обратно к двери, низко опустив голову, замер на полушаге.
- Довольна? - спросил глухо и отрывисто, а после вышел, оставив в комнате одну. Я не нашла в себе сил обернуться, но на мое плечо села черная бабочка. Она задержалась на секунду, после порхнула крыльями и взлетела под потолок, растворившись в мягком свете. Обхватив себя за предплечья, я пожелала никогда не видеть этого… Но все было реальностью.
Ты не спал. Но и не видел меня. Мне потребовалось много времени, чтобы заставить себя вернуться, несколько недель я пропадала на улицах, засыпая с новыми рассветами на крышах высоких домов. Чем дальше я пыталась уйти, тем бессмысленнее это становилось. Я не могла сбежать от тебя, не могла сбежать от себя, и безысходность сдавливала неразрешимостью грудь. Я пришла обратно, как брошенный щенок, найдя дорогу по следам твоих отпечатков, словно меня вел дым твоих сигарет и запах кофе. Я не могла тебя ненавидеть, если бы могла, все было бы проще. Когда я вошла, ты был не один. Сидел на постели, упершись лопатками в спинку, безразлично смотря мимо очередной разгоряченной пассии, неистово прыгавшей на коленях, словно тебе было все равно. Я хотела закричать, но не могла, лишь прижала ладони ко рту. Ты перевел усталый взгляд на меня и криво усмехнулся, посмеявшись над болью, которую только что причинил. Я смотрела, как жарко она обхватывала твои плечи, впивалась ногтями в торс, пыталась поймать поцелуями губы… Я не могла опустить взор. И когда, достигнув пика, она завалилась набок, глубоко дыша, я поняла, что впервые в жизни (не жизни?) желаю чьей-то смерти.
Еще темные лучи солнца закрались в комнату, удлинив тени, и мне оставалось лишь уснуть. Последнее, что я увидела, стало ее кудрявыми мокрыми волосами.
- Не хочешь разговаривать со мной? - ты спокойно налил кофе и отошел к окну, где сидела я. - Впрочем, ты всегда не хочешь.
Ты смотрел ясно и холодно, почти безразлично, показывая отчетливо, насколько я чужая здесь, будто прогоняя. Но пальцы, впившиеся в чашку, были смертельно бледны.
- Что тебе нужно от меня?
Нужно… Ничего. Мне ничего не надо было от тебя, и это было правдой. Мне нужен был только ты, а не что-то от тебя. Я вздрогнула, поняв, какая крамольная мысль меня только что посетила. Стало страшно. Ты отставил чашку на стол, и я не смогла удержаться, чтобы не коснуться твоей руки, будто чувствуя ее теплом. Нерешительно поднялась, проведя выше, уцепившись за пуговицы расстегнутой рубашки, потянулась вверх, прижавшись губами к шее. Пряный пьянящий запах табака и кофе, ты словно весь был пропитан им. Я зарылась носом в волосы у уха, сощурив глаза, отдавшись этому запаху, обняла за шею, щекой скользнув по скуле. Ах, так мягко, тебе говорили раньше, что твоя кожа такая мягкая?.. Что мне нужно… Нужно… Все кругом словно в тумане, и твой взгляд из-под полуопущенных век кажется не таким отстраненным. Я… Дыхание слышно у подбородка, твои поцелуи теплы или холодны? Хочу… С головой окутывает, будто не здесь и не сейчас, в другом мире, где я могу…
- … Чтобы сегодня ты любил только меня.
Ты резко, словно очнувшись от сна, хватаешь за запястье - и мне больно. Мы оба смотрим на пальцы, сжимающие его, и оба поражены и испуганы.
- Как ты?..
Но вдруг обжигаюсь. И я выдергиваю руку, отшатываюсь назад. Горячо, так горячо, как раскаленный наруч.
- Подожди, что…
Твоя ладонь ловит пустоту, ты хватаешься за подоконник сквозь меня. И я понимаю, что ты не видишь меня больше. Может, мне показалось?.. Спать. Как хочется спать.
Раз, два. Я открыла глаза на счет, но небо не изменилось. Все так же оно смотрело низкими фиолетовыми тучами, безразлично в их пальцах купалась не взошедшая луна. Еще было слишком светло, почему тогда я вижу этот кусок? Три. Яркий свет обжигает, и я стою на холодной земле, здесь нет травы и цветов, слишком свежа могила. Стоит взглянуть на надгробие, как буквы поплывут, заигравшись, поменяются местами, сложатся в причудливую фразу, понятную лишь посвященным.
- Шантай, шаншай… - прошелестит в листве. Я обернусь и вновь попаду к тебе, к фиалке на подоконнике. У меня столько вопросов, но разве смог бы ты дать на них ответы.
- Как ты умерла?
Ты спросил так буднично, будто пожелал доброго утра случайному прохожему. Я не знала, что ответить, приложила ладонь к горлу, не в силах сказать. После того случая больше не получалось, я стала такой же бледной тенью, какой и была. Только ты начал видеть меня все чаще.
- Тебе было больно?
Я не помнила. Все воспоминания стерло, заволокло туманом. Мне и самой было интересно, только вот узнать возможности не представлялось. В какой-то мере знание пугало.
- Язык проглотила?
Голос не дрогнул, но ты злился, я знала. И оттого еще потеряннее чувствовала себя. Хотела извиниться, и сама не знала, за что. Звук отставленной чашки привлек внимание, ты громко выдохнул и отвернулся, запретив изучать жадным взглядом лицо.
