Долгое время он не мог понять, что же это было всё-таки? И успел пожалеть о том, что поддался на провокацию своего любопытства. Он прекрасно знал, что не сможет хранить в секрете увиденное. Если бы ей снился кто-то другой, Люцифер непременно воспользовался бы ситуацией, чтобы вставить пару-тройку едких комментариев, но она видела во сне его. Пусть и в дурацком белом костюме с проклятущим яблоком, но это был он.

— Ник? — сонно пробормотала Клара, заставив Люцифера резко повернуться к ней. Она открыла глаза, но ещё не до конца проснулась.

— Нет, Клара. Не Ник, — почему-то ответил Люцифер.

— Тем лучше, — сказала она, и, придвинувшись ближе, положила голову ему на плечо. Её рука скользнула ему под футболку, касаясь прохладной кожи. Люцифер, до того находившийся под впечатлением от увиденного в её сне, теперь с любопытством наблюдал за действиями Клары. Она всё ещё слишком сонная, чтобы отличить реальность от фантазии, с закрытыми глазами потянулась к шее Люцифера. Её губы коснулись сначала ключицы, затем двинулись выше, не пропуская ни единого миллиметра. Мелкими, короткими касаниями Клара прокладывала дорожку вдоль его шеи. Добравшись до щетины, она кончиком языка провела по жестким волоскам. Люцифер лежал неподвижно, но его сосуд охотно отзывался на странные ласки Клары. Тем временем она добралась до уголка его губ, а затем и до нижней губы. Рука, что была под футболкой, вдруг скользнула ниже к его джинсам. Это был неожиданный поворот для Люцифера, но и на этот раз он не стал сопротивляться. Клара придвинулась ещё ближе к нему, сильнее прижимаясь бёдрами. Её губы продолжали целовать лицо Люцифера, от губ до мочки уха. Её рука всё никак не справлялась с застежкой ремня, и она хотела помочь себе второй, но Люцифер взял обе её руки в свои, и одним лёгким движением оказался сверху. Ему надоело наблюдать. Он никогда не отличался терпением, а опытное тело Ника прекрасно знало, что делать, и он не противился ему. Всем своим весом он прижал Клару к жесткому матрасу гостиничной кровати. Его губы впились в её шею, больно царапая щетиной нежную кожу. Бёдрами Клара сильнее прижималась к Люциферу, ощущая через тонкую ткань её ночной рубашки грубые швы его джинсов. И ей нравилось это ощущение. Этот контраст между нежными поцелуями и слишком жесткой одеждой. Люцифер прижал её руки по бокам от её головы, не давая Кларе касаться его в ответ. Вместо этого она обхватила его ногами за талию. Люцифер вернулся от шеи к её губам и впился в них жадным поцелуем. Тонкая кожа покраснела от трения о его щетину, но Кларе было всё равно. Она отвечала ему не менее жадными поцелуями. Кончик его языка коснулся её губ, и она тут же приоткрыла их, позволяя ему углубить поцелуй. Их языки переплелись, ночная рубашка Клары задралась достаточно высоко, оголяя её бёдра. Люцифер отпрянул, чтобы дать Кларе сделать вдох. Она по-прежнему лежала с закрытыми глазами, хватая воздух ртом.

Люцифер смотрел на неё не моргая. Его охватил жар от близости к её телу, от её прикосновений и того, что она сама этого хотела. Он мог одним щелчком избавить их от мешавшей одежды и слиться с ней воедино, снова позволить благодати приблизиться к её душе, но что-то ему мешало. Клара лежала с закрытыми глазами и часто дышала. Она даже не думала сопротивляться, не испытывала смущения или сомнений. И это останавливало Люцифера. Ему хотелось, чтобы она отдавала себе отчет. Чтобы точно была уверена в том, что хочет того, что между ними происходило, что хочет именно его. Одного сна для подтверждения было мало. Ему нужно было услышать её согласие.

— Клара, — обратился он к ней. — Посмотри на меня. Открой глаза, и скажи, чего хочешь. Ну же, Клара, мне остановиться или продолжать?

Наконец Клара открыла глаза. Сначала она часто моргала, прогоняя остатки сна, затем её глаза широко раскрылись от ужаса, и она собиралась закричать, но рука Люцифера закрыла ей рот.

— Тише, это всего лишь я!

Люцифер не убирал руку, пока не убедился в том, что Клара успокоилась и окончательно проснулась. Он по-прежнему лежал на ней, но её ноги больше не обхватывали его за талию.

— Значит, это «нет», — констатировал факт Люцифер. Он улыбнулся, но без тени веселья, и перебрался на другой край кровати.

— Какого чёрта? — недоумевала Клара, но вопрос адресовался не Люциферу, а ей самой. Она посмотрела на себя: её ночная рубашка была задрана так высоко, что были видны трусики, и она поспешила прикрыться. Однако Люцифер был занят изучением окна. Он погрузился в свои мысли, которые совершенно были ему несвойственны. Он был разочарован? Расстроен? Он не хотел признаваться самому себе, что ему было больно от того, что Клара оттолкнула его.

Клара переключила внимание на своего ангела-хранителя. Она раньше никогда не видела его таким.

— Люцифер, — обратилась она к нему, хотя и не представляла, что ему сказать. Что не понимала, что делает? Что не проснулась? Что не это имела в виду? Но ведь всё было не совсем так.

— М?

— Прости, — сказала она.

— За что? — не поворачиваясь, уточнил он.

— За вчерашнее. Я не должна была тебя прогонять.

— Забыто, — коротко отозвался Люцифер. Его не волновала вчерашняя сцена, его волновала сегодняшняя.

— Я вижу, что это не совсем то, что ты хотел услышать.

— Если это всё, что ты хотела сказать, то так тому и быть.

Клара села на кровати, поджав под себя ноги. Она помнила свой сон, и понимала, что дело было не в том, что Люцифер был рядом в этот момент. Она давно испытывала к нему чувства, которым не могла дать определения. Кем она была ему? Она была на его стороне, значит — союзник; она поддерживала его, значит — друг; она видела в нём многогранную личность, а не одно лишь зло, а это — родственная душа. А если сложить воедино, то…

— Я должна кое-что сказать тебе, но прежде я хочу убедиться в том, что не разрушу этим тот хлипкий мостик, что нам удалось выстроить.

Люцифер наконец повернулся к ней. Он готов был ответить на любой вопрос, который Клара хотела задать. Он решил быть честным с ней, даже если это будет угрожать их «мостику».

— Что произошло в квартире тех людей? — начала издалека Клара.

— Я пришёл к ним сам, Дин сказал правду. Я хотел их убить, — начал Люцифер, следя за реакцией Клары. Её лицо было непроницаемым. — Но мне помешали. Сначала Габриэль, затем Кроули.

— Кроули?

— Зовёт себя Королём Ада. Жалкий торгаш.

— Что он сделал?

— Поджег святое масло. Оно смертельно для ангелов, если попытаться переступить за черту.

— Но ты жив.

— Я архангел, милая, — подмигнул Люцифер. — К тому же, говорят, мой старший брат — единственный, кому святое масло не помеха. И я решил, что не хуже его тем, что был вторым.

Клара кивнула. Она была внешне спокойна, но внутри что-то больно сжалось от мысли, что он мог погибнуть.

— Остатка моих сил едва хватило, чтобы перенестись к тебе. Винчестеры опередили меня, но «спасибо» они от меня не услышат. Ведь ты нужна им, Клара. Только поэтому они оказались у тебя дома.

— Нужна им? Но зачем? — удивилась она. Она давно должна была расспросить Люцифера о причине, по которой на неё охотятся ангелы и демоны.

Услышав вопрос Клары, Люцифер рассмеялся.

— Ты — их единственный шанс против меня, глупышка!

— Но, с чего они взяли… что я соглашусь?

— Ты согласишься, Клара. Они найдут слова. — Клара хотела возразить, но Люцифер жестом её остановил. — Это не значит, что ты поступишь неправильно. Так задумано, так тому и быть. Но об этом позже.

— Когда ты коснулся моей души, ты…

— Если бы я не сделал этого, меня бы тут не было. Святое масло не просто страшилка для ангелов. Это смертельное оружие.

Клара поддалась эмоциям, и бросилась к Люциферу, чтобы обнять. На этот раз он обнял её в ответ. Он почувствовал, как его футболка промокла в том месте, куда уткнулась Клара.

— Прости. Я не знала, что всё так серьёзно. Ты был так убедителен тогда, на Хеллоуин. Я думала, ничто не может убить тебя.