Литмир - Электронная Библиотека
A
A

  Купился! Проскакивает мимо выше и слева от меня, теперь снова выравниваю самолёт и набираю высоту, теперь мне нужно куда больше высоты, потому, что немец, похоже, разозлился и после боевого разворота идёт навстречу, если бы не разница в высоте, сказала бы, что лечу ему в лоб...

  А вот того, что я с креном в девяносто градусов не стану виражить, а сначала провалюсь вниз, и только потом вместе с выравниванием уйду на вираж по самым макушкам даже не деревьев, а кустов или молодого ивняка, он не ожидал. Хотя кажется один раз меня всё-таки зацепил, потому, что самолёт встряхнуло с глухим ударом, когда немец так-так-такая пронёсся мимо. Но вроде всё управление в норме... Вот гад! Точно попал в Барбоса, вон левое верхнее крыло у законцовки вспушило и клочья перкаля болтает набегающим потоком воздуха... В голове проносится недоумение, что левое крыло было внизу и во время попадания я уже провалилась вниз, а значит попасть должен был в верхнее, которое осталось ближе к исходной траектории, а попал в самую нижнюю часть опущенного вниз крыла. Вот нелепость дурацкая!...

  Но размышлять нет времени, он теперь заходит сзади и уже не сверху, а почти на одной со мной высоте, а я вижу проскочившую подо мной светлую нитку Мсты... А вот теперь побегаем, в свою норку могу и отсюда войти. Тут в излучине у деревушки Змеево поля, но важнее, что есть просеки и пара прогалов в лесу, может вырубки старые, но это не важно. Я почти стригу самые верхушки деревьев, в незнакомых местах так летать нельзя, но здесь я уже летала и у меня маршрут есть, только бы он за мной увязался... Смешно звучит "увязался", когда у него скорость в четыре раза больше моей... А мне нужно в середину моей норки, до которой ещё километра три, но и здесь я уже крутиться могу...

  Верхний так и кружит наверху, а первого, кажется, не на шутку разобрал азарт, он уже два раза пролетел почти на моей высоте... Вывернулась ещё из под двух его атак, правда снова поймала пару попаданий, одно в уже пострадавшее левое верхнее крыло, а второе кажется сзади в фюзеляж или в хвост, потому, что удар встряхнул весь самолёт, но на крыльях я ничего не вижу. Двигатель на максимуме, мне сейчас вся скорость нужна, не столько для скорости, которая против мессеров мне ничего не даёт, сколько для эффективного маневрирования. Я уже вижу проплешину в середине леса, скорее всего это болото подковообразной формы с полкилометра в диаметре, а вот вокруг середины где растут просто столетние монстры можно вертеться, но до неё ещё долететь нужно. Неожиданно я проморгала очередную атаку, вернее я была уверена, что у меня ещё секунд пять есть, когда оглянувшись увидела как слева сзади на меня уже заканчивает заход в атаку охотник. Рефлекторно дёрнула ручку вперёд и проваливаясь вниз пыталась сообразить, есть у меня запас высоты или сейчас на полной скорости врежусь в землю?!...

  Выданный мне на сегодня аванс везения ещё не иссяк, и я буквально скребнула колёсами по верхушкам низкорослого подлеска, когда проскочивший мимо немец зацепил верхушку дерева, и его самолёт закрутило в воздухе. В стороны полетели какие-то куски, плеснуло чёрным дымом и беззвучно (звук ещё не долетел) над лесом пыхнуло многоцветьем сильного взрыва. Не успела я обрадоваться, что с одним покончено, как увидела краем глаза, что верхний сорвался с высоты и пикирует в мою сторону...

  Второй оказался совсем с другой манерой боя и пилотирования. Он заходил издали, тщательно выстаивая свои атаки, и делал это гораздо качественнее и опаснее, потому, что всё время учитывал моё возможное противоманеврирование, чем фактически лишил меня преимуществ малой скорости и маневра. Всего трижды он зашёл на меня и у меня уже изрешечены оба правых крыла и скорее всего хвост, потому, что стали туго двигаться педали руля направления и ручка на себя. Я из-за кабины не могу посмотреть на свой хвост, но управляемость я потеряла наполовину или на треть. Мне самой и двигателю пока везёт, но я уже буквально всей кожей чувствую приближение предела, за которым для меня уже ничего не будет. Вспоминаю про короткую вырубку у старой лесной дороги, заходить на неё нужно почти строго с юга, а я лечу на запад, но выбора у меня почти нет, только резко виражить и заходить на посадку с хода, второго шанса у меня может уже не быть...

  В этой ситуации мне уже почти плевать на немца, мне сейчас гораздо важнее сесть и любая ошибка при посадке для меня даже опаснее ещё нескольких попаданий. При такой малой высоте идущую поперёк моего курса вырубку я не вижу, но там на краю приметная старая ель, а вот её я прекрасно вижу, как тёмный острый обелиск торчит из леса. Тьфу! На фиг! Какой обелиск? Столбик указательный! Даже думать не смей! Ты ещё сестру вырастить должна!!!...

  При этом продолжаю виражить рваным ритмом, выгадываю, чтобы подойти к вырубке на правом вираже, чтобы довернув ещё сбить скорость и сразу садиться! Господи! Только бы на пень какой не налететь! Есть! Поймала или попала, не важно! Положила самолёт в вираж крыльями почти перпендикулярно к поверхности земли, выключила двигатель и подачу топлива, над самой поверхностью почти успела выровнять самолёт и вытягивая ручку на себя успеваю упереться правой рукой в край кокпита. Успеваю уловить мысль, только бы ремни выдержали... Касание, несколько подскоков уже по земле, сильный удар, скрежет и хруст, меня дёргает в сторону и на миг в глазах меркнет...

  В перекошенной кабине тишина, пахнет бензином и горячим мотором, во рту вкус крови, справа лес ближе и самолёт наклонён вправо, рассуждать некогда, надо выскакивать... Отстегнула выдержавшие посадку ремни, выскакиваю из кокпита, в последний миг успеваю увидеть и прихватить пакет, скатываюсь под крыло, когда сверху с рёвом проносится немец... Пока он будет разворачиваться у меня секунд десять есть... Не знаю, как выглядел мой рывок со стороны, но мне запомнилось, что я, не разгибаясь, несусь к кустам на опушке, в руке зажат картон пакета, а по бёдрам сзади колотиться сумка парашюта...

  Только провалившись в кусты метров на семь, я привалилась плечами к стволу дерева и, наконец, перевела дух. В левой руке оказался зажат помятый конверт, а в стиснутом кулаке правой пучок травы с землёй. Съехавший в сторону парашют сделал мою позу косой, но я с болью смотрела на перекошенный, на прогалине самолёт, который сквозь ветви кустов был виден почти весь. Одновременно прислушивалась к тарахтенью невидимого мессера, по звуку, он уже развернулся и снова приближается. Внутри поднялась рефлекторная волна желания бежать от этого звука подальше, не осмысленная, а скорее паническая, когда её оборвал грохот раздавшихся с неба очередей, в ответ на которые Барбос выплеснул пару рыжих огненных языков...

Глава 54

Немец

  Как загипнотизированная я смотрела, как выплеснулись два рыжих огненных языка. Немец уже улетел, и стал слышен гудящий звук и треск разгорающегося пламени, как вдруг с хлопком пламя плеснуло во все стороны и охватило всего Барбоса. Всё также криво сидя на парашюте я не могла отвести взгляда от сгорающего самолёта и не услышала приближение мессера. Что он обстреливает опушку дошло, когда на меня полетели ветки, листья, какие-то щепки, а по земле и ближайшим деревьям глухой дробью взрыкнули удары попадания снарядов и пуль. Хоть и запоздало, зажмурила глаза и одновременно поняла, что в меня он не попал, если бы было иначе, я бы об этом уже знала. Открыла глаза и продолжила смотреть на догорающего Барбосика. Жаркое пламя рыжее внизу в небо вырывалось столбом копотного чёрного дыма. Только почувствовав мокрое на губах, поняла, что плачу. То есть даже не плачу, просто сами текут слёзы из глаз, а зубы стиснула так, что заболели желваки. И как-то совершенно без эмоций видела, как немец снизился и дважды проштурмовал противоположную опушку. Наверно увидел там чего-то, потому, что мою опушку он больше не обстреливал...

61
{"b":"659680","o":1}