Так и закончился День непослушания самой послушной девочки нашего острова. Наутро она призналась, что праздник удался и она «такая счастливая». Хотя по-настоящему детским и праздничным в этом дне были только звонки с поздравлениями родственников и ее подруги Сони, которая все же ждет Кристину в Марбелье и мечтает вместе с ней задуть пять свечей на торте в их любимом ресторане с бассейном и батутом…
Канарские перлы от Кристины:
«Пальмы бывают желудиные, банановые. Больше никакие. Пальмы нужны для мартышек. Чтоб они залезали на пальмы и кушали. Людям они нужны, чтоб любоваться.
Вот зачем нужны острова, я не знаю. Я даже не знаю, как я делаю узоры в воде. Но этим точно тоже можно любоваться!»
А в жизни Вашего ребенка были официальные Дни непослушания?
Опишите их.
Если их еще не было, сделайте в ближайшее время. Узнаете своего ребенка с новой стороны.
____________________
____________________
____________________
Необычайная дама, очень красивая, стильной породы
Именно так Кристина называет себя в любом наряде, даже если просто водружает на голову ободочек с цветами, звездами или диадему. Любуется на себя в зеркале и даже разговаривает со своим отражением. Немного стесняясь, но с большим уважением. За пять лет ее вкусы несколько раз менялись, но не шокирующе, – всегда присутствовало сильное девичье начало. Вот только полгода назад в нашу жизнь пришли монстры.
Школа Monster High добралась до четырех- и пятилетних девочек, помутив их неокрепший разум. Если раньше Кристина хотела стать такой же красивой, как Ариэль, и иметь волосы, как у Рапунцель, то сейчас она просит, чтобы мы называли ее Клодин. Полное имя – Клодин Вульф. Или просто Оборотень. Наша дочь гордится наличием у нее острых клычков, точно таких же, как у Клодин. Именно эту куклу она захотела получить в день рожденья.
И если несколько лет назад, когда нашей компании предложили сделать презентацию нового проекта Mattel – новых Барби-кукол Monster High, я попросила заказчиков перенести дату мероприятия на период после Пасхи, то сейчас, несмотря на мое протестующее христианское сознание, мне пришлось своими руками купить родной дочери на день рождения, в Рождество, куклу-монстра. Она хотела только ее.
Клодин, как и предшествующие Кристинины куклы-подруги из этой же «школы» – Лагуна Блю и Фрэнки Штейн, была большой модницей – темнокожей дамой с клыками, торчащими ушками в золотых серьгах, глубокими фиолетовыми глазами, блестящими длинными волосами и фигурой Барби. Она поставлялась на рынок в комплекте со своей кофейней, в ее приданое входили стильные диван и кресло, столик в форме гробика и шкафчик, в котором хранились горшочки с зельями. Какой настоящей девочке это не понравится?
Теперь мы всегда выходим из дома с полным набором мебели для Клодин и Лагуны – иначе на чем же будут сидеть две подружки? Да, кстати, с Фрэнки Лагуна поссорилась еще в Москве, до каникул.
«С ней вообще никто в школе не дружит!» – говорит Кристина, заваривая очередное зелье из лепестков роз, мыла, разорванных календариков и мятных конфет. В этот момент я осознаю наличие у моего ребенка второго, не в меру увлекательного мира.
Маленькие детки сами организовывают свой микромир, в котором есть свои герои и свои провинившиеся. Это мир, в котором живут разные сущности и нет родителей. И я решаю, что просто обязана вникнуть. Пробую не отменять этот мир полностью, а искать развивающие и познавательные моменты, чтобы аккуратно внедрять туда свое, необходимое для развития, родительское слово.
Например, наш папа нашел черный цвет кожи Клодин началом воспитания толерантности у нашей девочки. И пока я греюсь под канарским солнцем на пляже, а папа бегает вдоль моря, моя дочь воспитывает кукол-монстров, окуная их в песок, в бассейн и отрывая им части тела. Затем она меняет их местами, очень театрально жалеет, гладит и снова – в песок, в воду, на камни, под душ… Грубовато? Пытаюсь найти в этом развитие творческого воображения, а также педагогических и артистических способностей. Мне кажется, я ее слушаю и уже чуть лучше узнаю. Лишь иногда, очень осторожно, даю советы и поправляю слова.
Или пора вводить более серьезные меры? Ведь изменения происходят каждый день. Меняются любимые имена, цвета, игры. Мы уже заменили прошлогодний рюкзак Hello Kitty! на фиолетовый Monster High. Мыслит она тоже так, что не угадаешь, к чему это приведет. Например, желает, произнося весь текст как со сцены Театра эстрады, своей подруге Соне: «Я хочу, чтобы ты проснулась и увидела огромную кучу денег. А я… Чтобы я совсем-совсем изменилась. Чтоб у меня клыки стали, как у Клодин, и остались навсегда!»
А пока дочь грызет своими, Кристиниными, клычками все, что попадается под руку: сушки, яблоки, груши, ободки, ручки от сумки и фломастеры. Готовимся к смене зубов.
Закончить по традиции хочется новым перлом от Кристины:
– Кристина, пойди сама договорись с аниматорами, чем ты хочешь заняться.
– Нет, мама, пойдем со мной. Они не говорят по-русски.
– Попробуй спросить по-английски или по-испански. Ты ж еще и итальянский учишь в саду.
– Я так не хотела. И вообще. Я буду говорить только по-русски. Потому что он богатый. А остальные языки совсем не богатые! Я только один раз спрошу: «I want to paint a t-shirt for my daddy».
А какие увлечения Ваших детей Вас напугали?
Вспомните, как Вы с этим справились.
____________________
____________________
____________________
Кристина – Капричоса
Капричоса (caprichosa) в переводе с испанского означает «капризная». В первом варианте это звучит мягче, добрее и, как мне слышится, более «по-детски». Во всяком случае, дети на это слово не обижаются.
«Ну ты и caprichosa», – говорю я Кристине. Она в ответ улыбается.
«Кристина, ты просто капризничаешь», – говорю я дочке. В ответ она показывает язык, рычит и просит ее не обзывать.
Сегодня я хочу поделиться мыслями не о лингвистической разнице, а о капризах детей в целом и о том, что за ними кроется.
Случай в балетной школе
Пару лет назад в Балетной школе Илзе Лиепа, где занималась Кристина, устраивали фотосессию для детей с профессиональным фотографом. Многие мамочки радостно скупили пол-Москвы детской одежды и привели юных балерин в студию. На каждую «модель» выделили час времени. И хотя мы готовились заранее, в день фотосессии Кристина отказалась не просто переодеваться и причесываться, а даже поворачивать лицо в камеру. Она плакала, кричала и убегала от меня и фотографа Кати, брыкалась, как дикий звереныш, и пряталась. Я переживала, мне было неловко перед персоналом, вовлеченным в погоню за ней. Казалось, она над нами издевается. В итоге мы ее поймали, практически связали и сделали шесть снимков в последние семь минут.
Всю обратную дорогу я пыталась втолковать ребенку, что она вела себя недостойно. Минут пять девочка слушала маму, а потом просто уснула. Было 12 часов дня… Подъехав к дому, я взяла на руки спящую девочку, поцеловала ее в горячий нос и решила проверить температуру. 38.3! Мой ребенок заболевал! И конечно, не понимая свое состояние, капризничал.
Дальше были аптеки-врачи-лекарства. Но в тот день я еще и задумалась о том, как плохо мы слышим своих детей. Я сосредоточилась на выполнении задачи дня, вместо того, чтобы разобраться с необычным поведением дочери, и, естественно, не смогла верно оценить состояние ребенка и понять причину каприза. Мне было стыдно, и я просила прощения.
К сожалению, мы не всегда можем сделать вывод, опираясь на одноразовый опыт. Я вновь и вновь наступаю на эти грабли. За последний месяц уже во второй раз.
