– А что за Обитель времени? – Заинтересовался Саша.

Мелейна вздохнула. Нет, ну, это невозможно! Выскользнув из комнаты, девушка начала спускаться по лестнице обратно в гостиную. В разуме бурлило возмущение: «Н-да уж, эта Ночь настала совершенно не вовремя! Теперь сидеть здесь неизвестно, сколько времени, и все из-за…»

Мысли оборвались, разрубленные клинком страха.

Входная дверь была распахнута, словно зазывала гостей. В проеме, не замечая ничего вокруг, стояла дочь Часовщика. А совсем недалеко от Линн – прямо за перилами веранды – клубилась Ночь.

Прежде Мелейна, как и большинство душ Посмертия, никогда не видела это явление. Масса теней в непроглядной мгле. Неясные, синевато-фиолетовые, они напоминали фотографии космических туманностей. Только, в отличии от них, беспрестанно двигались, изменялись и переливались. Серебристые блестки-звезды то гасли, то вспыхивали вновь.

Тени постоянно принимали формы каких-то силуэтов, но тут же теряли четкость очертаний. Линн заворожено наблюдала за их плавным танцем. Казалось, он манил ее к себе. Не удержавшись перед силой этого зова, девочка шагнула навстречу Ночи. Медленно, как лунатик, одурманенный сиянием ночного светила.

Мелейна ничего не знала об этой девочке. Однако вряд ли дочь Часовщика могла спокойно разгуливать в Ночи Межмирья.

Вряд ли хоть кто-то мог.

========== Глава 7. ==========

– Куда ты?! – Мелейна бросилась к дочери Часовщика.

Линн не вздрогнула. Не обернулась. Не остановилась. Еще один плавный шаг – и девочка протянула руку навстречу теням. Туманные клубы постоянно перетекали, меняя форму. То лицо, то звериная морда, то щупальце невиданного существа, то протянутая когтистая рука… Только пробуешь присмотреться – очертания тут же рассеиваются.

Впрочем, времени присматриваться и не было.

Мелейна выскочила на веранду. Масса теней просачивалась сквозь резное дерево перил, подбираясь к дому. От Ночи веяло неразборчивым шепотом и зловещим шелестом заблудившегося ветра.

Мелейна схватила Линн за плечо, рывком поворачивая к себе хрупкую фигурку. Взгляд девочки был отрешенным: зрачки, как лунные затмения.

– Она зовет… – Тихим шорохом сорвалось с губ.

– Послушай, здесь нельзя оставаться! – Мелейна пристально посмотрела в глаза девочки, пытаясь докричаться до ее разума.

Тщетно. Мелейна потянула Линн за руку, но одурманенная Ночью даже с места не сдвинулась. В худощавом теле подростка обнаружилась неожиданная каменная мощь. Мелейна бросила затравленный взгляд на приближающиеся тени. Они клубились буквально в паре шагов, переливаясь потусторонним шепотом. Многоликие, непрестанно меняющиеся.

– Мелейна! – Крик вылетел из дома испуганной птицей.

Девушка резко обернулась. В дверной проем была видна лестница, по которой быстро спускались Саша и Часовщик. И хотя времени подмечать детали не было, Мелейна увидела в глазах ангела волнение и страх. Неужели за нее?

Время вдруг стало густым, словно застывающая краска. Все вокруг, казалось, окунулось в замедленную съемку.

Часовщик на ходу читал какое-то заклятье, и в его руках золотистое сияние окутывало песочные часы. Вторя его словам, недовольно шелестела подбирающаяся Ночь. Шорохи теней не складывались в определенные слова, но все же в них отчетливо чувствовался надменный скептицизм. Мол, мы все равно возьмем, что хотим, тебе ли тягаться с Ночью Межмирья?..

Последнее слово заклятья на неизвестном языке – и часы рухнули на пол, пролетая сквозь загустевшие секунды. Брызнули осколки стекла. Будто подхваченный ветром, песок скользнул на веранду звенящим ручейком. Казалось, кто-то тронул «музыку ветра». Этот негромкий звук рассек завораживающий шепот Ночи – и Линн очнулась от наваждения. Тени недовольно ощерились, показав призрачные клыки.

Тонкий, совсем детский вскрик заставил время рвануться вперед. Взгляд девочки в панике заметался по сторонам. Ночь клубилась вокруг сжимающимся коконом, подминая под себя пол веранды. Казалось, она специально медлила, растягивая жестокое удовольствие. С таким наслаждением облизывается хищник, глядя на загнанную в угол жертву.

– Быстро в дом! – Мелейна втолкнула Линн внутрь.

В этот же миг Слуга Тьмы почувствовала, как в руку вонзилось давно забытое ощущение. Физическая боль. Резкая, сильная.

Взгляд еще успел ухватить впившуюся в руку морду – острую, как у охотничьего пса. А затем хищные глаза блеснули двумя звездами, и тень рассеялась, снова став бесформенной частью Ночи. Кажется, после на том же месте начало возникать осьминожье щупальце, но разглядывать метаморфозы теней Мелейне было некогда.

Секунды превратились в испуганную стаю. Восприятие реальности стало странным: обрывистым и сумбурным. Мелейна осознавала происходящее беспорядочными клочками.

Вот Линн, бросившись к отцу, испуганно прижалась к нему. А вот уже взволнованное лицо Саши – ангел увлек Мелейну внутрь, тут же захлопнув дверь. Засов отгородил дом от Ночи. За дверью раздался раздраженный скрежет, будто по дереву прошлись звериные когти.

– Ты как? – Саша с тревогой посмотрел на Мелейну.

Она обессиленно прислонилась к стене. Расплывающиеся контуры заставляли силуэты двоиться.

Взгляд скользнул к Часовщику и Линн. Всхлипывая, девочка сжимала пальцами свитер отца, как будто Ночь вот-вот ворвется внутрь и вновь попробует утащить в свои глубины. Часовщик пытался успокоить Линн, но как-то отрешенно. Его рука машинально скользила по спине дочки, а взгляд наполняла обреченность.

– Что это было? – Дрожь эмоций прорвалась в голос Мелейны.

– Ночь, – Часовщик по-прежнему смотрел в пустоту. – Очередная Ночь Межмирья… обычное явление.

Мелейна возмущенно шагнула к нему навстречу. Пол неожиданно пошатнулся, словно вдруг превратился в палубу корабля. Саша бросился было поддержать девушку, но она остановила его решительным жестом. Не до него сейчас!

– Только идиотку из меня не делать не нужно! – Мелейна метнула взгляд во все еще дрожащую от ужаса Линн. – Она собиралась впустить Ночь, она шла к ней навстречу!

Девочка отстранилась от отца, и взгляд больших светло-серых глаз скользнул к Мелейне. Вид у Линн был испуганный, виноватый.

– Может, не будем говорить при ребенке? – В мягком тоне Часовщика проскользнула нотка осуждения.

Если он собирался воззвать к совести Мелейны, то слегка просчитался. У девушки было полно вопросов, и она желала получить на них ответы. Здесь, сейчас и неважно, при ком! Мелейна уже собиралась вконец разбушеваться, но болезненная слабость внезапно сгустилась в теле еще сильнее. В руке надрывно запульсировала боль.

Поморщившись, Мелейна отвела рукав кардигана. На руке, немного выше тонкого ремешка часов, отчетливо виднелись следы укуса. Эфемерные челюсти не смогли прорвать кожу, но оставили на ней свой след. Призрачные разводы ниточками темно-синего дыма расползлись по руке. На них – в такт болезненной пульсации – мерцали колкие искры.

Взглянув на Мелейну, Часовщик заключил:

– Ночь успела тебя ранить.

Девушка окончательно запаниковала. Все ведь знают, что Ночь – одна из главных опасностей Межмирья! Однако Часовщик потушил разгорающийся ужас своей собранностью:

– Так, Линн, быстро принеси зелье. То, что в маленькой бутылочке.

Взяв себя в руки, девочка с пониманием кивнула. Торопливые шаги простучали по ступеням лестницы, и Линн скрылась на втором этаже. Проводив ее взглядом, Мелейна постаралась ухватиться за надежду всем своим оптимизмом.

Саша провел девушку к дивану. Мелейна хотела было воспротивиться: не совсем уж немощная, в конце концов! Ой, да подумаешь, цапнула Ночь, уничтожающая все на своем пути! Всего-то!.. Однако сил на возмущение не хватило: они таяли с каждой минутой. Оставленный призрачными клыками яд отравлял саму душу. Мелейна села на диван, чувствуя, как боль постепенно распространяется. Отметины Ночи медленно расползались по руке, то и дело вспыхивая иглами звезд.

Саша с беспокойством следил за девушкой взглядом. «Неужели боится, что в обморок хлопнусь? – Мелькнуло у нее в голове. – Еще чего, не дождется!»