– Вот нашли из-за чего ссориться, – фыркнул Миме. – Сами же знаете, что наговорили друг другу кучу вранья.
– Ну, то, что я сказал про Зигфрида – правда, – отозвался Хаген. – Альберих мне объяснял.
– Тоже мне образец правдивости! – возмутился нибелунг. – Конечно, Альберих расскажет обо мне сколько угодно вздора…
– Вздора?.. – Хаген был искренне ошеломлён. – То есть Зигфрид вам нужен не только для добычи сокровищ…
– Не только! – совершенно неожиданно встрял Зигфрид, взяв Брунгильду и Миме за руки.
– Разумеется, не только, – кивнул Миме. – Учитывая, что самую важную часть сокровищ мы всё равно вернём её законным владелицам.
На Хагена жалко было смотреть. Не было сомнений в том, что поучения Альбериха мальчик до той поры считал абсолютной истиной.
– Что это всё такое? – робко спросила долго молчавшая Гутруна, не сумев справиться с любопытством. Брунгильда улыбнулась сконфуженно стоявшим в стороне Гибихунгам:
– Прикажите слугам собрать на стол. Давайте перекусим, а я вам всё объясню.
– Нет, я, – поправил её Миме, и Зигфрид, забыв об обиде, засмеялся в предвкушении очередной зрелищной стычки Миме и тётушки.
========== Глава 16. Задача на деление ==========
Стол накрыли в замке, потому что в небе собрались дождевые облака, и сразу ощутилась весенняя сырость. Обсудив всё как следует – разумеется, со взаимными едкими упрёками, – Миме и Брунгильда остановились на наилучшем, как они сочли, способе рассказать историю колдовского кольца так, чтобы и дети всё чётко поняли, и Хаген был не слишком подавлен. То есть Хаген уже жалко выглядел – Брунгильда его понимала, примерно так же, как он, чувствовала она себя в тот памятный зимний день, когда поссорилась с отцом. Всю свою недолгую жизнь полугном считал слова Альбериха непреложной истиной, и теперь его пытались убедить в обратном.
– В общем, дело в следующем, – начал Миме. – Сокровища, которые стережёт дракон, на самом деле ему по праву вовсе не принадлежат. Они были около тридцати лет назад украдены Во…
– Украдены из Нибельхейма, – ледяным тоном перебила его Брунгильда.
– Да, из Нибельхейма. Но это ещё не всё. Самое важное из них (как вы помните, это колдовской перстень) – имущество дочерей Рейна. Потому что выковано кольцо из волшебного золота, которое… э-э… один гном у них стащил.
– А шлем волшебный тоже русалочий? – спросил не пропускавший ни звука мимо ушей Зигфрид.
– Шлем нет, – рассмеялся Миме и тут же напустил на себя выражение скромности:
– Он как раз мой. Я его сам выковал. Между прочим, тот, кто его наденет, может становиться невидимкой и превращаться во что угодно.
– Нет, шлем не твой! – пронзительно выкрикнул Хаген. – Мой отец с помощью чар узнал его секрет и заставил тебя его сделать, так что шлем его!
Гунтер и Гутруна начали предостерегающе тянуть его за рукава, на что он лишь фыркнул. Миме стиснул зубы и что-то зашипел. И Брунгильда поняла, что, если сейчас же ничего не предпринять, разразится буря.
– Шлем вообще-то не так важен, – бросилась она на выручку. – Миме, в конце концов, сможет в случае чего выковать другой, совсем такой же…
– Больше ни одного не дождётесь, – заявил нибелунг.
– Сможет выковать другой, – чётко повторила Брунгильда, незаметно толкнув мужа под локоть, чтобы заставить замолчать. – Главное в драконьих сокровищах – конечно же, кольцо. Оно русалочье, и с этим уже никак не поспоришь. Пока оно не вернётся в Рейн, над ним тяготеет страшное проклятье, несущее смерть каждому его владельцу.
– Так почему же дракон так долго живёт? – удивилась ошеломлённо молчавшая до тех пор Гутруна. – Папа рассказывал, что он ещё сам маленьким был, когда Фафнер приполз в свою пещеру.
Это и Миме, и Брунгильду поставило в тупик – надо сказать, они сами немало этому удивлялись.
– Так может, он как раз уже давно издох, – предположил Гунтер. – А мы и не знаем.
– Нет, он жив, мой отец знает точно, – покачал головой Хаген.
Впервые до Брунгильды дошло, что о происхождении Хагена маленьким Гибихунгам известно – когда мальчик упоминал своего отца, явно имея в виду не Гибиха, никто не обращал особого внимания. Хотя, конечно, сложно принять Хагена за своего – он же совершенный гном, чем старше, тем больше похож на Альбериха, в этом Миме прав…
– Тут неизвестно, – вынужден был признать Миме. – Иногда я думаю, что Фафнер действительно мёртв и передвигается лишь благодаря той же магии кольца.
Все вздрогнули, скорее даже от отвращения, чем от страха.
– Как бы то ни было, – заключил он, – планы у нас с Брунгильдой такие. Когда Зигфрид вырастет, подготовить его к бою с Фафнером и с его помощью отвоевать сокровища. Кольцо вернуть русалкам, шлем мне, да и остальное…
– Остальное разделим, – подсказала бывшая валькирия. – Хватит на весь Нибельхейм и ещё останется.
Дети задумчиво сидели, переваривая услышанное.
– А почему только Зигфрид должен биться с драконом? – наконец полюбопытствовал Гунтер. – Почему нам с Хагеном нельзя?
– Гм… я всегда думала, что единственный меч, которым можно одолеть Фафнера – Нотунг, – осторожно объяснила Брунгильда.
– Ну мы хотя бы поможем.
– И правда! – Зигфрид сразу загорелся неожиданной идеей. – Тётушка, ты думаешь, что ли, что трое на одного – нечестно? Но ведь дракон во много раз больше любого из нас, так что это не считается.
– Хаген, ты же пойдёшь против дракона? – уточнил Гунтер, повернувшись к брату.
– Шлем наш с отцом, – угрюмо сказал тот.
– Да пожалуйста! – с готовностью согласился Зигфрид. – Раз Миме его смастерил, значит, он ещё несколько штук для всех нас выкует, правда?
– Посмотрим, – отозвался Миме. – Если дракона победите, там разберёмся. Может быть…
– Ну вот, я ж говорю!
– Кольцо моё, – не успокоился Хаген.
– Хаген, пойми же, оно принадлежит дочерям Рейна, а само по себе несёт незаконному обладателю гибель, – мягко попробовала переубедить его Брунгильда. – Я понятия не имею, что там с Фафнером, но прекрасно знаю, что его брат не прожил и нескольких мгновений после того, как забрал себе кольцо.
– Моё.
Было видно, что полугном не сдастся. Брунгильда вопросительно посмотрела на Миме, тот пожал плечами. Пришлось ответить так же, как и Зигфриду о шлеме:
– К чему, как говорится, считать цыплят, пока курицы не снеслись? Когда дракон будет повержен, тогда и разделим клад. А до этого ждать ещё долго.
– Почему же? – в азарте воскликнул Зигфрид. – Дайте мне сковать мой меч, и я завтра же пойду!
– Зигфрид, я вижу, как твоя отвага прямо через край бьёт. Но ты же сам видишь, что дракон огромен, он раздавит всех вас одной лапой. Подрасти, выучись, наловчись сражаться – вот тогда и пойдёшь с ним на бой.
Зигфриду это не казалось слишком убедительной причиной откладывать геройские подвиги, но спорить с суровой тётушкой он не решился.
– А среди этих сокровищ есть красивые украшения для девочек? – мечтательно спросила Гутруна. Брунгильда с улыбкой вспомнила, что эти же украшения надеялась когда-нибудь заполучить Фрикка.
– Просто куча, – заверил её Миме. – Мы, нибелунги, всегда были очень умелыми ювелирами, – и он ностальгически вздохнул. – Когда у нас было с чем работать.
Как всегда, маленькая простодушная Гутруна разрядила накалившуюся обстановку. Зигфрид, Гунтер и Хаген, не дожидаясь, когда закончится дождь, весело побежали в сад – драки будто и не бывало. В окно было видно, как они яростно атакуют старый дуб, судя по всему, воображая, что это Фафнер. Вскорости к ним присоединилась и Гутруна.
– Хорошо бы всё и дальше так гладко шло, – высказался нибелунг.
– Хорошо бы, – с сомнением кивнула Брунгильда. – Сейчас-то Хаген успокоился, а потом опять с отцом своим поболтает… и начнётся!
– Уж Альберих-то его убедит, что с нашей помощью он ни кольца, ни шлема не получит! Хотя мы вроде как намекнули, что верить ему нельзя…
– Ах, Миме, ты не понимаешь. В таком возрасте дети чаще всего считают родителей воплощением истины, и все сомнения в этом стараются отметать. После следующей беседы Хагена с Альберихом все наши с ним разговоры будут забыты.
