— Почему ты не можешь просто сказать, как тебе помочь? Почему ты не можешь вообще наплевать на все эти традиции? Зачем было умирать? Я знаю, что-то произошло, я видела это там, оно тебя преследовало! Ты понимаешь, выродок, что это не только твоя проблема? Почему, ну почему ты осознаешь, что теперь ты не один, что не нужно больше все держать в себе? Что можно рассказать и получить поддержку? Почему ты такой козел, что думаешь только о себе, как ты не можешь понять, это ведь теперь не только твоя проблема, она касается и меня тоже! И дружков твоих касается, всех… Весь мир, наверное! Ненавижу тебя, ненавижу!
Лина размашисто смахнула со стола коробку, два стакана, хлебную вазочку — все полетело на пол, стаканы раскрошились осколками, вазочка гулко перевернулась и треснула надвое. Охотница не удержалась и пнула ее, впечатав в стену и окончательно доломав. Словно бы так она могла выплеснуть свою злость и отчаяние, представив на месте несчастной посуды грустное лицо. Не слишком помогло. Тогда Лина еще и стукнула со всей силы кулаком по столу, тут же пожалев об этом, костяшки отозвались надсадной болью, перешедшей в локоть и плечо. Охотница захныкала, прижав пораненную руку к груди и принявшись ее баюкать. Все было не слава богу, все шло наперекосяк в ее жизни с момента, как спустилось злополучное колесо.
Вспомнив о машине, Лина выбежала во двор и открыла гараж, код на панели она выучила давным-давно. Точно, вот стоит ее порше, пригнанный кем-то из вампиров, а, скорее, Джеймсом, может, и ключи где-то здесь?.. Поиски не увенчались успехом. Лина горестно вздохнула, вышла наружу под палящее солнце и устало села на крыльце дома. Задувал ветер, а небо над головой казалось бесконечно-синим, охотница измученно прижалась лбом к деревянному столбику ограды. Под этим небом она была совсем одна, она больше не чувствовала родственных связей со старым миром, но при этом еще не успела установить их с новым, с миром Тьмы. Словно маргинал на границе неизбежного, мечущийся из стороны в сторону; ее погребла безысходность происходящего.
— Джош, знаешь, — проговорила она бессильно, — я ведь не справилась. Прости меня, хорошо?
Охотница тяжело вздохнула и обхватила руками колени, решив дождаться вампиров прямо здесь, она просто физически не могла находиться одна в пустом доме, еще пару часов назад полном жизни.
— Кажется, я действительно люблю тебя.
========== 31. Его корни ==========
Лина проснулась от того, что похолодало. Она задремала в тени козырька, когда было жарко, а сейчас солнце село и деревья окрасились в сумеречные тона. Сколько она проспала? Впрочем, не удивительно, учитывая, что до этого сон не шел. Охотница устало потерла веки, голова слегка побаливала. Лина вяло поднялась и вошла в дом, щелкнув тумблером и включив свет, заставивший зажмуриться на несколько секунд и неохотно разлепить веки. Дверь хлопнула, охотница поднялась наверх по широкой лестнице.
Она все больше становилась похожа на вампира, по крайней мере, их образ жизни теперь совершенно не смущал. Горячий душ дал прилив сил, Лина с удовольствием отметила, стоя у зеркала, что рана совсем зажила, теперь об укусе напоминали лишь две слабо заметные белесые точки на коже, зато тату-клеймо ощутимо изменилось: вместо привычной темно-серой набивки плечо украшал полноценный цветок ириса в сиренево-белых тонах, словно живой. Лина коснулась его, чтобы проверить, действительно ли он нарисован или нет, но на ощупь ничего странного не обнаружилось. Охотница уже смирилась с мыслью, что тату останется с ней навечно.
По-хозяйски Лина спустилась вниз, отмыла липкое пятно от вина в гостиной, убралась на кухне и выкинула осколки, аккуратно сметя их в мусорное ведро. После проверила запасы еды, лениво соорудила бутерброд, заварила кофе и уселась в гостиной перед плазмой, принявшись щелкать по каналам. Вампиры редко смотрели телевизор или вообще пользовались техникой, но при этом дом был оснащен всем необходимым.
На TV вещали очередную жуть: в Нью-Йорке теракт, на Вирджинию надвигается циклон, в Калифорнии подняли налоги для частных предпринимателей. Лина зевнула и переключила на развлекательное шоу. Американцы даже не предполагали, что буквально под их носом жила настоящая опасность, бывшая гораздо хуже стихийных бедствий и обычных бандитов. Охотница забралась на диван с ногами. Если бы люди знали о том, что происходит совсем рядом, разве бы не сплотились против общей беды? Тварей же было меньше. Лина никогда этого не понимала, она всегда спрашивала у Патрика, почему нужно держать в секрете существование ночного мира, на что он таинственно отвечал: «Поймешь, когда вырастешь». Охотница давно выросла, но все так же не понимала сложившихся устоев. Расскажи они правду миру, разве бы не изменилось все? Ночные жители вышли бы на свет, с ними начали бы бороться открыто, а это значит, что их стало бы меньше, верно? Или нет?
Лина крепко задумалась, обхватив колени руками, и поэтому вздрогнула, когда неожиданно открылась входная дверь. Она разом вскочила на ноги, нерешительно застыв. Кто это мог быть? Джош не вернулся бы ни в коем случае, но сердце все равно забилось учащенно от одной лишь мысли. Охотница закусила губу, уставившись в проход, где вскоре показалась накачанная фигура Джеймса, и Лина разочарованно выдохнула. Не стоило ожидать кого-то другого, кроме Кристофа. Однако к ее удивлению за оборотнем никого не последовало, Лина озадаченно села на диван, наблюдая, как Джеймс протащился наверх, не сказав ни слова. Охотница подхватила пульт, вновь принявшись щелкать по каналам, раздраженно соображая, как бы ненавязчиво задать интересующие вопросы.
Спустя полчаса оборотень прошел на кухню; загремел открывающийся холодильник и загудела включенная микроволновка. Через минут десять Джейм вышел в гостиную с разогретыми ужином из размороженной лазаньи и двумя бутылками пива. Плюхнувшись на диван, оборотень спокойно открыл обе бутылки и протянул Лине одну, которую она неловко приняла. По закону еще нельзя распивать алкоголь, не тот возраст, с другой стороны, разве ночных жителей могли волновать человеческие правила?.. Охотница обхватила бока холодной бутылки и отхлебнула из горла. Горький и насыщенный солодовый запах ударил в нос, но захотелось еще, голова только прошла, и теперь тело оказалось совсем не против принять порцию пива внутривенно. Джеймс перехватил пульт, пощелкал по каналам и остановился на бейсбольной трансляции, сделав глоток. Первый тайм невольные соседи по несчастью провели в полной тишине, только изредка, когда мяч вылетал в аут, оборотень напрягался и хмурился, видимо, болел за «Янкиз». Это немного напрягало. За все время, что охотница провела в доме, они почти не разговаривали и никогда не оставались наедине. По сути, даже Леона и Энви она знала больше, чем Джеймса, и теперь подобное времяпрепровождение с молчаливой горой мышц напрягало.
— А где остальные? — наконец, прозвучал интересующий вопрос, когда в матче наметился перерыв.
Оборотень повернул голову, уставившись прямо глубокими темными глазами, в очередной раз охотница подумала, что он просто неприлично красив. Не той аристократично-неземной красотой вампиров, а природной силой, шедшей изнутри. Если морои представлялись безжизненными холодными изваяниями, высеченными умелым художником из льда, то связь оборотня с природой и окружающим миром ощущалась четко и ясно. Он словно был ближе к этому миру, чем сама Лина, да и иные обычные люди, будто он сам представлял мир.
— Остались с принцем.
Собственно, а что она ожидала услышать? Охотница закатила глаза, отвернувшись к плазме. Глупо было надеяться, что нелюдимый хмырь сейчас вдруг станет настоящей болтушкой и расскажет все сам, а выуживать слова не хотелось. Однако выбора не было, если она действительно собиралась хоть что-то разузнать.
— Так, а ты почему здесь?
— Отправили присмотреть за тобой и приготовить к переезду.
«Резонно». Охотница согласно кивнула, такой наказ вполне соответствовал духу Джоша. Только вот почему он прислал Джеймса, а не кого-то из вампиров? Это показалось странным. Неужели он оборотню доверял больше, чем им? Голова снова заболела от скопившихся вопросов, Лина раздраженно отпила из бутылки и отставила пиво на стол.
