– Ты кое-чего не знаешь, Шакнир. Ситуация кардинально изменилась… И ты прав, дело не только в убийстве казначея. Боюсь, тракты скоро перекроют совсем. И тогда каждый должен будет остаться там, где его застигнет тейрам – полная остановка всякого движения.

– На моей памяти тейрам объявляли лишь однажды, когда пытались поймать графа Сервена Безумного… – убийца пожевал губами, о чём-то размышляя. – Война?

– Да, Шакнир. Война, – маг выпустил в потолок толстое кольцо дыма. – Объединённые армии Горных и Лесных уже подходят к границам Империи с запада и северо-запада. Скоро всё начнётся… Если, конечно, Император не распечатает Источник Оз раньше. Я допускаю, что, узнав это, враги повернут назад – слишком уж разрушительна сила Стихий, слишком страшна даже для той орды, что приближается к Империи.

– У меня есть один вопрос касательно Заказа, – сменил тему Шакнир. – По моему скромному видению, существует нестыковка. Если Руке нужно убить Императора, то зачем ждать? В чём смысл? Почему не сделать это сейчас?

– Кто попадает на престол в случае смерти Императора? – вопросом на вопрос ответил Азат.

– Его сын, Карел Килкит, естественно.

– А в случае смерти их обоих?

– Я не слишком силён в юридических тонкостях, знаешь ли, – Шакнир осушил ещё одну чарку вина, подозвал разносчицу и попросил принести мясо и сыр. – И кто же?

– На этот случай есть несколько вариантов, – пояснил волшебник. – В случае смерти последнего прямого представителя династии Килкитов собирается Большой Совет, который избирает нового правящего Императора или из числа побочных ветвей рода Килкитов, или из наиболее почитаемых родов Империи. Сейчас, пожалуй, на престол могли бы претендовать Варги и Искалоты… Впрочем, неважно. Но есть одна лазейка. В случае если в Империи объявлено чрезвычайное положение – война, мятеж, природные катаклизмы – власть может законно взять в свои руки Высокий Маршал. Сейчас это Луций Корнелий. Понимаешь?

– Теперь ясно, – Шакнир впился зубами в жареное мясо, уже порядком остывшее – видимо, оно довольно долго пролежало на кухне, потому его и принесли почти сразу. Жирный сок стекал по правой ладони, норовя забраться за рукав. – Они ждут объявления войны? И тогда Император погибает – вместе с сыном, конечно – и власть узурпирует Луций. Так?

– Почти, Шакнир. Есть ещё несколько моментов, но они сейчас не столь важны. Поэтому они ждут. Точный расчёт – залог успеха в любом деле. Тем более в таком тонком, как дворцовый переворот.

– Ты, как я погляжу, весьма осведомлён во всём, – задумчиво молвил убийца. – Ладно, это ясно, старик. Что ты сказал о лесе? Зачем мне туда соваться? Поверь, я смогу тихо продвигаться и вдоль тракта, не попадаясь на глаза страже и армии.

– Тихо, но не быстро, – возразил Азат. – Я считаю, что после Талеро тебе нужно сворачивать. Да, идти через Эленвильский лес опасно, но, боюсь, это всё-таки неизбежно. Когда объявят тейрам, любое движение будет заметно. Я, пожалуй, мог бы достать тебе разрешение, но сделать это быстро не получится. А время сейчас – наша главная ценность.

– В твоих доводах есть определённая доля истины, – вынужденно признал Шакнир.

– Я долго думал перед этим разговором. Впрочем, до Талеро ещё полтора дня пути. Сегодня отдохни как следует. Ты устал. А мне надо идти. Я остановился, можно сказать, неподалёку… Твоя комната – номер шесть, второй этаж.

Азат поднялся из-за стола и вразвалку направился к выходу, ни разу не обернувшись. Шакнир остался один – доел мясо, прикончил бутылку «Медвежьей крови», перемигнулся с симпатичной девушкой-разносчицей, расплатился и поднялся в комнату, на двери которой чёрной краской была аккуратно выведена нужная цифра. Он очень устал, но, прежде чем погрузиться в сон, оставалось ещё одно дело. Он достал изумруд, положил пальцы на холодный камень, прошептал соответствующее заклинание (голова отозвалась резкой болью; магия никогда не давалась Шакниру просто) и погрузился в чужую память, пролистывая воспоминания, как страницы книги.

Убийца искал довольно долго, перебирая и отбрасывая в сторону (если, конечно, такие сравнения применимы к тому, что происходило только у него в голове) ненужный хлам – воспоминания о просторных залах Императорского дворца, о любовных интрижках, о казнокрадстве, о деловых беседах и шумных пирах. Часть из них, однако, оказалась скрыта будто бы непроницаемым туманом, чего раньше убийца не встречал. Впрочем, опыт его был не так уж велик, и Шакнир списал это на слишком резкое извлечение воспоминаний, к которому пришлось прибегнуть.

Наконец он нашёл то, что искал, и остановился, всмотрелся, погрузился, проживая и чувствуя память другого человека, который, ко всему прочему, его стараниями уже был мёртв.

…

За столом сидели трое – глазами четвёртого, Аарона Гальперна, Шакнир сейчас и видел. Первой подала голос женщина справа – высокая, властная, ещё не вполне старая, сохранившая былую красоту, хотя на висках её уже упрямо серебрились ниточки седых волос. В приятном грудном голосе ощущалась сокрытая сила – было ясно, что он вмиг может взвиться и ударить плетью:

– Где чародей? Он не считает нужным присутствовать на собраниях?

– Бренна, успокойся, – отозвался крупный мускулистый бородач. Гладко выбритая голова его бликовала в свете хитроумных химических ламп, естественно, производства Горных – они были лучшими мастерами, инженерами и химиками на Моране. – Келрим много помогает нам. А его вздорный характер всем известен. Он в очередной раз торчит у себя в поместье и проводит мерзкие и пугающие опыты.

– Луций, ты хорошо умеешь двигать армии влево-вправо, но мало что смыслишь в интригах, – скептически ответила месси Макграт. – А мне почему-то кажется, что чародей ведёт свою игру. Он, конечно, нам помогает, однако на наших редких встречах предпочитает не появляться. Если сюда нагрянет гвардия, он окажется чистеньким и беленьким.

– Бренна, ты слишком мнительна, право слово, – Луций откинулся на спинку жалобно скрипнувшего стула, завёл руки за голову. – Если ты вдруг не помнишь, именно Келрим вывел из игры мессира Дограта, который начал что-то подозревать. И проделал всё так изящно, что даже наш бдительный цепной пёс Халтворк не пронюхал.

– Да, было. Но это ничего ещё не доказывает. – Бренна замолчала и слегка отвернула голову, давая понять, что не желает больше обсуждать эту тему.

– Благородные господа, позвольте напомнить, зачем я попросил всех собраться здесь, – подал голос Аарон Гальперн. – Наши… гм… зарубежные друзья настаивают на том, чтобы ритуал не был завершён. И, кстати, сейчас я полностью согласен с месси Макграт, – Бренна повернула голову в сторону казначея и милостиво кивнула, – на нынешней встрече нам бы не помешал маг. Друзья говорят, что в случае завершения ритуала снятия Печати с источника Оз вся затея становится бессмысленной и даже вредной – без должного контроля, в том хаосе, что непременно хоть ненадолго начнётся после смерти Императора, разрушительная энергия Стихий может вырваться и натворить таких дел… Или попасть в чьи-то неподходящие руки… Нашим друзьям, как вы понимаете, не нужны выжженные земли.

– И что они предлагают? – вновь подала голос Бренна. – Сделать это прямо сейчас? Вонзить клинок в незащищённую спину? Эйвинд, готов?

– Всегда готов, месси Макграт, – подал голос молчавший до того гибкий светловолосый красавец. Его не зря прозвали Сладкоголосым – говорил он мягким, бархатным, кошачьим баритоном, перед которым могла устоять редкая женщина. – Клинок давно наточен и ждёт своего часа.

– Прекрати ломать комедию, Бренна, – Луций явно не был доволен. – Аарон, так какие есть варианты?

– Нам нужно замедлить процесс. И я уже придумал, как.

– Ты смыслишь не только в финансах, мессир Гальперн, м? – промурлыкала Бренна. – И что же ты придумал, светлая голова?

– Среди них один учёный муж, Такерт Дирт Рум, из Тенгирии. Сам он маг лишь чуть-чуть, но долго изучал энергию Оз. Император платит большие деньги за его знания. Их постарались выхолостить после того, как Источник был запечатан. И теперь приходится собирать их по крупицам, чтобы правильно вести ритуал снятия печати. Конечно, Такерт наверняка многое уже рассказал, но если мы аккуратно его изымем… Это может существенно осложнить задачу.