Повисло неловкое молчание, даже всегда умевшая найти, что сказать, Валери тяжело сглотнула красного вина, которое подали к основному блюду, и поджала губы, находя ситуацию крайне шаткой, когда каждый в комнате знал о произошедшем и каждый не был готов к обсуждению этой темы. Гарри, мягко говоря, выставил себя не в лучшем свете, провоцируя скандал и новые сплетни.

— Граф Банничелли тот владелец лесопильни под Римом? — поддержал разговор Луи, немного отошедший от нападок в его сторону и безгранично благодарный за свое спасение. — Я видел герб этого рода на стропилах в своей комнате, уверен, что вся Европа не стала бы покупать некачественный материал.

— Да, именно он, — улыбнулся Гарри, поправляя волосы, он тепло смотрел на Омегу, однако тот отводил взгляд, будто боялся, что его рассекретят.

— Вы знаете, что означает слово “стропила”? — засмеялся Дэгейр, уже доевший утку и все овощи.

— Разумеется, он знает, что такое стропила, — огрызнулся мужчина, швыряя на стол вилку сильнее, чем позволял этикет, из-за чего она ударилась о ножку хрустального бокала с прекрасным звоном.

— Но, Месье, — Луи игнорировал свое сконфуженное состояние, не желая быть предметом насмешек, хоть и в таком застывшем в развитии семилетнего ребенка обществе, — разве Менгони не работает над проектом Галереи Виктора Эммануила второго?

— Да. Поэтому он отказался от предложения Графа принять участие в реконструкции его поместья, — Гарри старался умерить нарастающую злость на несносных Альф, которые не умели заткнуться вовремя и производили впечатление поистине некультурного слоя населения, из-за которого авторитет Франции падал со скоростью света на общественной арене.

— Я даже рад, ведь тогда в Италии появится первый в Европе пассаж, — Луи невольно улыбнулся новшеству в архитектуре, надеясь когда-нибудь попасть в уже построенное здание.

— Я видел первые наброски проекта галереи, она будет соединять две площади: те, что перед Миланским собором и перед театром Ла Скала. Нас ждет действительно грандиозное творение, — закончил Гарри, не скрывая наслаждения, что получал от диалога с Омегой, который, кажется, открывался ему заново.

— Хотел бы я посмотреть на это, — мечтательно прошептал Луи, наконец поднимая взгляд на мужчину.

— Вы обязательно попадете туда, я Вам обещаю, так же, как и в театр Ла Скала, и в Санта Мариа прессо Сан Сатиро, Вы увидите каждое произведение Браманте и новые постройки в преобразованном готическом стиле! Луи’, Вы непременно подниметесь на Пизанскую башню и насладитесь звуками бегущей воды в фонтане Треви, — Альфа резко вдохнул и задержал дыхание, останавливая себя от чуть не вылетевшего “Потому что Вы достойны этого, прелесть”. — Авелин.

— Да, — женщина немного подпрыгнула от неожиданности и обернулась в сторону Гарри.

— Вы не будете против, если я скажу несколько слов, своеобразный тост?

— Разумеется, — она подозвала официантов, которые наполнили каждый бокал.

— Благодарю, — Альфа встал и поднял свой фужер, обводя им пространство комнаты с первыми словами. — Каждый из Вас знает, как правильно наслаждаться вином. Простая эстетическая последовательность — первым делом Вы наблюдаете, как прекрасного цвета жидкость стекает по прозрачным стенкам, как она струится и наполняет емкость, обволакивая хрусталь изнутри, когда Вы вращаете бокал, и слезы вина стекают уже по внешним стенкам, играя на свету — Вы наслаждаетесь глазами, — Гарри кивнул сам себе и продолжил. — Далее Вы ждете, и если Вы истинный приверженец этого благородного напитка, то испытываете благоговение, трепет перед тем, как вдохнуть, легко и невесомо, прикрыв веки для абстрагирования от внешнего мира. Вы вдыхаете и сходите с ума от терпкости или же весенней невинности аромата юных вин, букета выдержанных — Вы наслаждаетесь запахом, — он ощущал каждой клеточкой, как к нему были прикованы взгляды всех за столом, как в его слова вслушивались, старались понять. — И третий этап самый волнительный, когда Вам хочется испить, попробовать вино на вкус, но ни в коем случае нельзя торопиться, медлительность процесса является ключом к тому, чтобы прочувствовать наибольшее количество нот и спрятанных тайн — Вы наслаждаетесь вкусом, — Альфа сделал маленький глоток из своего бокала и поморщился. — Прости, Лиам, но сегодня ты подобрал отвратительный сорт.

— Что…

— Я не закончил, — Гарри вышел из-за стола и проследовал к столику с неоткрытыми бутылками разных напитков, начиная от виски и заканчивая имбирным элем.

Луи же сидел завороженный, он до глубины души любил слушать истории Альфы, его рассказы о странах, в которых успел побывать, о бескрайнем океане и мире по ту сторону Земли, сейчас же Омеге становилось все тяжелее дышать, из-за того что глубокий, размеренный голос человека, который предотвратил его позор, ни слова не сказал о заплаканных глазах и лишь нежно улыбался, ведя с ним диалог, проникал в сознание и будоражил фибры души, заставляя снова чувствовать себя живым.

— Вино прекрасно, но есть кое-что, чему следует уделить не меньше внимания, проходя через все три этапа каждый раз, когда судьба сводит Вас с экземпляром, который не подвластен никаким описаниям, — Гарри открывает бутылку шампанского, которое нетронутое стояло в ведерке со льдом, и наливает его в два высоких фужера. — Поверьте мне, вы еще долго будете наслаждаться послевкусием утонченного аромата, вяжущим вкусом, который осядет на Ваших рецепторах и не пропустит больше ни один другой, постоянно всплывая в памяти, требуя сравнения в свою пользу.

Он шел медленно вдоль стола, рассматривая собравшихся, жалея, что Авелин в силу своей доброты пригласила столь неотесанное общество, желая доставить радость всем и вся.

— Луи’, — Гарри встал за спиной Омеги, наблюдая, как его плечи вздрогнули, как головка немного повернулась вбок так, чтобы видеть происходящее сзади.

— Да, Месье, — он поставил свой бокал на стол в страхе расплескать действительно никудышное вино на дорогое платье, однако рука его долго не пустовала, потому как Альфа передал фужер с шампанским, молча заставляя взять его, сжимая хрупкую кисть своей ладонью, останавливая дрожь, посылая электрические разряды от прикосновения как по юному телу, так и по своему.

— Вы самое прекрасное вино, которым мне довелось наслаждаться.

♡ ♡ ♡

Луи впервые испугался, не за себя и свою репутацию, а за Гарри, которого непременно должны были вызвать на дуэль за откровенность перед группой людей, за опорочение замужнего Омеги, супруг которого находился в шаге от представления, устроенного мужчиной. Однако не случилось и намека на оскорбленность — Джонатан сидел, впившись взглядом в брюссельскую капусту, которую ненавидел больше Гарри Стайлса, и размышлял, готов ли он в опьяненном состоянии стреляться, отстаивая честь своего мужа. Победило здравомыслие, или трусость.

Поняв, что Джонатан не собирался произнести и слова в защиту, а только поставил свой бокал на стол и поджал губы, Луи залпом выпил шампанское, чувствуя, как чужая рука скользит по запястью, все выше, огибая локоть и плечо, останавливаясь у оголенной шеи, и резко встал, швырнув белоснежную салфетку без вышитых инициалов прямо в тарелку супруга.

Он ушел молча, одарив Гарри непонятным даже самому себе взглядом, в котором благодарность и трепет смешивались с непониманием и ощущением позора — Луи спрятался в своей комнате, игнорируя Авелин, которая звала его на десерт спустя час, Рону, рвавшуюся помочь подготовиться ко сну, Джонатана, так и не нашедшего в себе мужества подняться к нему, и невыносимые терзания души, которая металась из одной крайности в другую. Он не мог выбрать, хочется ли ему ударить Гарри так, чтобы у того вылетели мозги, или отдаться ему, позволить наслаждаться и дарить наслаждение.

Дом затих ближе к двум часам ночи, большинство гостей разъехались, остальные же разместились в свободных комнатах дома Пейнов на втором этаже, погружаясь в сладкий сон рождественской ночи.

Луи, будто в бреду и неподвластном ему состоянии, сменил тесное платье и корсет на легкий, воздушный пеньюар, оставив только верхнюю его часть в виде тончайшего шелка халата в пол темно-зеленого цвета, который в ночи казался почти черным и переливался от огня свечи.