Томас и Дэймон вместе поднялись на второй ярус, освещаемый огнем десятков свечей и факелов. Стены чертога изнутри были каменными, отчего стало ясно, почему из, казалось бы деревянной трубы, высоко в небо столбом поднимался дым от камина. Они посмотрели во главу комнаты — за столом сидел мужчина, возрастом не более пятидесяти лет, у которого среди полуседых волос на макушке уже красовалась сверкающая лысина. Испуганными глазами он смотрел на гвардейцев Томаса и на самого короля, а когда увидел знакомые, но уже возмужавшие глаза Дэймона, его видимый страх сменился на неприкрытый ужас.
— Лорд Амрос Хэллер? — произнес Дэймон, держась за рукоять своего меча.
— Да, маркиз Торо, это я…
Томас не стал наблюдать за тем, как Дэймон разговаривает с лордом, а, взяв двух гвардейцев, направился в соседнюю комнату. В ней было совершенно темно — ни окон, ни щелей в старых стенах, отчего Томас взял в руки факел и решил пройтись по покоям. Обойдя их вдоль и поперек, Томас сел на перину, оказавшуюся довольно мягкой, чтобы на ней спал такой жесткий на вид мужчина.
— Хех, южане! — рассмеялся Томас, как вдруг, в полной тишине услышал неровное дыхание, исходящее прямо из-под кровати.
Он передал факел гвардейцу и, сев на колени, резко отодвинул свисавшее до самого пола одеяло. Из темноты в лицо Томаса прилетела книга, и он, сунув руку в темноту, своей ладонью обхватил чью-то тонкую ручку, дергающуюся из раза в раз, когда юноша тянул её к себе.
— А ну помогите мне! — прикрикнул Томас, игнорируя очевидно женские крики и стоны, исходящие из темноты.
Один из гвардейцев сел на колени рядом с Томасом и, прощупав в темноте руку юноши до ладони, жестко вцепился в руку прячущейся под кроватью девушки. Они разом вытащили девушку из-под кровати, и посадив ее на кровать, Томас приказал зажечь все свечи в комнате. Одна за одной зажглись десятки свечей и юноша, наконец-то увидев свою обидчицу, сел перед ней на стул, широко раздвинув свои ноги.
Девушка прятала лицо за своими длинными черными волосами, через которые всё равно можно было увидеть то, как слезы капают ей на колени. Она была одета в теплое бирюзовое платье, руки её ухоженные, а кожа гладкая, за исключением тех мест, за которые Томас и солдат вытягивали её из-под ложа.
— Так и будешь молчать, юная леди? — постаравшись сделать максимально жесткий голос, произнес Томас.
— Я не знаю, что говорить… — всхлипывая произнесла девушка, подняв голову и убрав свои волосы от лица.
Томас посмотрел на её лицо — оно было невероятным… Нежные, голубые глаза, в которых можно было утонуть, словно в море, гладкая, нежная белая кожа, покрасневшая вокруг глаз из-за слез, аккуратный нос и пухлые, алые губы, так и манящие к себе. Девушка испуганно смотрела на Томаса, напряженно искавшего в кармане платок, подаренные ему некогда своей матерью. Наконец-то нащупав его в кармане своей мантии, Томас вытер слезу с щеки девушки и, с милой улыбкой глядя ей в лицо, проговорил:
— Как вас зовут, миледи?
— Анна, Анна Хэллер, Ваше Величество… — до сих пор испуганно говорила девушка, уже неотступно смотрящая прямо глаза Томасу.
— Гвардейцы, сопроводите миледи Хэллер в мой личный шатер. Если хоть пальцем её кто-то тронет, лишится и пальцев, и головы! — приказал Томас, поднявшись со стула.
Гвардейцы дождались, пока Анна накинет на себя свою меховую мантию, и сразу же повели её вниз. Лорд Амрос, увидев то, как дочь его уводят гвардейцы Томаса, резко вскочил со своего места с криками:
— Оставьте её, заберите меня, Ваше Величество!
Томас обернулся и, посмотрев на лорда, молящего оставить его дочь в покое даже своим взглядом, спокойно проговорил:
— Лорд Хэллер, с ней всё будет хорошо, ведь вы отправитесь с ней. Дэймон, вместе со стражниками сопроводи доброго лорда в мой шатер… Скоро здесь будет жарковато!
***
На вечер следующего дня армия Томаса заняла деревню, ставшую удобной опорной базой для дальнейшего штурма Эрнепорта. Дэймон лишь иногда появлялся в лагере, но Томаса, почему-то это не интересовало так, как организация его первой осады. Лорды, глядя на укрепления города, плевались и орали друг на друга, споря о целесообразности затеи штурма. Но Томас, по заветам отца твердо стоявший на своем, не мог отказаться от захвата крупнейшего в королевстве Эрнедон порта.
— У меня есть одна идея, связанная со штурмом стен, — прокашлявшись, произнес Дэймон, впервые появившийся на собрании лордов за последний день.
— И? — неприязненно отреагировал лорд Вейдт, который яростнее всех сетовал на неприступность Эрнепорта.
— Город практически не защищен с моря… И лед они ломают чуть выше по течению Гидры… Если собрать отмороженных до мозга и костей ребят, штук двадцать, скорее всего я смогу овладеть участком стены, прилегающим к реке. Там ворота стоят — Бедные Врата, ведущие в нищие райончики Эрнепорта, и если я открою эти врата — замок падет за час, может два.
— Постой, а как же твой отряд проберется за стены? — задался вопросом Томас, в уме перебирающий самые интересные и невообразимые варианты.
— Помните, как во время мятежа Родрика мы взяли замок Рэймз, стоящий на реке Болотной?
— Что? Это правда? Вы проплывете под водой? — воскликнул лорд Вентер, до сих пор не верящий в тот самый штурм.
— Ну, мой хороший друг говорил, талант нельзя пропить, — ехидно произнес Дэймон, мгновенно покинув шатер.
— Кхм… Готовьте войска, ведите их к Бедным Вратам. Для видимости обстреляйте город, отведите внимание от отряда Дэймона.
***
Когда солнце зашло за горизонт, часть армии под предводительством лорда Вентера выстроилась перед главными, Соляными Вратами Эрнепорта. Онагры редко обстреливали город, а в ответ настенные орудия обрушивали стену огня на осаждающих.
— Лорд Вентер ведет осаду… А наши врата ещё не открыты! — доложил разведчик, наблюдавший с холма за битвой, Томасу.
Маневр удался — основная армия молодого короля незаметно снялась с места и через лес, огибающий город с западной стороны, приблизилась к бедному пригороду Эрнепорта. Часть армии вошла в город под прикрытием небольших домиков и узких улочек, а Томас в сопровождении своих личных гвардейцев вывел крестьян, прятавшихся в своих полуразваленных домах.
— Твою ж мать… Где этот герой? — буркнул Томас, посмотрев в сторону городских стен.
Ждать чуда пришлось недолго — лишь король упомянул Дэймона, как на барбакане во всей своей красе предстал герцог Торо, держащий в руках горящее знамя Брайсонов. Ворота медленно, с тяжелым, режущим слух скрипом, стали отворяться, открывая армии мятежников широкие городские улицы, ведущие в порт и расположенный подле него дворец.
— В атаку! Первыми — кавалерия, потом пехота! — с громким криком скомандовал Томас, в миг оказавшись на подведенном к нему коне.
Тысячи конников, слившись в единую, несущую смерть массу, стеной стали вваливаться в город, вырезая всех тех, кто встал у них на пути. Люди спасались бегством, прыгали в воду, узкие переулки, но всадники и пехотинцы не трогали простых граждан, и пострадали лишь те, кто попал под копыта лошадей. Дэймон, стоя с горящим знаменем на вершине барбакана, спокойно наблюдал за падением главного торгового порта королевства Эрнедон, и, улыбнувшись от удовольствия, сбросил горящее знамя вниз.
Неожиданно все воины, приведенные Дэймоном в армию мятежников, озверели — нарушая строй они набросились на жителей города, стали жечь, грабить, жестоко убивать каждого встречного человека, не щадя ни стариков, ни детей, ни женщин. В начавшемся хаосе люди, прыгнувшие в ледяную реку, возрадовались тому, что заранее покинули сушу, но тут же их радость прервали десятки лучников и арбалетчиков, принявшихся обстреливать беззащитных, плывущих прочь от берега в ледяной воде, крестьян.
Томас, под которым в начавшемся хаосе стрелой была убита лошадь, уже сражался пешим, и, видя, как войска Торо истребляют городское население под корень, ужаснулся. Ему было противно убивать беззащитных граждан, но, он не мог не признать, что осознание того, что в твоих рука находится чья-то жизнь, не могло не искушать. Появлялось все больше и больше солдат лорда Брайсона, но они уже не могли остановить рвущихся ко дворцу мятежников. Мельком Томас приметил Дэймона, переодевшегося в сухие доспехи, натуго забитые мехами, и рвущегося вслед за своими воинами в бой в числе первых.
